— Держи ровный жар, — сказал я Семену, который орудовал кочергой.
Когда реторта разогрелась до нужной температуры, из трубки потянулся первый дымок светильного газа. Запах стоял неприятный, но уже знакомый — так всегда пахнет, когда уголь с патокой начинает выделять газ.
— Давай, Петр, начинай перемешивать, — скомандовал я, наблюдая за процессом.
Петр взял длинную деревянную лопатку и стал интенсивно перемешивать песок, время от времени отворачиваясь от едкого дыма. Песок и так казался белым, но надо было убедиться, что газ пройдет через каждую песчинку.
— Тяжело, — пробормотал Петр через четверть часа непрерывного помешивания. Лицо его раскраснелось, на лбу выступили крупные капли пота.
— Давай я сменю, — предложил Семен, забирая лопатку.
Работа шла своим чередом. Газ проникал в песок, вступая в реакцию с крохотными частицами железа, которые невозможно было увидеть глазом. С каждым оборотом лопатки песок становился всё белее и белее.
— Глянь-ка, — сказал я через полчаса, указывая на песок. — Видишь разницу?
Петр наклонился над ёмкостью.
— Точно! Белее стал. Будто снег.
Прохор, наблюдавший за нами, подошёл ближе:
— Чудное дело… А почему он белеет-то?
— Потому что железо в нём меняется, — ответил я. — Из одного состояния в другое переходит. Потом мы его магнитом соберём.
Ещё полчаса непрерывной работы, и песок стал цвета почти как известь — белый-белый.
— Хватит, — сказал я наконец. — Теперь нужно дать ему остыть немного.
Мы отставили реторту в сторону, прикрыли песок влажной тряпкой, чтобы пыль не летела. Пока он остывал, я объяснял Семену и Прохору, что дальше будем делать:
— Когда остынет, магнитным камнем соберём железо. Потом часть песка смешаем с известью, добавим немного патоши — и в печь. Нужно брать шесть частей песка, две части поташа и одну часть извести. Жар должен быть сильный, чтобы всё расплавилось. Тогда и получится стекло.
Когда песок достаточно остыл, мы принялись собирать с него железо. Я достал из мешочка магнитный камень, обернул его чистой тряпицей и стал водить над песком. Крохотные частички железа тянулись к камню, прилипали к тряпице. Время от времени я стряхивал собранное железо в отдельную плошку.
— Гляди-ка, — удивился Петр. — И правда, собирается!
— Да, его гораздо меньше, чем с глины, — заметил я, продолжая работу. — Но всё равно немало набирается.
Работа была кропотливой. Приходилось раз за разом проходиться магнитом по всему объёму песка, переворачивая его, чтобы добраться до каждого участка. Руки уставали, спина начинала ныть от постоянного наклона.
— С двадцати килограммов песка грамм семьсот металла получилось, не меньше, — сказал я, взвешивая на руке плошку с собранным железом. — Хороший выход.
Мы уже заканчивали, когда в дверях показался запыхавшийся Васька, сын Петьки. Лицо мальчишки было красным от бега, глаза горели от возбуждения.
— Егор Андреевич! — крикнул он, едва переводя дух. — Обоз к деревне идёт! Большой! Десять возов, не меньше!
Петр вскочил, услышав новость:
— Должно быть, скупщики досок едут.
Я кивнул, вытирая руки о тряпицу:
— Пойдёмте к Уваровке, встретим. Семен, ты оставайся здесь, присмотри за всем. Как песок совсем остынет, пересыпь его в мешок и завяжи хорошенько, чтоб пыль не летела.
Семён кивнул, а мы с Петром и Прохором, а также с Васькой, который крутился под ногами, направились к деревне. Мальчишка бежал впереди, то и дело оборачиваясь:
— Они уже почти доехали! Я первый увидел!
Деревня как всегда встречала обоз с интересом. Бабы выглядывали из окон, мужики собирались у дороги. Когда мы подошли к Ангару, купцы уже были там, разговаривая с Захаром и Степаном.
Я узнал Игоря Савельича. Он энергично жестикулировал, что-то объясняя Захару. Заметив нас, он расплылся в улыбке:
— А вот и сам хозяин! Здравствуйте, Егор Андреевич!
— И вам доброго дня, — ответил я, пожимая протянутую руку. — Как дорога?
