Оракул с Уолл-стрит 7 (СИ) - Тыналин Алим

— Босс, — сказал Патрик, когда я сел на заднее сиденье, — канадцы уже на месте. Приехали сегодня утром на пароходе из Монреаля.

Мы ехали по пустынным улицам портового района. Редкие фонари отбрасывали желтые круги света на мокрый асфальт. Пахло морской солью и машинным маслом с судоверфей.

Склад номер двадцать три на Пирс-стрит выглядел как обычное портовое сооружение. Кирпичные стены, покрытые копотью, железные ворота с цепями.

Охранник, ирландец с шрамом через всю щеку, проверил мои документы и открыл тяжелую дверь. В просторном помещении склада горел единственный газовый фонарь, создавая атмосферу конспиративной встречи.

За длинным столом из неструганных досок сидели пятеро мужчин. Трое канадцев в темных пальто, двое американцев в правительственных костюмах.

— Мистер Стерлинг, — поднялся старший из канадцев, человек лет пятидесяти с седой бородой. — Дональд Макфарсон, Королевский банк Канады. Рад наконец встретиться лично.

Я пожал протянутую руку. Макфарсон говорил с легким шотландским акцентом, его глаза выражали острый ум опытного финансиста.

— Мистер Макфарсон, благодарю за то, что приехали в такое время.

— Дело того стоит, — ответил канадец. — Пять миллионов долларов под залог золотых резервов серьезная сумма. Но ваши гарантии выглядят убедительно.

Он достал из портфеля аккредитив на фирменном бланке:

— Как только Continental Trust начнет изъятие ваших американских активов, канадские средства станут доступны. Срок кредита два года, процент — четыре процента годовых.

Я изучил документ. Все выглядело безупречно. Через сорок восемь часов у меня будет финансовая подушка, недосягаемая для американских властей.

— Превосходно. А что с европейскими операциями?

Второй канадец, молодой человек в очках, раскрыл большую папку:

— Жан-Пьер Дюваль, Bank of Montreal. Корреспондентские отношения с Credit Suisse и Barclays уже оформлены. Как только получим сигнал, начинаем скупку долгов Continental Trust у европейских кредиторов.

— Сколько времени потребуется?

— Двадцать четыре часа на перевод средств, еще двенадцать на юридическое оформление. К четвергу утром Continental Trust получит требования о немедленном возврате восьми миллионов долларов.

Встреча с канадцами завершилась в половине первого ночи. Макфарсон и Дюваль покинули склад через боковой выход, направляясь к своему пароходу. Теперь предстояла вторая, еще более опасная встреча.

— Патрик, — сказал я О’Мэлли, — отвезите меня к Федеральному зданию. Но не к главному входу, к служебной стоянке с задней стороны.

Мы ехали по пустынным улицам, минуя редкие патрули полиции. В это время ночи даже финансовый район Нью-Йорка выглядел заброшенным. Только кое-где в окнах небоскребов горел свет, ночные сторожа или клерки, работающие сверхурочно.

У Федерального здания на Фоли-сквер нас ждал темный Ford без номерных знаков. За рулем сидел мужчина в штатском, который кивнул мне и указал на заднее сиденье.

— Мистер Стерлинг? Агент Коллинз, Секретная служба. Агент Айвс ждет вас в безопасном месте.

Тепепь мы поехали на север Манхэттена, к району доков на Гудзоне. Здесь, среди портовых складов и железнодорожных путей, было легко остаться незамеченным. Машина остановилась у ничем не примечательного кирпичного здания без вывесок.

Внутри меня ждали двое мужчин в темных костюмах. Агент Айвс, с которым я уже встречался, и его коллега, высокий седой мужчина с военной выправкой.

— Мистер Стерлинг, — представил его Айвс, — агент Уилмер из Вашингтонского офиса. Он курирует операции особой важности.

Уилмер протянул руку с крепким рукопожатием:

— Мистер Стерлинг, Министр финансов Меллон лично следит за этим делом. Continental Trust представляет угрозу финансовой стабильности страны.

Мы сели за металлический стол в центре пустого помещения. Единственное освещение — настольная лампа, создающая круг желтого света.

