Воронцов. Перезагрузка. Книга 7 (СИ) - Тарасов Ник

— Пора, Егор Андреевич, — сказал Захар, заметив, что я проснулся. — День хороший, дорога должна быть лёгкой.

Действительно, погода выдалась отличная — морозно, но солнечно, ветра почти не было. Снег блестел на солнце, воздух был прозрачный и чистый.

После быстрого завтрака мы снова отправились в путь. Лошади были отдохнувшие, бодрые, тройка катила веселее, чем вчера. Бубенчики звенели ещё задорнее, и у всех было хорошее настроение.

— Сегодня в город доедем, — сказал я Маше, которая выглядела намного бодрее после ночного отдыха.

— Вот и хорошо, — обрадовалась она.

— После обеда будем на месте.

Дорога действительно оказалась лёгкой. Снег был плотный, лошади не проваливались, встречных почти не попадалось — можно было ехать без остановок. Только один раз пришлось остановиться, чтобы разминуться со встречным обозом с зерном.

— Куда везёте? — крикнул я возничему.

— В Орёл! — ответил тот. — А вы куда путь держите?

— В Тулу!

— До неё уж недалеко — вёрст пятнадцать от силы!

Это была приятная новость. Значит, действительно к обеду доберёмся.

Первые признаки близости города появились ещё издалека. Дорога стала шире и лучше, началась более оживлённая езда. То и дело встречались телеги, сани, верховые — все направлялись в ту же сторону, что и мы.

— Маш, смотри, — сказал я, указывая вперёд.

На горизонте показались первые крыши и церковные купола. Тула расстилалась в долине речки, и даже издалека было видно, что город немаленький.

— Ух-ты, — прошептала она, — как красиво…

Действительно, по мере приближения город открывался во всей красе. Каменные дома, церкви с золотыми куполами, широкие улицы, множество людей и повозок. После тихой деревенской жизни всё это казалось невероятно оживлённым и пёстрым.

— Захар! — крикнул я. — В городе сразу на постоялый двор!

— Слушаюсь, Егор Андреевич! — отозвался тот.

Мы въехали в город под звон колоколов — видимо, начиналась служба в одной из церквей. Машка прильнула к борту саней, разглядывая улицы, дома, прохожих.

По мере продвижения вглубь города дома становились всё больше и красивее. Деревянные сменились каменными, одноэтажные — двух- и трёхэтажными. Появились красивые особняки с колоннами, лепниной, коваными решётками.

Тройка катила по мощёной дороге, бубенчики звенели, привлекая внимание прохожих. Некоторые останавливались и с любопытством провожали нас взглядами — видимо, не каждый день в городе появлялась такая нарядная тройка с охраной.

Мы разместились на том же постоялом дворе, где обычно останавливался Фома во время своих торговых поездок. Хозяин, Семён Петрович, встретил нас радушно, как дорогих гостей.

— Милости прошу, Егор Андреевич! — приговаривал он, помогая нам выгружать вещи. — Лучшие комнаты у меня припасены. И для лошадей место есть, и для людей ваших.

Комнаты действительно оказались приличными — чистыми, просторными, с хорошими печами.

Когда вещи были разобраны, Машка спросила:

— Егорушка, а когда мы к портному съездим? Времени у нас мало, вдруг он не успеет сшить платье к приёму?

Я покачал головой:

— Машунь поздно уже. Мастера в такое время уже не работают. Да и тебе нужно отдохнуть после дороги. Завтра с утра и поедем. А сейчас закажу ужин, поедим нормально и ляжем спать пораньше.

Машка кивнула. Она понимала, что я прав.

Я спустился вниз к хозяину и заказал ужин в нашу комнату — щи, жареную курицу, свежий хлеб и травяной чай. Пока готовилась еда, решил быстро сбегать к Савелию Кузьмичу — хотелось узнать, как дела с моими заказами.

— Захар! — позвал я.

— Слушаю, Егор Андреевич!

— Размещайтесь тут, а я быстро по делу съезжу, через час вернусь.

— А не лучше ли мне с вами? — предложил Захар.

— Не надо, — отмахнулся я. — До кузницы рукой подать.

До кузницы добрался быстро. У ворот я спешился и вошёл внутрь.

Савелий Кузьмич как раз гасил горн, готовясь закрыть мастерскую на ночь. Увидев меня, он удивлённо поднял брови, а потом широко улыбнулся:

— Егор Андреевич! Какими судьбами?

