Портной повернулся ко мне:
— Егор Андреевич, всё будет готово к завтрашнему обеду! — пообещал он. — Всю ночь работать будем, если потребуется!
— Матвей Иваныч, — встревожилась одна из швей, — а другие заказы как же? Вон купчиха Морозова вчера заходила, спрашивала про своё платье…
— Купчиха Морозова подождёт! — отмахнулся портной. — А если не захочет ждать — пусть к другому мастеру идёт. У нас сейчас дело поважнее.
Он схватил с полки рулон золотистых ниток:
— А ещё вышивкой украсим! Золотом по зелёному бархату — будет как у царицы! Анна, ты лучше всех вышиваешь — принимайся за дело!
— Матвей Иваныч, — осторожно подала голос Марья Петровна, — может, не стоит так уж торопиться? Качество важнее скорости…
— Качество будет отменное! — заверил портной. — Но и быстро сделаем. Понимаешь, Марья Петровна, это же не просто заказ. Это… — он понизил голос до шепота, — это честь для нашей мастерской. О нас весь город узнает!
Иван Дмитриевич, который всё это время молча наблюдал за происходящим, подошёл ко мне:
— Ну что, Егор Андреевич, вопрос с платьем решён?
— Похоже на то, — согласился я, глядя на суетящихся вокруг Машки мастериц. — Спасибо за помощь.
— Не за что. Это на самом деле мелочи.
— Ну для кого-то да, а для кого-то, — я кивнул на счастливую Машку, которую обхаживали портнихи, — чуть ли не самое важное.
Матвей Иванович тем временем уже составлял план работ, размахивая руками и отдавая распоряжения:
— Прасковья, ты займёшься подкладкой. Выбирай самую лучшую ткань, не экономь. Анна, приготовь нитки для вышивки — и золотые, и серебряные. А ты, Дунька, — обратился он к самой молоденькой швее, — беги к Фёдору Кузьмичу, скажи, чтобы туфли готовил к завтрашнему утру. Самые лучшие, какие есть!
— Спасибо огромное, — воскликнула Машенька. — Туфли мне тоже очень нужны.
— Вот и отлично! — обрадовался портной. — Значит, весь ансамбль будет готов вовремя!
Машенька осторожно потрогала зелёный бархат:
— А он не слишком тяжёлый? Я никогда в таких богатых платьях не ходила…
— Ничего, Мария Фоминична, — успокоила её Марья Петровна. — Покрой сделаем такой, что тяжести чувствоваться не будет. И красиво, и удобно.
— А цвет мне подходит? — неуверенно спросила Машенька.
— Подходит превосходно! — заверил её портной. — С вашими волосами и светлой кожей зелёный цвет будет смотреться изумительно!
Иван Дмитриевич посмотрел на часы:
— Егор Андреевич, пока ваша супруга занята примерками, может, прогуляемся по городу? Покажу пару интересных мест.
— С удовольствием, — согласился я, понимая, что это ещё одна часть наших переговоров.
Машка была так поглощена обсуждением деталей будущего платья, что едва заметила моё намерение уйти:
— Иди, Егорушка, — сказала она, не отрываясь от тканей. — Мы тут ещё долго будем всё обговаривать.
— Никифор с тобой останется, — сказал я. — Вернешься с ним на постоялый двор.
— Хорошо, — кивнула она, уже снова склонившись над образцами кружев.
Выходя из мастерской, я слышал, как Матвей Иванович продолжает отдавать распоряжения:
— И не забудьте про корсет! Должен быть идеально подогнан! И про чулки — только самые тонкие, шёлковые! И…
Голос портного потерялся за закрывшейся дверью.
— Впечатляющая перемена, — заметил Иван Дмитриевич, когда мы спускались по лестнице.
— Все люди ценят хорошую репутацию, — ответил я.
Глава 3
Мы вышли на улицу.
— Куда направимся? — спросил я.
— Сначала к оружейникам, — ответил Иван Дмитриевич. — Хочу показать вам кое-что интересное. А потом, если время позволит, к литейщикам.
