Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

Так же, как и топливо, в отдельные секции загружают и патроны. Пользуясь случаем, мы постарались избавиться от обычного бардака и провести ревизию. Разложили все по калибрам, убрали подозрительное старье, проложили все сеном и бумагой для амортизации. Или еще один проблемный груз — еда. Небольшой ее запас поедет вместе с людьми, но остальные тысячи тонн, которых должно хватить на три месяца, пока мы не решим вопрос на месте, надо затаскивать на корабли уже сейчас.

И тут тоже свои особенности. Что-то стоит держать подальше от теплых зон рядом с двигателями, что-то — от влажности верхних палуб. Какие-то продукты и вовсе приходилось прятать и от того, и от другого. Просто было только с консервами, с которыми можно было делать что угодно… Смотрю на каждый загруженный корабль, что отходит в море, и сердце кровью обливается. Столько сил, столько ресурсов, столько жизней и судеб во все это вложено — если что-то пойдет не так, я себе просто не прощу!

— Катим! Дружно!

Мимо по третьей железнодорожной ветке как раз протащили платформу с очередным контейнером. Там, где было можно, мы использовали паровозы, но вот тут, рядом с морем и по причалам до кранов — уже только вручную. И так везде… Делаешь машины, какие-то проблемы решаешь с их помощью, но без человека рядом все равно ничего не получается довести до конца.

— Хорошенько смазывай! Не жалей!

А это с другой стороны. Там контрольный пункт, проверяют упаковку и состояние грузов — сейчас вот нашли партию недосмазанных двигателей. За час исправят, изменения в сроки погрузки внесут. Ну а с виновниками, из-за которых мы могли лишиться двадцати двух моторов, уже отдельно разберутся. Что там было, просто желание слить немного масла себе — и куда только они собрались его тратить! — или же что похуже, и диверсию кто-то заказал, неизвестно.

Вопросы возникали постоянно. Бывали и несчастные случаи, но процесс шел.

Вся погрузка припасов заняла четыре дня, и это при том, что часть из них как приехала на кораблях, так мы ничего и не выгружали. И как только все собрались, первая половина нашей армады под прикрытием броненосца «Сикисима», двух крейсеров и отряда миноносцев вышла в открытое море. Теперь по плану был положен перерыв в два дня, чтобы эта, более медленная, часть нашего флота успела немного оторваться. А потом начнется погрузка пехоты.

Батальон за батальоном, и отдельно две механизированные роты сразу вместе с техникой. Для них специально доработали под быструю погрузку и выгрузку броневиков пароходы «Байкал» и «Онега».

— Японская часть грузов тоже уже в море, — доложил Лосьев, вынырнувший из толпы вместе со стопкой телеграмм.

— Есть новости по «Микасе»?

Адмирал Того в последний момент загнал японский флагман в доки на осмотр. Как тут же написал князь Ито, исключительно чтобы отвести от себя подозрения, что они тоже куда-то плывут. Но почему-то у меня были подозрения, что все тут не так просто, а под рукой, как назло, не было никого со связями по ту сторону Желтого моря.

— Нет, — вместо Лосьева ответил подошедший с ним вместе Корнилов и отвел взгляд в сторону. Он делал на своем новом месте все, что мог, но Лавру Георгиевичу просто не хватало опыта. — И еще иностранцы, — он поморщился. — Мы закрыли территорию порта, но они как тараканы. Лезут и лезут, якобы случайно. Только сегодня выловили двух французов, которые на лодке — на веслах! — приплыли чуть ли не от самого Гайчжоу. Флот тоже докладывал: отогнали почти с десяток английских и французских кораблей.

Я только глаза прикрыл: еще одна польза от того, что Николай в итоге все узнал — я получил прикрытие со стороны флота. И, честное слово, сейчас я даже не представляю, как бы иначе справлялся только своими силами. Японцев бы англичане точно не испугались, по-настоящему те топить никого бы не стали. И что в итоге? Грузить корабли и делать вид, что мы куда-то тайно плывем, когда на нас будут таращиться с десятков палуб. А то и следом решат прогуляться.

