Железный конь (СИ) - Тыналин Алим

— Проверка приехала, — тихо сообщил я остальным. — И не простая. Лаптев с областными.

Через минуту в мастерскую вошли Степан Григорьевич Хрущев и Николай Павлович Лаптев. За ними следовал незнакомый мужчина в дорогом костюме и кожаном пальто, явно из областного руководства.

— Товарищи, что здесь происходит? — строго спросил Хрущев, окидывая взглядом разобранный трактор.

Лаптев подошел ближе, изучая электромотор под капотом:

— Виктор Алексеевич, что вы делаете с государственной техникой?

Незнакомец в дорогом костюме молча наблюдал, но было видно, что он все внимательно изучает.

— Проводим эксперимент по созданию электрического трактора, — честно ответил я. — В рамках научно-исследовательской работы.

— Электрического трактора? — Хрущев побледнел от возмущения. — Вы что, издеваетесь? Исправную машину портите!

— Машина была списана из-за неисправности двигателя, — возразил Володя. — Мы даем ей вторую жизнь.

— Вторую жизнь! — воскликнул Лаптев. — Это же порча государственного имущества! МТЗ-80 стоит пятнадцать тысяч рублей!

Федька и Колька притихли, прижавшись к стене. Чувствовалось, что парни начинают сомневаться в правильности происходящего.

— Степан Григорьевич, — попытался объяснить я, — это экспериментальная работа. Если удастся создать работающий образец…

— Если не удастся, кто отвечать будет? — перебил Хрущев. — Вы за свои фантазии заплатите?

Незнакомец в костюме наконец заговорил:

— Александр Иванович Петров, заместитель начальника областного управления сельского хозяйства. Товарищ Корнилов, а есть ли у вас разрешение на подобные эксперименты?

— Работаем в рамках полномочий НИО, — ответил я. — Научно-исследовательские разработки не требуют специальных разрешений.

— Не требуют? — Лаптев достал из портфеля какой-то документ. — А вот согласно инструкции от 1971 года, любые изменения в конструкции сельхозтехники должны согласовываться с Минсельхозом.

Петров обошел трактор кругом, заглянул в аккумуляторный отсек:

— И сколько это будет стоить? Электромотор, аккумуляторы, переделка…

— Около трех тысяч рублей, — честно ответил Володя.

— Три тысячи рублей за игрушку! — возмутился Хрущев. — А знаете, сколько запчастей можно купить на эти деньги? Сколько исправных тракторов отремонтировать?

Федька не выдержал:

— Виктор Алексеич, а вдруг товарищ Хрущев прав? Может, не стоит рисковать?

— Рисковать чем? — спросил я. — Списанным трактором, который все равно никому не нужен?

— Рисковать репутацией совхоза, — жестко сказал Лаптев. — Что скажут в области, когда узнают, что здесь занимаются техническим авантюризмом?

Колька тоже заколебался:

— Я-то думал, мы просто ремонтировать будем, а тут такое…

Атмосфера в мастерской стала гнетущей. Рабочие сомневались, руководство критиковало, перспективы эксперимента туманились.

— Товарищ Корнилов, — сказал Петров официальным тоном, — предлагаю приостановить работы до получения официального заключения экспертной комиссии.

— Какой комиссии? — удивился я.

— Которую мы создадим для оценки целесообразности ваших экспериментов, — пояснил Лаптев с едва скрываемым удовлетворением.

Хрущев записал что-то в блокнот:

— А пока составим акт о нецелевом использовании государственного имущества. Для передачи в прокуратуру.

— В прокуратуру? — ахнул Федька.

— А как же! — кивнул главный механик района. — Порча государственной техники — это уголовно наказуемое деяние.

Я понял, что ситуация становится критической. Нужно что-то предпринимать, иначе эксперимент закроют, не дав ему начаться.

— Товарищи, — сказал я как можно спокойнее, — предлагаю не торопиться с выводами. Дайте нам неделю закончить переделку и провести испытания. Если эксперимент провалится, я беру на себя всю ответственность.

