Японская война 1905. Книга седьмая (СИ) - Емельянов Антон Дмитриевич

— Моя ошибка. Я решил не ставить сразу все наши мины, захотел часть на всякий случай придержать. Однако враг просто прошел через то, что было, и ударил в сабли и пистолеты. А пулеметы они словно не заметили. У нас их было всего два, чтобы не слишком раздражать власти в Мехико, и этого могло бы хватить против обычных солдат, которые знают, что это такое…

— А бандиты не знали.

— В этом-то все и дело. Они словно не понимали опасность ни мин, ни пулеметов. У них не было связи. В итоге они потеряли в первые минуты половину своих, но даже не подумали останавливаться. А дальше уже мы лишились возможности использовать свои преимущества. Пришлось отходить, огрызаться, но… Если бы не вы, еще до утра нас бы всех вырезали.

Огинский кивнул, соглашаясь с выводами Гумилева. Действительно, все было похоже на правду. Люди не знают, что на пулеметы в лоб не ходят — идут, платят кровью и берут их… Однако он, конечно, все равно допросит всех выживших бандитов и рапорты своих офицеров и унтеров изучит до последней запятой. В причинах такого провала, которого только чудом удалось избежать, нужно обязательно разбираться…

А тем временем полетели первые доклады. О взятии под контроль мэрии Энсенады, казарм и, главное, конюшен. Пока у них не было техники, приходилось действовать по старинке. Все лошади, до которых удалось добраться, выкупались, а медленно приходящие в себя после путешествия казаки разбирали их, разбивались на отряды и брали под контроль все идущие из города дороги. Пока неизвестно, что скажет по этой ситуации генерал Макаров, но одно Огинский решил точно. Любые новости, которые просочатся отсюда в большой мир, отправятся в этот путь только после его личного согласования.

Поручик представил, как кто-то сейчас вбегает в кабинет Порфирио Диаса и докладывает, что русские напали и захватили мексиканский город. Бррр…

Степан Сергеевич Шереметев проснулся в шесть утра. Стоило заняться делом, как в нем словно возродились маньчжурские привычки. Крепкий сон, утренняя зарядка и хорошее настроение. На улицах Кишинева царствовал привычный бардак, но генерал старался не обращать на него внимания. Пусть… Как написал в своих предложениях Макаров, нельзя победить хаос, но можно создать рядом свой порядок.

Этим путем Шереметев и пошел, чтобы выполнить данное ему царем поручение. Он не стал бороться со старыми правилами и привычками. Отчитывать офицеров, гонять солдат — вместо этого он открыл для них всех тренировочные курсы. Одним были готовы преподавать тактику, другим стратегию. Желающих оказалось немного: в основном карьеристы, но и эти, осознав, как их собираются гонять, начали отваливаться. И вот вчера Степан Сергеевич выпустил новый приказ о формировании частей нового образца. Для начала механизированная рота — благо Вера как раз доложилась, что техника из Санкт-Петербурга приехала и нанятые в столице же мастера довели ее до ума.

Они же закончили и возведение первого сектора нового военного городка на правом берегу реки Бык. Дома, плацы, стрелковые полигоны для винтовок, пулеметов и даже пушек. Тут же лежали запасы лопат, бревен, стали и известняка для окопов нового образца. Красота. Оставалось дождаться, чтобы сюда потянулись люди, но Шереметев не сомневался, что они будут. Обязательно будут.

— Ваше превосходительство, — а вот его и нашли.

— Добрый день, господа, — Шереметев поприветствовал двух капитанов и подполковника из 55-го Подольского полка. — Вы сюда прямо из Бендер приехали?

— Пятьдесят километров — это не так много, когда приходят такие новости, — взгляд подполковника был осторожным и недоверчивым. Да, в армии пока привыкли совсем к другому подходу. — Это правда, что вы формируете механизированные роты? С броневиками, минометами, нормальными нестроевыми частями?

— А вы не думаете, что рота — это слишком мало для подполковника?

— Ротой интересуются мои друзья, — подполковник кивнул на капитанов рядом с ним. — Я же просто подумал, что на этом вы не остановитесь.