Надо будет передать искреннюю благодарность адмиралу Рожественскому, который и организовал все на высшем уровне. А заодно добавить новую программу в эфир как основной, так и неофициальной радиостанций. Пообсуждаем, кто и что думает о маршруте японской армады. А то последние новости о том, что русские торговцы захватили у Мексики целый город и сейчас торгуются о его возвращении с Порфирио Диасом, уже начали приедаться.

— И новая телеграмма из Энсенады, — прервал мои мысли Лосьев. — Огинский спрашивает, не надо ли им еще что-нибудь захватить, чтобы мексиканцы начали поскорее соображать.

Глава 13

Повезло нам все-таки с Мексикой.

Вернее, сначала не повезло, когда банда Панчо Вильи чуть не вырезала отряд Гумилева. И надо же! Сам герой будущей мексиканской революции почтил нас своим визитом. Помню его фотографии из будущего: невысокий, плотный, на теле крест-накрест висят пулеметные ленты, треугольные усы и как будто удивленная улыбка… Будь он просто бандитом или просто революционером, я бы без зазрения совести дал добро на его расстрел. Вот только я помнил еще и репутацию этого человека, которого еще задолго до собственных газет и славы называли мексиканским Робином Гудом.

В общем, выживших бандолерос Огинский просто задержал и начал вести неспешные беседы по поводу возможного сотрудничества, и именно эти слухи ушли на сторону! Казаки еще не освоились на новой территории, пара мальчишек проскользнула мимо секретов и доложила мэру Альваресу о ситуации в Энсенаде. И понимаю его… Атака не удалась, остатки полиции арестованы, город полностью под контролем чужаков, и, более того, они о чем-то договариваются с местными революционерами. Выглядело все это не очень перспективно.

Мэр Альварес тоже так решил и, не став даже показываться рядом, рванул сразу в Чиуауа, спеша поскорее доложить Порфирио Диасу о начавшемся то ли вторжении, то ли восстании. И вот здесь нам как раз и повезло. Спасибо вложившемуся в инфраструктуру страны Порфирио, благодаря чему у Энсенады оказалась телеграфная связь со столицей. Огинский связался с Мехико, честно отказался отвечать на любые вопросы о произошедшем, но вместо этого так же честно и ненавязчиво предложил взять развитие округи под свое крыло.

Естественно, этому никто не обрадовался, но слухи о тысячах азиатских солдат остужали горячие головы. А потом еще по радио пошли целые серии передач про скапливающуюся у берегов Японии армаду, которая куда-то собирается… Это была расплата за царскую помощь. Мы получили больше ресурсов, но с ними пришли и слухи, которые стало уже совершенно невозможно остановить. Вот я и решил их возглавить.

Тем более такой повод. Русские и японцы нацелились на Мексику — аж дух захватывает. Люди по всему миру жаждали подробностей, и мы не жалели теорий, даже иногда дополняя их скупыми фактами. Рассказывали, что сегодня заметили в порту, о чем болтали в кабаках — естественно, все безбожно перевирая ради красного словца — и половина мира каждую ночь ждала продолжения.

Великие державы, впрочем, дружно высказали свое недовольство столь агрессивной торговой политикой, но дальше слов никто не пошел — каждый был уверен, что его-то это не коснется, а вот ослабление врагов и соперников не могло не радовать. Порфирио же, вообразив, что в случае его несговорчивости вся эта сила может ударить по Мексике, уже сам начал бомбардировать Огинского телеграммами. Прошлые условия, дополнительные поставки — он обещал все, и Алексею Алексеевичу теперь приходилось прикладывать усилия не чтобы погасить конфликт, а чтобы это не случилось слишком быстро.

И вот я просмотрел последнее письмо Огинского, который жаловался, что всю Нижнюю Калифорнию до Ла-Паса ему все-таки никто не отдает… Как говорится, аппетит приходит во время еды.

— Подготовьте ответ, — кивнул я Лосьеву. — Пусть Алексей Алексеевич откажется от последних требований, территории от Энсенады до границы с Северо-Американскими Штатами в аренду нас вполне устроят. А тылы лучше прикрыть сейчас, пока мексиканцы не поняли, что на самом деле у нас нет сил разбираться еще и с ними.