— Агент Айвс, — сказал я, — у нас есть проблема с доказательствами убийства мисс Кларк?

— Прямых улик недостаточно для суда, — признал Айвс. — Но есть надежда получить признательные показания. Когда арестуем руководство Continental Trust по финансовым преступлениям, кто-то может заговорить в обмен на смягчение приговора.

Уилмер достал из портфеля толстую папку:

— А вот с валютными нарушениями все ясно. Ваши документы — золотое дно. Незаконные переводы в Швейцарию, сокрытие доходов, подложные декларации. Этого хватит на пожизненное заключение.

Я достал из внутреннего кармана пиджака последнюю партию документов:

— Агент Уилмер, это списки подкупленных чиновников. Пятнадцать человек в Департаменте банковского надзора, семь в Министерстве финансов, трое в Федеральной резервной системе.

Уилмер взял документы и присвистнул:

— Мать честная… Здесь половина финансового руководства страны. Как Continental Trust умудрился так глубоко проникнуть в правительство?

— Деньги и компромат, — ответил я. — У них есть досье на каждого чиновника. Личные долги, семейные тайны, старые ошибки. Классическая схема коррупции.

Айвс изучал список имен:

— Это означает, что операцию нужно проводить в абсолютной секретности. Если хоть один из этих людей узнает о планах, Continental Trust будет предупрежден.

— Именно поэтому, — сказал Уилмер, — к операции допущен только узкий круг проверенных агентов. Приказы об арестах будут переданы в последний момент.

Встреча с Секретной службой продлилась полчаса. Когда все детали были согласованы, агент Коллинз отвез меня к другому зданию, неприметному офису на Чэмберс-стрит.

Здесь меня ждал прокурор Макрейди в сопровождении своего заместителя, молодого человека с острым взглядом.

— Мистер Стерлинг, — сказал Макрейди, — встречайте помощника окружного прокурора Томаса Дьюи. Он будет вести дело Continental Trust в суде.

Дьюи выглядел амбициозным юристом, готовым сделать карьеру на громком процессе.

— Мистер Стерлинг, — сказал он, — ваше дело может стать самым важным антимонопольным процессом в истории. Но нужны железобетонные доказательства.

— У меня есть финансовые документы, свидетельские показания, записи телефонных разговоров, — ответил я. — Все, что нужно для обвинения.

Макрейди наклонился вперед:

— А что с политическими связями Continental Trust? У них много друзей в Конгрессе.

— Тем больше резонанс будет от их падения, — сказал я. — Американский народ должен знать, как коррупция разъедает финансовую систему страны.

Дьюи внимательно слушал каждое слово.

— Надо ударить одновременно по всем направлениям, — сказал я. финансовая атака. Четверг утром — аресты. К полудню четверга Continental Trust перестанет существовать как финансовая сила.

Встреча с прокурорами завершилась к половине третьего ночи. Когда я наконец вернулся домой, на улице уже начинался рассвет.

Налив себе виски, я сел в кожаное кресло у камина и в последний раз мысленно прошелся по всему плану. Канадцы обеспечат финансовую поддержку. Секретная служба проведет аресты. Прокуратура возбудит уголовные дела. Газеты опубликуют компрометирующие материалы.

Сна почти не было. В восемь утра я встал и принял горячую ванну, обдумывая каждую деталь предстоящего дня.

Через четыре часа мне предстояло сыграть самую важную роль в жизни. Сегодня я стану актером, играющим перед самой взыскательной публикой, финансовой элитой Нью-Йорка.

Для роли «разорившегося банкира» я выбрал темно-коричневый костюм тройку, который носил в первые месяцы работы на Уолл-стрит. Хорошая ткань, но уже не модного покроя.

Белая рубашка с простыми пуговицами из рога, а не из перламутра. Галстук в мелкую полоску, консервативный, почти скромный. Карманные часы оставил дома, взяв вместо них простые наручные Waltham.

Даже ботинки подобрал соответствующие, черные оксфорды с признаками частой носки, хотя и тщательно начищенные. Образ человека, который пытается сохранить респектабельность в стесненных обстоятельствах.