— Здравствуйте, Савелий Кузьмич, — поздоровался я, протягивая руку. — По делам приехал. Градоначальник в гости пригласил.

Кузнец кивнул:

— На Николин день?

— Всё-то ты знаешь, Савелий Кузьмич. Ты лучше скажи — как там мои пневмодвигатели? — поинтересовался я, переводя разговор на деловую тему. — Успели сделать?

Кузнец гордо выпрямился:

— Ещё как успел! Оба готовы. Хотите посмотреть?

Он отвёл меня в дальний угол кузницы, где стояли два агрегата, накрытые холстиной. Сдёрнув покрывало, он продемонстрировал свою работу.

Пневмодвигатели получились отличными — точно такими же, как тот, что мы уже опробовали.

— Красота! — восхитился я, осматривая механизмы. — Ты просто мастер, Савелий Кузьмич!

— Да ладно вам, Егор Андреевич, — довольно ухмыльнулся кузнец. — Не зря столько лет в кузнице стою. Кое-что да могу.

Я осмотрел оба двигателя внимательнее и заметил, что один из них заметно больше другого.

— А почему этот крупнее? — спросил я, указывая на больший.

— Так вы же в Уваровке сказали сделать один помощнее, — напомнил Савелий Кузьмич. — Вот я и сделал раза в три больше мощности. Для серьёзных работ подойдёт.

— Отлично! — одобрил я. — Завтра или послезавтра загляну, заберу их.

— А можете и сегодня забрать, — предложил кузнец. — Они готовы полностью.

— Нет, торопиться некуда. А ты, если заказов немного, сделай ещё два. Такой же, как этот большой и один поменьше.

Савелий Кузьмич присвистнул:

— Сделаю, что ж не сделать! А для чего вам столько?

— Увидишь, — загадочно ответил я. — А пока вот что…

Я достал из подсумка свёрток с чертежами парового двигателя. Это были те детали, которые Петька не смог бы сделать — сложные фасонные отливки, точные цилиндры, поршни с кольцами.

Савелий Кузьмич развернул чертежи и долго их изучал, время от времени что-то бормоча себе под нос.

— А что это будет? — спросил он наконец, поднимая голову.

Я не стал лукавить:

— Паровой двигатель.

— Паровой⁈ — ахнул кузнец. — Как в английских машинах?

— Примерно так, — кивнул я. — Только это лишь некоторые детали. Остальное всё сделает Петька у меня в деревне.

Савелий Кузьмич снова склонился над чертежами, изучая их с ещё большим вниманием:

— Сложная работа будет… Но интересная! Сделаю, Егор Андреевич, обязательно сделаю!

— А можно будет приехать к вам посмотреть, как это всё будет работать? — Глаза кузнеца загорелись от предвкушения.

— Конечно! — улыбнулся я. — Где я живу, ты знаешь.

— Вот спасибо, Егор Андреевич, — воскликнул Савелий Кузьмич! — Обязательно приеду! Своими глазами паровую машину увидеть — это же чудо какое!

— Да, ты званый гость у меня в Уваровке, — подтвердил я.

Тут я достал из подсумка завёрнутый в тонкую ткань предмет. Это был один из дамасских ножей с составной рукоятью — не из лучших, но всё равно очень красивый.

— А это тебе подарок от меня, — сказал я, протягивая свёрток.

Савелий Кузьмич удивлённо принял подарок и развернул ткань. То, что он увидел, заставило его буквально ахнуть от изумления.

— Батюшки светы! — воскликнул он, осторожно беря нож в руки. — Да это же… это же настоящий дамаск! Откуда вы такой взяли?

— Сами делаем, — ответил я с гордостью. — Только это большой секрет.

Савелий Кузьмич внимательно рассматривал клинок на свет, любуясь переливами узора. Потом осмотрел рукоять с её красивыми полосами разных пород дерева.

— Работа мастера высшего класса, — сказал он с уважением в голосе. — А рецептом дамасской стали… поделитесь? — с прищуром спросил он.

— Посмотрим, — подмигнул я. — Может быть, и поделюсь, если будете хорошо себя вести.

Кузнец засмеялся:

— Постараюсь быть примерным учеником! — Да, а что у нас с подшипниками? — вспомнил он про нашу прошлую беседу.

— А вот это как раз зависит от разговора с Иваном Дмитриевичем, — ответил я. — Сегодня-завтра с ним переговорим, там и будет видно.