Второгодка. Пенталогия (СИ) - Ромов Дмитрий

– Приехал.

– С Ларисой?

– С Ларисой, с Ларисой, – довольно ответил он.

– Ну всё, поздравляю, – усмехнулся я.

– Вот, только что домой зашли. Она осматривает тут хозяйство моё.

– Ну так‑то у тебя всё путём. Ты ж аккуратист.

– Есть такое. Слушай, а ты далёко сейчас? Может, заскочишь? Посидим в семейном кругу.

– Ты чего, хозяйка тебе сковородкой даст за такие дела. Только приехала, вещи не разобрала, а ты уже гостей зовёшь.

– Не, она сама предложила. Давай, подтягивайся. Мы пирогов привезли, а ты сейчас бесхозный, без матери кружишься.

– Да блин, дядя Слава.

– Давай‑давай, я тебе точно говорю, – принялся настаивать он. – Заехать за тобой?

– Не, я ж теперь сам на колёсах.

– Как это? – удивился Кукуша.

– Расскажу, когда приеду.

Лариса к моему появлению накрыла на стол, выставила гору пирогов, каким‑то чудом оказавшихся тёплыми, всё намыла, сделала уборку, навела порядок и подпустила женского тепла и уюта в аскетичную келью Кукуши.

– Дядя Слава, Матвеич там не проявлялся? – спросил я, когда мы сидели за столом.

– А, да, точно! – хлопнул себя по ляжке Кукуша. – А я думаю, что хотел тебе сказать? Звонил, звонил Матвеич. Короче говоря, он тачку увёз к себе.

– Да ты что? Сам? Какой молодец.

– Это да, но сказал что там работы непочатый край, и что стоить будет как самолёт. Сказал, что переберёт всё, но пока не знает, что к чему, тридцать лет машина стояла, теперь надо все прокладки менять, сальники ещё что‑то, короче, целая эпопея.

– Да, – покачал я головой, – надо же детали где‑то заказывать.

– Это он уже пробил. Говорит, можно частично в Китае заказать, а что‑то прямо здесь надыбал. У нас в городе, оказывается, есть клуб любителей таких вот тачек. У них, короче, своя тусовка. В общем, сказал, что всё реально, но будет стоить.

– Ну, будет, – развёл я руками. – Ясно дело, что будет.

– Он спросил, не хочешь ли ты движок поменять. Потому что, типа, тот весь изработанный.

– Не знаю, надо будет к нему заехать и всё на месте уже там посмотреть, обсудить.

– Вот правильно, – кивнул Кукуша. – Это прямо лучше всего. Можем прямо сейчас рвануть.

– Да ладно, ты что, Лариса будет недовольна, – улыбнулся я.

– Да вы что! – воскликнула она. – Я всегда довольна. Если есть дела, езжайте, мне есть, чем заняться. Сейчас стирку заведу, да там ещё гору белья перегладить надо.

– Не гладь, – махнул рукой Кукуша. – Я никогда не глажу.

– Ну, уж нет, – твёрдо ответила она. – Ты теперь не холостяк неприкаянный. Теперь в глаженном будешь ходить.

Кукуша улыбнулся и покачал головой.

– Женись, племяш. Но только на хорошей женщине.

– Подумаю, – усмехнулся я.

– О, ковбои пожаловали, – ухмыльнулся Матвеич, когда мы зашли в его мастерскую. – Вон ваша кобылка стоит.

Мы приехали на машине Кукуши, а моего нового Росинанта он предал поруганию и всю дорогу отпускал шуточки. Пока ехали, он сказал, что машинку привёз с собой и не стал оставлять в доме у Ларисы, потому что неизвестно, когда теперь туда поедет. Но всё прошло удачно. Пронесло, одним словом.

Мастерская была приличных размеров, старая, пропахшая машинным маслом и железом, но довольно аккуратная, с хорошим освещением. Вокруг «Мустанга» толпились любопытные и рассматривали движок. Один из парней, настоящий ковбой в короткой меховой куртке, потёртых джинсах и сапогах на скошенных каблуках повернулся ко мне.

– Твоя? – спросил он, откидывая назад длинные волосы.

Было ему лет полста, и выглядел он тем ещё жеребцом.

– Моя, – кивнул я.

– Движок крутой, но потребует вложения и времени, – сказал он и протянул руку. – Харли Дэвидсон.

– Ковбой Мальборо, – кивнул я, отвечая на рукопожатие.

– Смотри‑ка, – хмыкнул он, – кто‑то ещё помнит классику. Это погоняло у меня такое. Как раз после того фильма прилипло. Я тогда первый Харлей приобрёл. Ладно, парень, смотри, говорю, как есть.