Пока мужики начали разгружать привезённый товар — я заметил мешки с зерном, ящики с гвоздями, бочонки с маслом, тюки с солью — мы с Игорем Савельичем отошли в сторону для разговора.
— Как добрались в прошлый раз домой? — спросил я, вспоминая о нападении на их обоз.
— Всё нормально, больше нападений не было, — ответил купец, поглаживая бороду. — А сейчас, как видите, с охраной приехали.
Я заметил четверых служивых, сидевших верхом на лошадях. Мужики крепкие, с оружием, внимательно оглядывали окрестности.
— Это вы молодцы, — одобрил я. — Всё безопаснее будет.
Возов, как и в прошлый раз, было десять. Я с Петром завёл купцов в ангар и показал, какие доски им грузить. Игорь Савельич внимательно осматривал каждую партию, время от времени одобрительно кивая.
— Добрый товар, — заметил он. — Качество держите, уважаю.
Пока мужики грузили доски, мы продолжили разговор.
— С бандитов, которых сдали полиции, деньги все потратили, — сообщил Игорь Савельич. — Немного оставалось, правда, но к тому, что вы заказывали, мы добрали зерном. Так что никто никому ничего не должен.
Я лишь кивнул на это:
— Ну, хорошо, что так.
Работа шла споро. Доски укладывали аккуратно, закрепляя веревками, чтобы не растерять по дороге. Я наблюдал за процессом, мысленно прикидывая, сколько ещё мы сможем заготовить до осени.
— Может, останетесь перекусить? — предложил я, когда погрузка была закончена.
Купцы переглянулись, но Игорь Савельич покачал головой:
— Благодарствуем за приглашение, но придётся отказаться. Путь обратный длинный, хотим засветло какую-то часть пути пройти.
После того как загрузили все доски, Игорь Савельич, пересчитав их, стал рассчитываться. Я же напомнил:
— Не забудьте обещанную мною скидку за сгоревший воз с досками.
Тот улыбнулся и кивнул:
— Как можно забыть! Всё учтено.
Мы ударили по рукам, а затем я добавил:
— Как в следующий раз поедете, привезите снова зерна, желательно овёс. Муки несколько мешков не помешает, можно ещё соли пару мешков. А так смотрите сами — всё, что необходимое для деревни, смело везите, рассчитаемся.
Игорь Савельич снова кивнул, поглаживая бороду:
— Будет исполнено.
Мы пожали друг другу руки, и купцы стали собираться в обратный путь. Игорь Савельич забрался на передний воз, взял вожжи.
— До встречи, Егор Андреевич! — крикнул он, трогая лошадей. — Через дней десять, как договаривались, снова будем!
Обоз медленно тронулся, поднимая пыль на дороге. Я смотрел им вслед, размышляя о том, что нужно будет заготовить ещё больше досок к следующему приезду.
Когда обоз купцов скрылся за поворотом, подняв облако пыли, я вытер пот со лба и огляделся по сторонам. День выдался жаркий, и мысли о прохладном напитке сами собой всплыли в голове.
— Настасья! — крикнул я, заметив её фигуру у колодца.
Женщина вздрогнула от неожиданности, чуть не выпустив ведро из рук, и поспешила ко мне.
— Чего изволите, барин? — спросила она, слегка запыхавшись.
— Вишню-то очистили, как велено было?
Настасья просияла, словно только и ждала этого вопроса.
— Очистили, барин — сказала она, — … как есть очистили! Девки все пальцы в соку перепачкали, три больших миски получилось. Всё, как вы и велели.
— Отлично, — кивнул я, прикидывая в уме, сколько наливки выйдет. — Неси солод и мёд. Да не тяни, дело ждать не будет.
Настасья убежала выполнять поручение, а я подозвал проходивших мимо мужиков — Фому и Степана.
— Боченки из-под пива, которые остались, тащите сюда, — распорядился я. — Да смотрите, чтоб чистые были и проверьте чтоб не текли!
Мужики переглянулись и пошли исполнять. А я направился к амбару, где бабы перебирали до этого вишню. Там царило оживление: десяток женщин сидели вокруг больших тазов и переговаривались.
Увидев меня, все разом притихли. Я оглядел результаты их трудов: горы темно-красных ягод, сложенные отдельно косточки, несколько мисок с уже промытой вишней.
