— Ну, допустим так. — предположил я.
— Этому не бывать, армия подчиняется только мне. А тебе меня не заставить! Да ты молодец, проделал большую работу, но, а какой с этого толк если все твои люди опять погибнут? Глупая месть? Что тебе вообще сделало братство? Свалил бы отсюда подальше и всего делов, но нет, ты же у нас герой, везде-то тебе нужно быть и всем помочь, вот теперь опять получил то от чего уходил, история циклична.
— Как ты красиво запел, касательно вас — сама ваша идея отвратительна. Я все могу понять, но вот есть людей, делать из них колбасу и прочее, но это же полная деградация. Ну и рабство, все это тоже знаешь ли не по мне. Жили тут люди, крутились, вертелись и тут раз — все стали рабами в ошейниках, ну так не годится. Как цивилизацию то восстанавливать? Вы просто компания отмороженных убийц и людоедов! — высказался я.
— Убийц? Это интересное описание, а скольких людей убил ты? Да я за всю жизнь столько людей не уничтожил, столько ты за последние дни в моем городе! Да ты самый отмороженный человек на свете! А каннибализм, кому от этого плохо? Это идея, которая объединяет местные умы и все живут в мире и равновесии. Тебя с твоей моралью сюда никто не звал. — возмутился Афанасич.
— Вот только не нужно тут из себя строить невинность! Мы с тобой похожи, но при этом сильно отличаемся. Я смотрю, ты перестал пачкать руки, вот только скольких людей убили по твоему приказу? Сколько людей тут забивают словно скот на мясо? Что же касается меня, я все привык делать своими руками, без посредников. Понравились мои салюты? — ужалил я его в ответ.
— Не особо, много людей погибло. Ну ничего, скоро такие салюты будут в Томске. — ухмыльнулся он в ответ.
— Да с чего ты это взял? Заладил тут про Томск, ну ты же меня знаешь, думаешь я не понимаю, что ты за человек. Ты же сука идейный и готов пустить все под откос только, чтобы я не выиграл! И заставить тебя развернуть армию для меня было бы наиглупейшей ошибкой. Тут, как говорится, ты немного попал впросак. — аж хрюкнув от собственной ухмылки ответил я и, слегка потеряв равновесие, чуть не грохнулся вместе со стулом.
— Пояснишь? — придвинулся ко мне поближе Афанасич чувствуя что-то неладное.
— Вообще я не должен такого говорить, но я очень хочу видеть твое лицо! Так что черт с ним, все равно ты уже ничего не изменишь. Ты допустил несколько очень грубых ошибок, которые будут стоить тебе и всему братству жизней и истории, в общем, вас как бы больше не будет от слова совсем.
Первая и самая грубая ошибка с твоей стороны это оставить меня живых. Будь я на твоем месте, то я бы приложил все свои усилия, чтобы грохнуть меня, чего бы мне это не стоило! Костьми бы лег, но уничтожил, ведь ты знал, что я не приму твою сторону, и мы станем врагами. Но ты побоялся рисковать, решил поиграть в благородство — это было зря.
— Стоп, то есть ты во мне такого противника не видел и поэтому не попытался меня убить? — возмутившись перебил меня Афанасич.
— Ну ты же еще жив, заметь я даже не покушался на твою жизнь. Я же знаю, что ты за человек, ты как был старым ворчливым подполковником штурмовиком, так им и остался и все твое развитие тебе не помогло, все эти годы ты просто прикидывался этаким Наполеоном, но по факту, занимался херней, но сейчас не об этом.
Продолжим, вторая твоя ошибка — ты просто отпустил ситуацию. Ты знал, что я вернусь, но не изучал меня, где я, что я и все в этом духе. Ты счел, что я ни на что не способен без армии. Да, вы тут безусловно молодцы, вас много, армия большая, производство кое-какое наладили. Даете по рогам разной шушере, все бы хорошо, но город… у вас слишком большой аппетит, взяли сразу почти весь. Тут раньше жило больше миллиона человек, а теперь вы прибрали его к рукам. Построили стену, набрали огромнейшее количество рабов, плюс гули, в общем, это все требует колоссального людского ресурса. И что мы имеем на выхлопе? Армия, которая должна заниматься и тренироваться, только и делает, что сутками стоит в карауле или охраняет рабов. И вообще, какой процент вашей армии занят охраной и конвоирской работой? Кстати, позволь уточнить, а кто такие желтые балахоны? Я их раньше не видел.
