Последний Герой. Том 2 (СИ) - Дамиров Рафаэль

Валет задумался. Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие.

— Егоров… — повторил он, поджав губы. — Вроде, помню. Сутулый такой из нашей пехоты был… С ларьков мзду собирал в девяностые… Мы еще тогда думали, что он сливает нас… И где он?

— Умер, — отозвался Дирижёр. — В девяносто восьмом. В ИК-15. Туберкулез.

— А пробивал его кто по базе? И на хера? Столько лет прошло…

Валет нагнал в голос бравады, но внутри грыз червячок. Не просто так пехотинец из его бывшей группировки всплыл.

— Вот в том-то и дело, — Савченко щелкнул пальцем, будто перед представлением или фокусом. — Врио начальника уголовного розыска, Шульгин Николай Николаевич, снюхался с нашим штабистом. И проверка Егорова осуществлялась с его рабочего места.

— Шульгин? — насторожился Валет. — Это сын… этого?

— Его самого, — кивнул Дирижер.

— Да ну нах… Сын Шульгина в ментовке горбатится? Ха!

— У них что-то семейное, я так понял… Но это к делу не относится. Самый главный вопрос — зачем кто-то пробивает твою старую шестерку, которая давно подохла на зоне?

— И что, думаешь, это связано с Яровым?

— Уверен… По времени совпадает. Яровой появился, и почти сразу пошли движения по старым делишкам. Совпадение? Возможно. Но ты сам в совпадения не веришь. И потом, именно этот тихоня-штабист накрыл Рябого…. А тот был спец со стажем. Осторожный. Как он его вычислил? До сих пор не пойму…

— Ну так спросил бы Рябого, — ухмыльнулся Валет. — Перед тем, как ему о толчок башку размозжил.

— И спросил… Но он ничего не знал. Хороший был исполнитель, жаль, пришлось устранить, он бы нам пригодился. Но нельзя было его оставлять ментам… Мог поплыть.

— Яровой, Яровой… — пробормотал Валет, — Кто ты, сука, такой? И какого лешего ты узнавал за Егорова? Он же сдох…

— Егоров загнулся в девяносто восьмом, — сказал Дирижер. — Но мать его была жива до недавнего времени. И отдала богу душу… или дьяволу, не знаю уж кому, буквально на днях.

— Так проверь адрес матери, — резко перебил Вальков, нетерпеливо мотнув головой.

— Герман, — с укоризной протянул Савченко, словно разговаривал с избалованным мажором, а не с криминальным боссом. — Я же тебе рассказываю, слушай все по порядку…

Так разговаривать с боссом мог позволить себе только Дирижер. Остальные или приседали в подчинении, или вообще молчали. А этот мог говорить как с равным. И Вальков терпел. Потому что знал цену Артуру. Без него половина старых дел, в том числе и мокрых, давно бы подвела его под статью. Это Дирижер вычищал хвосты, затирал следы, делал так, чтобы прошлое осталось в прошлом — без голосов мертвецов, лиц и улик.

— Я отправил человека по адресу, — продолжал Савченко. — Туда, где жила старуха Егорова. Проверить, прошерстить… Он стал там все перерывать, проник тихо, выдавил окошко, в общем, работал. А потом туда нагрянул некто. Поковырялся в замке и вскрыл дверь.

— Кто? — нахмурился Валет.

Снова повисла небольшая пауза.

— Яровой, — спокойно проговорил Савченко.

Вальков вздрогнул. Незаметно — но выдал себя. Сжал пальцы, чуть приоткрыл рот.

— Ты уверен? — спросил бизнесмен.

— Уверен, — подтвердил Артур. — Мой человек смог уйти. Слава богу, без шума. Но пацана он опознал. Я ему показал фото. То самое. Которое я и тебе давал. Где он ещё дрыщ в лейтенантских погонах. Кстати, на фига фотокарточка тебе? Помнится, раньше ты так с врагами не заморачивался.

— Да чтобы рожу ублюдка запомнить, — буркнул Вальков, отмахнувшись.

Он не хотел признаваться, что взял это фото для сеанса у гадалки. Не по-пацански это, не по-мужски как-то — по ведуньям ходить. Что он, баба, что ли? Но всё равно ходил. Потому что слишком уж правдиво та рыжая говорила, вещала. То сглаз снимет, то про сон поведает, то вдруг как рукой тревожность ему уберет — и привык он к ней наведываться. Сам не верил в колдовскую хрень, но вот рыжей верил. Чем-то зацепила его…

И чем дальше, тем крепче держался за сеансы, как нарик за дозу. Хоть и казался иногда себе идиотом.

