Мать ушла, и Женевьеве тут же вспомнился Дегтярёв. Как он ей улыбался, какая у него, оказывается, чистая и светлая улыбка. Так может улыбаться только очень хороший человек, с которым можно идти хоть на край земли, хоть под венец, хоть на войну. Успокоенная этими мыслями, она решила почитать бульварный роман и через несколько минут погрузилась в романтические приключения влюблённой парочки, где он барон, а она — служанка его врага.
Дочитав до половины, Женевьева легла спать, и всю ночь ей снились всякие перипетии влюблённой парочки, только лицо барона полностью соответствовало лицу Фёдора Дегтярёва, такой вот сон.
Интерлюдия
Жандармский поручик Радочкин снова стоял в кабинете своего начальника, но уже не с докладом, а для получения задач. Выслушав поручения, он задал вопрос, который его сильно интересовал, и на который начальник обязательно должен ответить.
— Ваше превосходительство, позвольте поинтересоваться, как прошёл доклад у императора?
Полковник откинулся по своему обыкновению на спинку кресла и с прищуром посмотрел на подчинённого.
— А вы нетерпеливы, поручик.
— Прошу прощения, Ваше превосходительство, но доклад готовил я, и он очень важен для меня, я должен знать, каков итог, ведь вы говорили, что император, возможно, выделит средства для работы нештатной агентуры, это позволит увеличить количество филлеров и другой агентуры.
— Да, говорил. Ну, что же, задачи вы получили, и это, хочу вам сказать, ещё не всё. Император дал распоряжение о выделении дополнительных денег, но средств выделили вполовину меньше запрашиваемых, так что, нам не приходится особо обольщаться по этому поводу. Тем не менее, суммы нам выделили, а значит, приступаем к работе. Первым делом деньги пойдут на наём агентуры среди числа студентов, там возникают самые боевые настроения, да и вообще, много чего интересного происходит в их среде, так что, имейте это в виду. И особый упор мы сделаем именно на них. Поэтому, готовьтесь, господин поручик, через неделю на счёт вашего отдела будут перечислены определённые суммы, с помощью которых вы и начнёте вести работу, а также наймёте дополнительных филлеров для наружного наблюдения.
— Есть, Ваше превосходительство!
— Хорошо, вы можете быть свободны, через две недели жду от вас доклад.
— Есть! И, щёлкнув каблуками, Радочкин покинул кабинет начальника.
На следующий день у Радочкина была запланирована встреча со следователем сыскного отдела Кошко, которая и состоялась в положенное время.
— Ну что, Ростислав Игоревич, выделили вам деньги? — сразу задал волнующий его вопрос Кошко.
— Да, Дмитрий Анатольевич, выделили, к сожалению, намного меньше, чем планировалось.
— Понятно, я так и подумал. Денег нет, но вы держитесь.
— Точно так, но деньги есть. На студентов выделили в полной мере, так что, можно довольно сносно платить за получение любых сведений.
— Отлично, это совсем другое дело, я уже подобрал несколько подходящих кандидатур.
— Будьте любезны, озвучьте их.
— Минутку!
Кошко достал из кармана изрядно измусоленный листок, на котором химическим карандашом были намалёваны какие-то нечитабельные каракули, но таковыми они являлись для других, а для самого Кошко вполне себе понятные. Водя пальцем по весьма небогатому списку, он стал перечислять фамилии внимательно слушавшему его поручику.
— Тэкс… ну, и можно попробовать склонить к сотрудничеству Фёдора Дегтярёва.
— Дегтярёва? Сомневаюсь. Этот не станет, слишком честолюбив и…
— А из чувства мести? — мягко перебил поручика Кошко.
— Нет у него никакого чувства мести, защищать себя он готов, а вот мстить — не его удел.
— Ладно, тогда самый перспективный из всех перечисленных — это Ефим Трутнев, из мещан, по уши погрязший в карточных долгах. Впрочем, по последней информации их ему списали, естественно, не за просто так. Оказал он какую-то весьма солидную услугу своим кредиторам.
— Гм, я, кажется, догадываюсь, какую, если знать фамилии его кредиторов.
Кошко назвал.
— Ага, тогда всё ясно.
— Мне тоже, Ростислав Игоревич, берём его в оборот?
