Патриот. Смута (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

— Знамо, кого. Тут же с юга испокон веку из Поля разный народ идет, ну а мы их бьем. Отцы, деды, прадеды. Вот и… Курганы. А раньше, как говорят, город был, Вантитом звали. Казарские люди и русские люди в нем жили и торг вели.

— Вот оно как.

Я улыбнулся. Легенды про Вантит дошли и до моего времени. И вроде бы как раз в этой местности он и располагался по версиям ученых.

Дворянин тем временем продолжал.

— Сказки это все. Татары, ногаи, казары, все, кто из степи идут. Они редко торгуют, больше жгут и грабят. В полон берут и к туркам угоняют. Русский город, в это могу поверить. Ну и разграбили его, когда Бату орду свою повел на нас. Так сожгли, что все быльем поросло и лесом. На севере есть легенда про ушедший под воду город. А у нас тут и без легенды… Место, где лесом руины поросли.

Григорий оказался неплохо подкован в истории государства русского.

Внезапно он поднял руку, остановил.

— Здесь они спешились.

Дальше было видно, чуть путь наш лежит по склону оврага к ручью, а потом вверх.

— Идем тихо, тихо. — Приказал я.

Так, мы продвинулись еще метров на тридцать. Остановились. Я прислушался. Где-то вдали, на грани слуха, казалось, мне, слышится смех и крики.

— Какой план? — Пробурчал Пантелей.

Перед нами овраг, на другой его стороне, сильно забирая вправо — их логово.

Можно было бы здесь лихо влететь в их стан, так и сделал бы. На скаку в броне на себя бы отвлек, а товарищи бы подоспели. Разбойники такой наглости не ждут, даже если сторожей выставили, не успеют среагировать.

Но, беда! Здесь не получится так. Конь ноги сломает, подъем не вытянет, а на взгорке точно засада сидит. Это зуб даю. Надо разведать.

— Я сейчас.

Быстро юркнул в заросли, пробрался аккуратно еще метров тридцать по бровке. Ага. Вон они сидят. Место хорошее выбрали, но тропу видно и они прямо на ней. В лоб не взять, подъем крутой, тревогу поднимут.

Надо обойти.

Вернулся.

— Так. Дозор я увидел. Есть мысль. — Я посмотрел на служилых людей и своего слугу. — Я сейчас их обойду. Один там или двое. Место хорошее есть. Просто так отсюда не пройдем, увидят. Охрану сниму. Сигнал подам, вон оттуда. — Указал рукой на массивный дуб, нависающий над оврагом. — Дерево разлапистое, ориентир.

Он как раз прикрывал нашу текущую позицию от подъема. Пройдем его, нас заметят.

— А потом что?

— Потом вы вдвоем идете мне на помощь, тихо, без коней. Обходим их лагерь и нападаем. Ванька, ты здесь остаешься, сторожишь. Ясно.

— Хозяин, так я это…

Ему было страшно, но иного варианта я не видел. Смысла тащить неопытного паренька в бой нет никакого.

— Если вдруг чего, ты с лошадьми поезжай в Воронеж, письмо передавай воеводе и расскажи все.

— Нет, нет, как же вы, хозяин. Я без вас…

— Отставить нытье. — Шикнул на него.

Постоял, подумал, не стоит ли накинуть броню. Прикинул, что глупая затея — скует действия, не сильно, но ощутимо, еще и на солнце может отблеск дать. Да и звенит. Не привык пока я к ней. Будет время, потренируюсь. А здесь, сейчас, аккуратность нужна.

— Оружие мое проверить, зарядить. Как сигнал от дуба подам, мои рейтпистоли берите и мушкет. Мне отдадите там, наверху. Пулевые сумки и прочее для заряда смысла тащить нет, выстрел у меня будет ровно один с каждого ствола. Ясно.

— Ясно. — Григорию сама идея явно не нравилась, но перечить он не стал.

Пантелей только кивнул.

На том и порешили. Вооружившись саблей, кинжалом и ножом, я аккуратно, забирая налево, подальше от проторенного пути, которым разбойниками провели лошадей, двинулся в обход. Отошел прилично, метров на сто, начал спускаться.

Овраг, который нам предстояло преодолеть, был дном неширокого ручья. Со стен, из земли то здесь, то там капала, струилась вода. Холодно, промозгло. Здесь, прикрытый ветвями деревьев, в самой низине кое-где еще лежал мокрый, грязный снег.

Спустился, прикрываясь разлапистыми ветвями дубов. Выбрал место такое, где с занятой врагом дозорной позиции заметить меня было просто невозможно. Далеко, чуть под углом, да еще и под прикрытием ветвей.