— Не остановлюсь.

— А увеличенные выплаты — правда?

— Если пройти все экзамены и сдать зачеты, то можно увеличить свое жалованье вдвое.

— За счет казны?

— За мой счет, — тут Шереметев смутился и все-таки поправился. — За счет пожертвований генерала Макарова, но Вячеслав Григорьевич из тех людей, что ни разу не нарушали свое слово.

— А правда, что у вас на тренировках по несколько сотен патронов на солдата сжигали? — неожиданно спросил второй из капитанов.

— Лучше так, а потом в бою попадать по врагу, чем выпустить все то же самое, но мимо. Да еще и людей потерять.

— Жалованье и солдатам будет увеличено?

— Все верно, но… — Шереметев напомнил самое главное условие. — Для перевода в новые части нужно будет сдать новые нормативы. Ну и требования к составу там будут выше.

Все покивали в ответ, словно ничего другого и не ожидали. Вот так все просто и получилось. Если бы Шереметев принялся вводить требования, как во 2-м Сибирском, через силу, народ бы взбунтовался. А так он дал людям выбор. Естественно, даже так большинство сначала будет выжидать, но они и не готовы взять сразу всех. До того, как придет время массового набора, нужно отработать программы и подготовить тех, кто станет по ним учить.

А там — вместо пары рот придут полки, потом и целую дивизию можно будет перегнать на новые рельсы, ну а в итоге придет черед и всего корпуса. Те, кто примут новый путь — получат то, что заслужили. Те, кто нет… Для них тоже все было заранее продумано. Офицеров — по домам, солдат — в нестроевые части. Право носить оружие и форму новых рот, полков и дивизий еще нужно заслужить!..

Степан Сергеевич с каждым днем все больше и больше погружался в создание новой армии. Время на посиделки с друзьями сократилось до пары часов в неделю, и он бы и их не тратил, но… Когда он так неделю просидел в части, к Шереметеву пришла Вера и положила на стол несколько газет. Одна сербская, три австрийских, и в каждой авторы рассуждали только о том, что скорая война — это единственный способ наставить неразумных соседей на путь истинный.

В тот момент Шереметев осознал, что чуть не упустил из виду еще одну важнейшую часть работы — разведку. Раньше-то она всегда на Макарова замыкалась, а сейчас — он за него. Пришлось возвращаться в высший свет, собирать слухи, рассылать дозоры, а еще… По каким-то образом появившейся традиции Вера все так же приходила каждое воскресенье и оставляла на столе газеты. Причем взяла за привычку делать это еще до того, как Шереметев проснется.

И вот очередное воскресенье, рядом никого, и только в воздухе еле заметный запах сирени.

1 сентября 1905 года, Инкоу

В месяц мы не уложились, и в лето тоже, но вот наступил первый день осени, и мы начали погрузку. Кто-то скажет, и что тут такого, а я такому человеку дам в морду. Одни расчеты, что, как и в какой очередности засовывать в трюмы, заняли несколько недель. И это при том, что из-за того, что мы расширили и углубили бухту Инкоу, тут можно было обойтись без перегрузочных барж. Подгоняли корабли, краны грузили заранее расставленные контейнеры с маркировкой для конкретного корабля…

Тяжелое вниз, легкое наверх — это база, и это же только вершина айсберга. Технику старались разбирать. Для того, чтобы занимала меньше места, для устойчивости, ну и чтобы крепить было удобнее. Были бы у нас стальные контейнеры с пазами для фиксации, было бы проще. Но тратить время еще и на них мы просто не могли, поэтому в основном в ход шло дерево. А потом уже на корабле все дополнительно фиксировалось цепями и специальными распорками.

— Куда бочку потащили⁈ — один из помощников Мелехова, поставленного старшим на погрузку, заметил самоуправство кого-то из рабочих и тут же побежал к нарушителю. — Забыли? Топливо — только в специальные изолированные секции! А то что будет, если оно полыхнет?

Если полыхнет топливо, то, несмотря на все меры предосторожности, вряд ли корабль уцелеет, но… Если пожар удастся изолировать и замедлить, то это даст шанс спасти команду. Уже огромная польза!