Мы пошли по узким улочкам, где располагались мастерские ремесленников. Здесь жила и работала основная часть городского населения — кузнецы, столяры, кожевники, гончары. Из открытых дверей мастерских доносились звуки работы — стук молотов, скрежет пил, шипение раскалённого металла.
— Видите это? — спросил Иван Дмитриевич, указывая на одну из больших мастерских, откуда доносился особенно громкий стук. — Оружейная мастерская купца Демидова. Один из лучших мастеров в губернии.
Мы остановились у входа. Внутри царила напряжённая работа — несколько кузнецов ковали клинки, другие занимались отделкой рукоятей, третьи собирали готовые изделия.
— Впечатляет, — признал я, рассматривая развешанные на стенах образцы — сабли, шпаги, кинжалы, ружейные стволы.
— Но есть проблема, — сказал Иван Дмитриевич. — Качество металла. Наши мастера умеют делать красивое оружие, но сталь получается не такая прочная, как хотелось бы.
Он посмотрел на меня многозначительно:
— А вот ваша дамасская сталь… Никогда такого качества не видел.
— Древняя технология, — уклончиво ответил я.
— Которую вы могли бы передать нашим оружейникам, — настойчиво продолжил он. — Представьте, какое преимущество получила бы русская армия, если бы у неё было оружие из такой стали!
Я понял, к чему он клонит. Военное применение моих знаний — это именно то, что больше всего интересовало государство.
— Это не так просто, — сказал я. — Дамасская сталь требует особых навыков, особого оборудования…
— Которое можно создать, если знать, что именно нужно, — не отступал Иван Дмитриевич.
Мы вышли на окраину города и свернули в переулок, где располагались литейни. Здесь воздух был ещё более насыщен дымом и копотью, а звуки работы — ещё более громкими.
— А вот здесь отливают пушки, — пояснил мой спутник, указывая на большое здание с массивными стенами. — Но и тут есть проблемы. Технология старая, качество металла тоже оставляет желать лучшего.
Мы остановились возле входа в литейню. Через открытые ворота было видно, как мастера работают с расплавленным металлом.
— Знаете, что меня больше всего поражает? — сказал Иван Дмитриевич, наблюдая за работой литейщиков. — Мы умеем делать пушки, которые стреляют за несколько вёрст. Но при этом не можем наладить производство качественных втулок для мельниц.
— Военные технологии всегда развивались быстрее мирных, — заметил я.
— Но ведь одно связано с другим! — возразил он. — Хорошие детали нужны не только для мельниц, но и для военного применения. Качественные стальные пружины пригодились бы не только в часах, но и в ружейных замках.
Мы отошли от литейни и направились обратно к центру города.
— Понимаете, о чём я говорю? — продолжал Иван Дмитриевич. — У нас есть отдельные мастера, которые умеют делать отдельные вещи. Но нет общей системы, нет обмена знаниями, нет единых стандартов.
— И что вы предлагаете?
— Создать такую систему. Организовать обучение мастеров новым технологиям. Наладить производство качественных материалов и инструментов. А для этого нужны люди, которые знают, как это сделать.
Мы дошли до главной площади города, где возвышался собор с золотыми куполами. Из открытых дверей доносилось церковное пение.
— Красивый город, — заметил я, оглядывая окружающие здания.
— Да, красивый. И богатый. Но потенциал его используется далеко не полностью, — ответил Иван Дмитриевич. — Вот взять хотя бы того же Матвея Ивановича. Отличный мастер, но работает по старинке. А ведь при правильной организации его мастерская могла бы выпускать в десять раз больше изделий и в десять раз лучшего качества.
— Не всё измеряется количеством, — возразил я.
— Это правда. Но когда речь идёт о конкуренции с другими державами, количество тоже важно.
Он повернулся ко мне и достал из кармана небольшую деревянную шкатулку:
— А вот это — маленький подарок от меня лично. Знак доброй воли.
Открыв шкатулку, я увидел там изящную золотую цепочку с медальоном, на котором был выгравирован двуглавый орёл.
— Это что-то вроде рекомендательного письма, — пояснил Иван Дмитриевич. — Любой государственный служащий, увидев этот медальон, поймёт, что вы находитесь под особым покровительством.