Журчание воды успокаивало. Звенел ручей радостно, нес свои чистые воды дальше к реке Воронеж.

Перебрался по бревнышку. Ноги не замочил.

Начал взбираться. Трава скользила под ногами. Сапоги непривычные. Это тебе не современные берцы. Подошва — гладкая кожа, каблук только выручал, хорошо продавливал землю. Руками помогал себе, хватался за ветви, подтягивался. Действовал медленно, тихо, аккуратно.

Налетела мошка. Злая, голодная, мелкая. Разбудил я ее, что ли, чего лютая такая.

Дул, сбивая на подлете, не давал усесться на лицо.

Наконец-то взобрался, осмотрелся. Овраг дальше к стоянке бандитов немного петлял, но направление мне было ясно. Вокруг нехоженые заросли, дубы, густой подлесок. Зараза. Непросто, ой непросто добраться скрытно. Летом здесь вообще непролазная чаща, сейчас еще шансы есть.

Начал красться в сторону того места, где предполагал найти сторожевой пост. Чуть отступил, в чащу. Метров пять, потом еще столько же. Обходил, чтобы выйти из-за спин, двигался медленно. Выверял каждый шаг, чтобы не покачнулось дерево, птица не взлетела, и ветка не хрустнула.

Опыт имелся, но каждый раз — это было непросто.

Отсюда шум лагеря доносился сильнее. Смех сменился злыми окриками, руганью. Что-то там происходит и нам это на руку. Но отвлекаться нельзя. Сейчас самое важное, убрать охрану.

Десяток шагов, присел, осмотрелся. Еще десяток.

Наконец-то! Вон они.

Развалились вдвоем безмятежно. Один ко мне спиной, второй вообще на пузе, подстелив одежду. Болтают. Вначале услышал их, потом увидел. Говорили негромко, но в зарослях такое приметить несложно. Лес он тишину любит, а болтунов к себе забирает. Навечно.

Позиция у них была хуже, чем думал. Я бы организовал воронье гнездо, чтобы нависало над подъёмом. Прикрылся бы стволами деревьев. Да, с привычным мне оружием, лучше вживаться в землю, но здесь стрелой через такой густой подлесок издали не попасть. Пулей — так вообще, только ворон пугать.

Сверху — обзор лучше, возможностей для боя больше. И тебя еще — пойди достань. Минус — отступать плохо. Но у тебя за спиной твоя банда.

Эти мужики решили не заморачиваться, просто засели на склоне. Не скрывались особенно. Уверен, подойди мы ближе понизу, увидели друг друга в одно время.

— Без нас все поделют.

— Енто да. Урвут лучшее.

— Семка, хитрых какой. Нас в сторожу отправил. И мы тут.

— Даже браги не дал, ууу.

Один из мужиков хрюкнул, кашлянул.

— А мы их, как, лихо.

— И этот, главный их орет, люди добрые…

— А мы то, недобрые. — Он вновь заворчал как боров. — Мы тати и есть. Раз одного по макушке саблей…

— Ага, второго дубиной промеж глаз.

Дозорные переговаривались, посмеивались, ворчали. Не нравилось им, что прошедший отряд — банда, частью которой они были, лишила их возможности участвовать в дележе добычи. Опасались, не достанется им положенного.

Хвастались друг перед другом, как грабили и убивали

Болтовня вас и погубит. Никому, ничего не достанется. Кривая улыбка появилась у меня на лице. Вот вы родные, до вас метра три. Из-за ствола прыгну и все, приплыли.

Шаг, еще один.

В руке все тот же массивный кинжал. Для таких дел — штука отменная. Не только колоть, но и рубануть можно. Рука ловко сжимала его, уже привыкла.

Рывок. Удар сзади в горло. Хрип.

— Э… — Второй, что валялся ничком, начал поворачиваться, но я был быстрее. Полоснул его по шее.

Сел сверху, уколол для надежности еще раз.

Трава вокруг окрасилась алым. Два тела лежало бездыханными. Мужики, средних лет в стеганных, грязных, кафтанах, явно снятых с кого-то, потому что им они были не по размеру. У одного рядом копье. Схватиться за него он так и не успел. Кривое, самодельное из дубовой жерди и лезвия ножа. А еще топор. Второй, который как сидел, так и замер у ствола, вооружен был лучше — саблей и луком. Совсем простым, не клееным. Подходящая палка и нить — тетива. Стрелы под стать, заточенные деревяшки, обожженные в костре. Таким особо не навоюешь, но за неимением лучшего, могло сгодиться на что-то.