Белый маг (СИ) - Иванников Николай Павлович

Тихомир замолчал, а мы тем временем уже оставили за спиной поле боя и углубились в лес, который здесь не был уже таким же светлым и просторным, как по ту сторону поля. Мы не рискнули продираться сквозь густо сплетенный подлесок и двинулись вдоль него, пока не наткнулись на лесную дорогу, не очень широкую, но хорошо укатанную. Двое конных вполне могли бы на ней уместиться, но ветви высоченных елей порой выпирали так далеко, что почти загораживали проход, поэтому идти нам здесь пришлось друг за дружкой, гуськом. Возглавлял нас Тихомир на своем гнедом жеребце, следом шла Настя верхом на серой в белых яблоках кобыле, и замыкал отряд я сам на вороном.

Вести беседы здесь стало неудобно, и мы долгое время двигались в полном молчании, лишь изредка нарушаемое моими или Настиными проклятьями, когда очередная ветка била по лицу или же кусал за руку слепень.

Так мы проехали, наверное, несколько верст. Потом дорога немного расширилась, деревья убавили в росте, и дальше мы уже могли идти втроем в один ряд — мы с Тихомиром по краям, а Настя посередине. Наконец-то стало проглядывать солнце, которое уже начало свой путь к закатной стороне. Потом ненадолго набежала тучка, заморосил дождик, но какой-то ленивый. Он побрызгал немного, лишь затем, чтобы выказать свое присутствие, но очень быстро увял, словно не интересно ему стало тратить свое время на лесных путников.

Тихомир спросил у меня, не поворачивая головы:

— Позволь задать тебе вопрос, Алексей Федорович… В наших землях не принято беспокоить жрецов по житейским пустякам, да и не станут они заниматься подобно безделицей. Ибо Зеркальный храм — это центр нашего мира, «пуп земли» его. В нем начинается и в нем заканчивается вся магия. В нашем мире не так уж много магов, на несколько десятков тысяч человек только один и найдется, пожалуй. А уже если говорить о толковых магах, которые не только фокусы разные детишкам показывать могут, а способны на кое-что и побольше, так и вообще по пальцам пересчитать можно. Но каждый из нас в свое время побывал в Зеркальном храме. Ибо только в его стенах произнесенное заклинание Великого Порядка способно сделать из обычного человека, наделенного магическими свойствами, самого настоящего мага. И закончить свой жизненный путь каждый чародей должен в тех же стенах, чтобы сила его вновь соединилась со всеобщей магией и не пропала понапрасну. Вот потому я и иду в Зеркальный храм… Но какое дело у тебя к его жрецам, Алексей Сумароков, сын Федора?

Дорогие друзья! С этого дня новые главы будут выходить ежедневно!

Глава 13

Странные дела в двух шагах от города Лисий Нос

Я некоторое время размышлял над его словами. По ним выходило, что устройство магии в Серой Руси разительно отличалось от нашего. У нас, с нашей разноцветной магией, у нее не было какого-то единого центра, в котором она начиналась бы и заканчивалась. Обучить премудростям наделенного чародейскими качествами неофита мог любой из действующих магов, и после гибели его вместе с ним и уходила и его сила.

Здесь же центром всего магического являлся Зеркальный храм. Осью всего коловращения, так сказать. Здесь у них магия начиналась, и здесь же заканчивалась.

Впрочем, это могло быть лишь официальным ритуалом, не имеющим на самом деле никакого отношения к тому, во что они верили. Просто еще один религиозный обряд, не более того.

Но, с другой стороны, не просто же так светлейший князь Черкасский отправил меня в этот мир и этот храм. Почему-то я думаю, что он прекрасно знал, что делает.

— Ты не хочешь отвечать мне? — спросил Тихомир с некоторым удивлением. — Или ты и сам не знаешь пока, зачем идешь в Зеркальный храм?

— Да! — вдруг поддержала его Настя. — Между прочим, мне тоже интересно, какого черта мы тащимся в такую даль⁈ Лучше бы ты думал, как нам вернуться назад, к Катьке!

— Я только об этом и думаю! — огрызнулся я беззлобно. И откровенно добавил, обращаясь к Тихомиру: — Один великий чародей направил меня туда, чтобы я стал Белым Магом.