— Тут ты прав, но были не мои замашки, а владыки. В этом вопросе я обязан был ему подчиниться, хоть и предлагал ему брать город частями, но его непомерное эго не дало согласиться со мной. И такое количество рабов нам было ни к чему. Я предлагал их или запугать, или просто нанять в обмен на технологии, то же электричество, это было бы куда эффективнее того, что происходит сейчас. Касательно желтых, это бывшие рабы, что отличились, примкнули к нам, вроде самого низшего класса. Поясни мне, пожалуйста, всего один момент, как ты пробрался в город? Я себе всю голову сломал.
— Признаюсь, это было непросто, хоть подкоп копай, но я нашел лазейку. Я пробрался на поле, где работали рабы, убил одного из них, накинул на себя его ошейник и вуаля — вечером я уже в рабском бараке. Ночью я выждал момент, когда охранник останется один, убил его, переоделся в его одежду, изуродовал лицо и нацепил свой ошейник.
— Хм, а потом подстроил несчастный случай во время сноса дома? Дабы твою личность не искали и ты мог спокойно разгуливать по городу. — изумившись добавил Афанасич.
— Бинго! — улыбнувшись я показал на него указательными пальцами.
— Да, это сильно, про тебя хоть книги пиши. Тут твоя правда, я так и остался дедом и штурмовиком, ты на такие дела смотришь совсем под другим углом. Ну хорошо, продолжай про мои ошибки. — слегка поникнув ответил Афанасич и взял еще одну сигарету из пачки, после чего закурил, и я продолжил.
— Третья и самая на мой взгляд критическая твоя ошибка — это то, что ты ничего не зная о моем новом доме отправил туда армию. Приоткрою для тебя завесу тайны, мы с тобой не одни такие бессмертные. Есть и еще один человек, и он не скурвился в отличии от тебя, а все это время развивался и учился, ну он в принципе ученый. Так вот этот человек создал свое поселение, знаешь, когда я там оказался, словно в прошлое вернулся. Там были нормальные условия: все люди умны, образованы, армия сильна и обучена, в общем все по высшему разряду и, прошу заметить, без какого-либо каннибализма. Так, вот я чего вообще в Новосибирск то пошел, то поселение Китайцы сильно начали давить и, поверь мне, они враги куда опаснее тебя. С Новосибирском вышла неприятность, признаю. Но мы не отчаялись и разместились в Томске. Кстати, это целая сокровищница, а не город, не поверишь, в нем почти никто не мародерствовал и сохранился он очень даже прилично. Так вот, мы по реке переправили в Томск весь город, оборона там на высшем уровне, у нас большое количество тяжелой техники и крупного калибра, поэтому, как только твоя армейка зайдет в зону поражения, она сразу и закончится, даже убежать не сможет, так как я дал четкую команду, что пленных и раненых нам не нужно. Ведь хороший адепт — это мертвый адепт. — ехидно высказался я и с важным видом закурил сигарету.
— Врешь! Это блеф! — аж подскочив со своего места выкрикнул Афанасич.
— Я запомнил это выражение лица: гнев, отчаяние и нотки безумия. Буду потом своим детям рассказывать про тебя. — рассмеялся я ему к в лицо.
— Сука! Я тебя на куски порву, то, что я должен был сделать в прошлый раз! — прорычал Афанасич и кинулся на меня с кулаками в драку.
Командующий навалился сверху и принялся душить, но я, схватив его за грудки, отодвинул его от себя на вытянутую руку, свободную ногу закинул за голову и оттолкнул от себя, высвобождаясь от захвата.
— Давай, старый! Есть же еще порох в пороховницах? — скидывая с себя разгрузку прокричал я, достав нож и перебрасывая его рукоять из руки в руку.
— Радуйся последним минутам своей жизни! — прорычал он и, достав свой тесак из сапога, кинулся на меня.
Схватка была не на жизнь, а на смерть. И стоит признать, в ней нет фаворитов, и я и мой противник не раз бывали в подобных сражениях. Так, что тут скорее главную роль сыграет случайность.
