Последней просьбы. Уходить? Под прикрытием сопок и раскисших дорог? В принципе, шанс был. Или все-таки последний бой? Как «Варяг»? «Броня крепка» или «Врагу не сдается»?
— Что делать, господин полковник? — мехвод сжимал рулевые рычаги и ждал приказа.
— Полный вперед, — Дроздовский выдохнул. — Мы должны рассказать нашим, что тут произошло.
Умереть было бы проще. Но, только выжив, он еще сможет отомстить тем, кто убил его отряд и его ведомого.
* * *
Поздно вечером в одном из домов Сан-Франциско с видом на внутреннюю бухту сидел крепкий мужчина. За ним на вешалке висела форма генерала Русской Императорской армии, а на столе лежало несколько расшифровок. Одна из Кишинева. Шереметев писал, что сегодня днем Австро-Венгрия подняла войска, стоящие по итогам Берлинского конгресса в Боснии и Герцеговине, и официально объявила об их аннексии. Одновременно Сербия, Болгария и Греция объявили о союзе и двинули войска в сторону пока еще османских Македонии и Албании.
— На три и на семь лет раньше, чем было у нас, — задумчиво сказал мужчина и потер лоб.
Еще и ежедневные доклады из Инкоу и Сакраменто запаздывали, заставляя думать о самом нехорошем. Впрочем, тут он ничего поделать не мог, оставалось только ждать. Мужчина сжал кулаки, а потом открыл тайное отделение, спрятанное во втором ящике стола. Там внутри лежала небольшая книжка в кожаном переплете, в которых модно было заводить дневники. И вот генерал тоже не избежал этого поветрия.
Последняя запись была сделана в день, когда они полностью захватили Сан-Франциско. Теперь же у него появились новые мысли, которые нельзя было никому говорить, но которые можно было написать… И хотя бы так взглянуть со стороны.
— Что было бы, если бы мы завершили эту войну за пару месяцев? Новая земля, новые возможности, но мир остался бы тот же, и итог, к которому он идет, совершенно бы не изменился. Так всегда бывает: какими бы великими ни были быстрые победы, они так же быстро и забываются. А если по-другому… Если эта война будет идти долго. Год, даже несколько, чтобы по всему миру говорили именно о ней, чтобы каждый услышал и поверил, что жить можно по-другому. Что былые правители мира вовсе не так всемогущи, что сила бывает не только в цвете крови или даже деньгах. Что, если…
Дописать он не успел. В дверь постучали, генерал спрятал дневник обратно, а потом ему принесли те самые запоздавшие доклады. Война не собиралась слушать ничьи планы. И никогда не сдерживалась.
Конец 7 книги.
Продолжению быть. Получится ли отстоять Калифорнию, когда САСШ соберут настоящую армию? Выстоит ли Инкоу и как же они дали врагу подобраться так близко? И что там, черт побери, на Балканах? Неужели началось…