— Берём. Когда?
— Предлагаю через два дня. У них сейчас каникулы, и он захаживает в один игорный клуб, там у меня всё схвачено, есть свои люди, они его и подведут к нам. Можно даже сыграть с ним на деньги, умеете играть в покер, Ростислав Игоревич?
— Я предпочитаю преферанс. А почему именно покер, ведь подобные типы играют только в очко или во что-нибудь подобное? Высокоинтеллектуальные игры, где надо много думать и долго сосредотачиваться, не для них.
— И что же вы такого плохого мнения о нашем будущем подопечном, Ростислав Игоревич? Он умеет играть во всё, но предпочитает играть, как вы справедливо заметили, в более короткие по времени и высокодоходные игры, правда, в тех клубах, которые он посещает сейчас, такие игры не в ходу, а там, где играют, он больше не ходок.
— Почему-с?
— Морду бьют-с, причём сразу, да так, что неделю ходить с фингалом, вот и не предпочитает.
— Угу, знаково.
— Ну, как есть.
— Хорошо, я целиком доверяю вам в этом вопросе. У вас есть план действий по его вербовке?
— Я вам уже рассказал его. Он обязательно попытается смухлевать, ему дадут выиграть, потом поймают на этом, ну, а дальше он сыграет с нами, в отдельном кабинете.
— Одобряю. Куда и во сколько мне нужно подойти?
— В заведение «Кок и Ос», в полшестого вечера я буду вас ждать там. На входе скажите, что пришли к товарищу Драму. Это буду я, вас проведут ко мне, и я вам расскажу, что мы станем делать дальше.
— Хорошо, я окажусь там к назначенному времени.
— Жду-с.
В двадцать минут шестого поручик, одетый в модную одежду столичного хлыща, вошёл в зал клуба «Кок и Ос». Им оказалось полуподвальное помещение на одной из центральных улиц столицы, затерявшееся глубоко во дворах. Казалось бы, вот рукой подать до широких и шумных проспектов, где постоянно ходят целые толпы народа, ездят автомобили, несутся извозчики, а сто́ит завернуть буквально за угол, пройти несколько дворов, и сразу попадаешь как будто в другой мир, и в другую атмосферу.
Поручик оценил и неухоженный колодец небольшого двора, и обшарпанные, видавшие лучшие времена, стены, и очень удобный для воров узкий и длинный туннель выхода на улицу. Сам клуб сиял квадратной и яркой в зелёно-красно-чёрных тонах вывеской над отдельным входом. Этот вход, скорее всего, переделали с чёрного или дворницкой.
Снег вокруг входа оказался истоптанный, со следами разного цвета грязи, но характерных жёлтых пятен или багровых следов не наблюдалось, значит, клуб более или менее приличный, и внутри есть все удобства, а разборки, дабы такие и имелись, происходят либо сразу в нём, либо, что вероятнее, далеко за пределами этого двора.
Средней паршивости клуб, не отстой, и не элита, как раз такой, который и нужен, чтобы дела-делишки разные мутить и перед законом не отсвечивать. Понятно теперь, почему Кошко этот клуб выбрал, наверное, и владелец у него на крючке, без этого никак, иначе подставят, как цыплёнка. И будут песенки потом петь анархические.
Вспомнив об анархистах, поручик посмурнел, он знал только то, что по всей стране готовятся теракты, спонсируемые одной из зарубежных стран, а то и сразу несколькими, больно Склавская империя им мешает, а вернее, запасы её эфира. М-да… и он нажал на вычурный дверной звонок.
Через несколько секунд дверь распахнулась, и на пороге появился мощный коренастый мужик с длинной окладистой бородой и стрижкой а-ля горшок. Вид имел угрюмый, под стать своим мощным кулакам, этакий эталонный вышибала.
— Куда?
— В клуб, — кратко сказал поручик.
— Бумагу!
— Какую бумагу, меня Драм пригласил⁈
— Ааа, понял. Никита⁈ — могучий рык неотёсанного деревенщины достиг ушей крутившегося неподалёку отрока, отчего тот чуть не подпрыгнул и сразу бросился к ним.
— Отведи его, к Драму пришёл.
— Сию секунду, следуйте за мною.