Я глянул на Матвеича, и тот кивнул, мол, послушай.

– В общем, у тебя тут стоит настоящая пушка. Семилитровая восьмёрка «Босс», пятьсот лошадей, отдельно разработанный «большой блок» для участия в NASCAR. Охрененно редкий и охрененно дорогой мотор. Можешь продать просто за бешеные бабки. Нереальные. В Штатах, конечно.

– А в чём подвох? – спросил я.

– Не подвох, а правда жизни. Она заключается в том, что реанимировать этот движок будет стоить тоже охеренных деньжищ. И потом надо постоянно будет контролировать, регулировать, настраивать. Как с лялькой, короче возиться.

– И? – нахмурился я, понимая, что он хочет что‑то предложить.

– Братан, – покачал он головой, – я говорю, что думаю, цену не набиваю и не сбиваю, меня все знают, я за свои слова отвечаю. Мне этот движок очень нужен. Я его хочу, как ни одну бабу не хотел. Я знаю, что с ним делать и как. Тебе всё равно, ты сам не справишься. И Матвеич не справится.

– Но‑но, – возмутился Матвеич.

– Но попытается, – усмехнулся ковбой. – Короче, это моя давняя мечта. Я как увидел его, у меня хер встал, понимаешь? Мне на пробег в будущем году именно он и нужен. Я всех уделаю, урою с этим мотором. У нас коллекционеров свои загоны, нужно, чтоб тачки были аутентичными. Сечёшь?

– Примерно, – кивнул я.

– Молоток, братуха. У меня есть мотор Форд Койот, тоже V8, пять литров, абсолютный хит! Современный, его прекрасно ставят на шестьдесят девятый год. Идеальное сочетание души и технологий. Моща четыреста шестьдесят коней, полностью совместимый с коробкой. Отдам с проводкой, системой охлаждения и выхлопа. Короче, сел и поехал, не будешь знать ни забот, ни хлопот. Новьё, муха не сидела. Стоит, как яхта Абрамовича.

– И какое предложение?

– Махнём не глядя, брат! И я помогу Матвеичу, его ребятам всё довести до ума. Собрать быстро и чётко. Ты не пожалеешь, будешь круче Стива МакКуина. Можем сейчас поехать ко мне, я тебе дам тачку с таким же движком и ты сам попробуешь. Тебе понравится, сто процентов.

– Поехали, – кивнул я.

– О! – воскликнул Харли Дэвидсон, – красавчик! Наш человек! Погнали братан!

Он вскочил в седло мотоцикла, надел чёрный шлем и обрушил на нас глубокий и волнующий рокот мотора.

– Туберкулёз за деньги, – покачал головой Кукуша.

– В смысле? – не понял я.

– Да, в такую погоду на мотоцикле, это ж пипец.

Харли жил неподалёку. У него был свой большой дом с обширной территорией и огромным гаражом. В гараже нашлось несколько мотоциклов его любимой марки, два «Мустанга» и ещё один кузов.

– Вот, кузов тоже у меня непростой, там целая история, – кивнул он. – Я Койота для него как раз и покупал. А теперь, если ты согласишься я в него впихну Босса и это будет полный пердимонокль. Тачка прям шестьдесят девятого года, как и я сам. Короче, вот машина, бери, катайся.

Он показал на чёрную сияющую машину.

– Завтра привезёшь. Сначала только поаккуратней, привыкни, а то в ней дури дохерища. В общем, жду твоего решения. Но я прямо отвечаю, если ты не коллекционер, нахрен тебе твой родной движок не упал. Один геморр, но геморр с понтами. А тут, сел, поехал, полный вперёд.

– А надо, я не знаю, залог какой‑нибудь или что? – спросил я.

– Брат, – покачал он головой, – не смеши. Я привык верить хорошим людям. Тем более, куда ты с этой тачкой денешься? Сам подумай.

– Лады, – кивнул я.

Мне уже хотелось поскорее усесться за баранку. Я открыл дверь и прыгнул внутрь, погладил деревянный руль, втянул запах бензина и кожи.

– Ну что, чувак, – улыбнулся хозяин машины, – чувствуешь? Я вижу, у тебя есть душа.

Двигатель взревел, и я ощутил невероятно крутую дрожь, могучую и глубокую вибрацию. Чуть придавил на газ и коняжка забила копытом. Заржал жеребчик, желая скорее ринуться вскачь.

Выехав из ворот, я какое‑то время сдерживался, а потом притопил на ровном и открытом участке, и сам чуть не заржал, как дикий мустанг. Это был настоящий кайф.