Тихомир склонился к шее своего гнедого, чтобы удобнее было взглянуть на меня с изрядным недоумением.

— Что такое Белый Маг? — спросил он, сломав плавные дуги своих густых бровей.

— Понятия не имею! — весело отозвался я. — Вот прибудем в Зеркальный храм — там все и узнаем! Как долго нам еще ехать?

— Я бы уже съела что-нибудь, — с голодным видом отозвалась Настя. — Котлетку какую-нибудь, или ногу куриную.

— Да, это было бы кстати, — согласился я.

Тихомир сообщил нам, что примерно верст через восемь-десять должен появиться в поле зрения город под названием Лисий Нос. Там можно будет похарчеваться досыта и остановиться на ночлег в достойном месте.

Тут Настя остановила свою лошадь и потребовала спустить ее на землю, чтобы она смогла отлучиться в лес по нужде. Спорить я не стал, снял ее с лошади и отправил в кусты по левую сторону дороги, а сам, пользуясь такой оказией, отправился в кусты по правую сторону.

Когда она вернулась, вновь затягивая узлом юбки между ног, я опять усадил ее в седло, и мы двинулись дальше. Ход пришлось ускорить, потому что Тихомир начал всерьез опасаться, что телепаясь столь неспешно, мы можем не поспеть в Лисий Нос засветло.

Впрочем, когда лес наконец расступился, и по обе стороны дороги потянулись золотые поля, стало значительно светлее. Теперь было видно, что солнце висит над горизонтом еще достаточно высоко, а вдалеке виднеются домишки какой-то деревни.

Один раз мы нагнали телегу, запряженную сивым мерином. В телеге сидело четверо крестьян — два мужика и две бабы. Едва завидев нас, они поторопились съехать на обочину, соскочили с телеги и принялись кланяться, склоняясь до самой земли.

— Чего это они? — с удивлением поинтересовалась Настя. — Мы же вроде им ничего дурного не сделали.

— Потому и кланяются в землю, что хотят, чтобы так все и дальше оставалось, — пояснил я. — К тому же выглядим мы не очень дружелюбно.

Для человека несведущего вид у нас и впрямь был диковатый, если не сказать сильнее. Светящийся голубым призрак, растрепанная рыжая девица с завязанными между ног юбками и огромный парень в странной одежде, шпагой на боку и огромным мечом за спиной. Должно быть, мы казались этим крестьянам какими-то зловещими колдунами.

— Здоровы будьте! — сказал им Тихомир, когда мы поравнялись с телегой и остановили лошадей. — Что за весь такая там впереди, люди добрые?

— Так эта весь Соломянкой зовется, боярин, — не очень смело отозвался один крестьянин, тот что казался постарше всех. — Мы сами оттудова и будем.

— До Лисьего Носа далече? — спросил я.

Наверное, мой говор показался крестьянину не совсем внятным, потому что он наморщился, помолчал немного и затем вскинулся обрадованно.

— Так ты про город говоришь! Если медлить не станете, то вскорости стены его увидите. Мы и сами туда поспешаем. Я бы с охотой проводил, но вы на своих скакунах пораньше нашего поспеете. Вот прямо по этой дороге и езжайте, да никуда с нее не сходите. Где развилки будут, везде выбирайте правый путь. А мы за вами поторопимся. И сами не хотелось бы в чистом поле ночь встретить.

— А что ж вы дома в Соломянке-то не переночуете? — полюбопытствовал я. — А с утра бы в Лисий Нос и отправились.

Крестьянин глянул на меня как-то растеряно, потом покосился на своего спутника, оглянулся на баб за спиной и наконец всплеснул руками:

— Да бог с тобой, княже! — воскликнул он. — Кто же на седмицу решится в Соломянке оставаться⁈ — он перекрестился. — Весь народ уже загодя в Лисий Нос перебрался, кто-то еще и в пятницу успел уехать. Народ у нас может и не шибко умен, но и не настолько глуп, чтобы на седмицу в Соломянке ночевать!

Нахмурившись, я непонимающе помотал головой.

— Постой… Не пойму я тебя что-то. Ты же только что сказал, что вы и сами из Соломянки. Так отчего ж вы там оставаться боитесь? В родном доме-то⁈

Тут в наш разговор влез второй крестьянин, который до этого момента стоял молча и только наминал в руках кургузую шапку.