— А если удастся? — неожиданно спросил Петров.

— Если удастся, то совхоз получит уникальную технику, а область получит приоритет в освоении электрических машин, — ответил я.

Петров задумался. Видно было, что областного работника заинтересовала возможность прославиться на всю страну.

— Неделя, говорите? — уточнил он.

— Неделя на завершение переделки и первые испытания, — подтвердил я.

Лаптев попытался возразить:

— Александр Иванович, это же…

— Неделя срок небольшой, — перебил его Петров. — Посмотрим, что получится. Но с условием. Если эксперимент провалится, проект закрывается навсегда.

Хрущев поджал губы, но спорить с областным начальством не стал.

— Ладно, — буркнул он. — Неделя так неделя. Но учтите, я буду каждый день проверять, как идет работа.

Комиссия ушла, оставив нас в тяжелом молчании. Федька и Колька переглядывались, явно сомневаясь в правильности происходящего.

— Ну что, товарищи, — сказал я, стараясь воодушевить команду, — у нас есть неделя, чтобы совершить маленькую революцию.

— А если не получится? — тихо спросил Федька.

— Получится, — твердо ответил Володя. — Самое важное работать без ошибок и не терять времени.

Но в глубине души я понимал, что теперь ставки поднялись до предела. Провал эксперимента означал не только техническую неудачу, но и административную катастрофу.

И времени на исправление ошибок больше не было.

К шести вечера мы закончили основную работу по установке электромотора.

Неделя, данная областной комиссией, пролетела как один день. Последние три дня мы работали до поздней ночи, монтируя систему управления, подключая аккумуляторы и настраивая зарядное устройство.

Володя Семенов стоял возле самодельного пульта управления с блокнотом в руках, записывая последние параметры системы. На его лице была смесь усталости и волнения. Молодой инженер понимал всю важность момента.

— Виктор Алексеевич, все готово, — доложил он, закрывая блокнот. — Аккумуляторы заряжены на девяносто восемь процентов, система управления проверена, контрольные приборы показывают норму.

Кутузов склонился над самодельным амперметром, который мы врезали в приборную панель трактора. Лаборант был в рабочем халате поверх теплого свитера, на носу очки в металлической оправе запотели от волнения.

— Напряжение двести сорок четыре вольт, ток покоя ноль целых пять десятых ампера, — доложил он, протирая стекла очков. — Все в пределах нормы.

Электротрактор выглядел необычно. Вместо привычной выхлопной трубы только небольшая вентиляционная решетка аккумуляторного отсека.

Капот закрыт, но из-под него не доносится характерного тарахтения дизеля. Только легкое жужжание вентилятора охлаждения и тихое потрескивание контакторов.

— А народу-то собралось, — заметил Федька, указывая на дверь мастерской.

Действительно, несмотря на поздний час, возле мастерских собралась небольшая толпа любопытных.

Семеныч в чистой телогрейке поверх праздничной рубашки, дядя Вася в овчинном полушубке и валенках с калошами, несколько молодых механизаторов в рабочих комбинезонах. Все переговаривались вполголоса, изредка бросая взгляды на наш трактор.

— Виктор Алексеич, — подошел ко мне Семеныч, — а правда, что трактор без горючего работать будет?

— Правда, Александр Михайлович, — подтвердил я. — На электричестве.

— А как же он поедет без мотора? — недоверчиво спросил экскаваторщик.

— Мотор есть, только электрический, — объяснил Володя. — Принцип тот же, что у троллейбуса или трамвая.

Дядя Вася подошел ближе, внимательно осматривая трактор:

— А заводится как? Стартером крутить?

— Нет, сразу включается, — ответил Кутузов. — У электромотора нет холостого хода, как у дизеля.

К нам присоединилась Галя. На ней был строгий темно-синий костюм с белой блузкой, волосы аккуратно уложены, в руках папка с документами. Выглядела она немного отстраненно, как будто наблюдала за происходящим со стороны.

— Привет, Витя, — поздоровалась она сдержанно. — Слышала, что у вас сегодня испытания чудо-трактора.