А теперь, когда и вовсе запахло жареным — гадалка сразу увидела «тень» за ним. Не ошиблась ни на йоту. Только он зашёл, а она уже будто знала.

— Это она, — прошептала, закатив глаза рыжая. — Она пришла. Тёмная сущность. Беда, что была под землёй, теперь поднимается. И начнёт с тех, кто был когда-то рядом.

И тогда Вальков понял, на чуйке, на интуиции — это не совпадения. Это возвращается старое. Смертельное. И если даже Егоров всплыл, то дальше будет только хуже.

— И внимание, вопрос, — снова щелкнул пальцами Дирижер, выводя шефа из воспоминаний. — Что искал Яровой в квартире Егорова?

— Убью гада… — прошипел Вальков сквозь зубы.

— Спокойно, Герман, — ровно ответил Савченко. — Нам его трогать пока нельзя.

— Да почему! — нетерпеливо прервал его Валет, но Дирижёр не дал договорить.

— Всё-таки тот материал от вшивого блогера мы ещё не нашли, а вот он, похоже, нашёл. И хочет его нам продать. Скорее всего, там что-то про Лютого, про его убийство… Раз он в курсе той разборки с ментом.

— Так ищи! — взорвался Вальков, взмахнув рукой.

— Ищу, Герман, ищу, — всё тем же невозмутимым тоном отозвался Савченко. На его лице не дрогнула ни одна жилка, взгляд остался спокойным, как у хирурга перед разрезом. — И как только найду компромат, закопаю Ярового в тот же день.

— Что же, бл*дь, такого было в квартире Егорова? — задумчиво пробормотал Валет.

— Ничего, — заявил Дирижер. — Мой человек успел все обыскать. Тщательно, и ничего не нашел.

— Странно… Этот Егоров… Да… Я вспомнил, он же ссучился. Мы его стали подозревать, что — крыса, ментам стучит, помнишь? Припоминаю, но наверняка-то тогда мы не были в этом уверены, а тут он заехал в девяносто седьмом на нары… А потом и вовсе загнулся. Да, да… — закивал Валет… — А что если у него было что-то, что доказывало бы мою причастность к убийству Лютого?

Взгляд его ушёл в никуда.

— Не накручивай, Герман, — повел бровью Дирижер.

Но Вальков заговорил быстро, будто опасался, что Савченко может его остановить.

— Ну, сам подумай. Если он — крыса, то он мог, ну, например, увидеть те разборки, как сейчас помню, это было первого июня девяносто седьмого. Когда легавый ублюдок положил половину моих лучших бойцов гранатой и палил из калаша.

— Ну видел, и что?

— Да, и что… А если снял на фотик? А… Если так, то мне п*здец, дорогой. За убийство опера срока давности нет…

Дирижёр чуть заметно повёл плечом.

— Паранойя у тебя, Герман.

— Нет, нет… — продолжал развивать мысль Вальков. — И представь, вот этот материал, компромат на меня, каким-то хером попал к блогеру. А⁈ Ну логично же? Да⁈ То-то и замутился этот, бл*, старый пруд! Что молчишь, Артурчик?

— А зачем тогда приходил Яровой на хату Егорова? Он же сказал, что компромат блогера уже у него.

— Слу-уша-ай… — Вальков смотрел так, будто только что пришёл в себя ото сна или видений. — А может, он… блефует⁈ И нет ни хера у него! А⁈

— Ну это мы пока проверить не можем, — пожал плечами Савченко. — Может, нет, а может, и есть… Сделка покажет.

— Если не выйдет на сделку, значит, сто пудов блефует, — задумчиво пробормотал Валет. — Короче, Артурчик… вот только выборы, дай бог, пройдут… тьфу-тьфу…. сразу его грохну… И всех, с кем он даже просто разговаривал, грохну. Всё его ублюдочное окружение.

— Ну-ну, Герман, не перегибай. Он все же мент…

— Ну ты же умеешь всё делать без следов? Так? Менты — тоже люди. Из плоти и крови.

— Конечно, умею… — Дирижер поменял ногу и, перекинув одна на одну, покачивал. — Но не будем устраивать бойню, сейчас — не девяностые, уберем только Ярового, тут я согласен… Тихо. Когда время придет.

Повисла пауза.

— Какие ещё есть новости? — с нетерпением спросил Валет.

Савченко улыбнулся уголком губ.

— А как ты узнал, что есть ещё?

— Артурчик, дорогой, — в голосе Валькова появилась хриплая усмешка. — Я тебя не первый год знаю. Мы с тобой столько делюг провернули… Сидишь тут, тайны мадридского двора разводишь. Говори уже, что еще нарыл…