Адвокат Империи 8 (СИ) - Фабер Ник

Он вдруг запнулся.

— Простите, — очень и очень вежливо переспросил я. — Что вы хотели сказать? Вероятно, что-то о том, что мы должны были это сделать раньше или что-то в этом духе, да?

Его губы превратились в жёсткую и тонкую линию. Что такое? Дошло?

Протянув руку назад, я услышал тихий скрип стула. Настя с гордой улыбкой подошла ко мне и передала папку со вторым иском.

— Прошу ваша честь. Уверен, вам не составит труда определить, что данный иск является прямым следствием этого дела и связан с ним напрямую.

И передал ему бумаги.

А вот дальше уже было куда жарче…

Я знал, что он пойдёт следом. После всего того что судья озвучил из нашего нового искового заявления, это было неизбежно. Особенно после того как мы его прилюдно раскатали в зале.

Мы успели пройти половину коридора, который отделял нас от лестницы, ведущей на первый этаж здания суда, когда я его услышал.

— Рахманов!

Громкий голос за спиной оказался предвестником будущего разговора.

— Насть, подождите меня с Лизой на улице, хорошо?

— Справишься? — на всякий случай уточнила она.

Тут я уже не удержался от довольной ухмылки.

— А ты ещё сомневаешься?

Получив улыбку в ответ, повернулся и пошёл навстречу к моему визави.

— Хотел что-то сказать? — непринужденно поинтересовался я.

— Думаешь, что этот фарс сойдёт тебе с рук? — явно старательно сдерживая гнев, спросил он. — Устроил там этот спектакль…

Кажется, мы уже как-то раз играли в эту игру. Только вот теперь явно поменялись сторонами.

— Давид, я ведь предупреждал тебя. Ничего личного. Это моя работа.

— Наличие магических сил? Психологическое вмешательство и причинение морального и психического вреда⁈ Ты издеваешься⁈

— Мой свидетель с лёгкостью докажет и то и другое, — пожал я плечами.

— О да, — едко съязвил он. — Ну конечно же. Альфарская ведьма! Ты всерьёз думаешь…

— Давид, я не просто думаю, — резко перебил я его. — Я это знаю. Видел собственными глазами тот кошмар, через который этот ублюдок заставил пройти эту девушку. И поверь мне, если бы ты видел то же самое, что и я, у тебя бы и в мыслях не было защищать этого мерзавца…

— Он помогает людям…

— И что? — спросил я. — Мне закрыть глаза на то, что он с ней сделал? И ведь я на сто процентов уверен, что он сделал это не с ней одной.

— А ты не забыл, что я тоже жил в этом приюте⁈ — рявкнул он. — И готов выступить свидетелем, что ничего этого не было…

— А вот тут мы натыкаемся на… как ты это назвал в нашу прошлую встречу? Конфликт интересов? — уточнил я. — Нет, Давид. Прости, конечно, но нет. Как ты заметил, теперь это дело будет носить уголовный характер. И я добьюсь, чтобы его признали виновным и посадили…

— Александр…

— Я не закончил, — оборвал его. — Он издевался над ней. Заставлял переживать кошмары снова и снова. Раз за разом. Настолько чудовищные, что она едва не сошла с ума. Возможно, что кто-то другой на её месте уже покончил бы с собой, вынужденный раз за разом переживать их. Снова и снова. Снова и снова. И ты хочешь мне сказать, что он помогал людям…

— Он и помогал! — вскинулся Лаврентьев. — Он помог мне! И сотням других детей…

Я лишь покачал головой.

— Нет, Давид. Вот тут ты ошибаешься. Видишь ли, «Счастливый путь» действительно им помогал. Его воспитатели и врачи действительно помогали. Ты яркий тому пример. Проблема только в том, что что бы он ни делал, началось это уже после того, как ты покинул стены «Пути». И в качестве любезности я хотел бы озвучить, как дальше будут развиваться дальнейшие события. Для понимания, так сказать.

Видно, что он сразу же понял, что я нагло украл и перефразировал те слова, которые он говорил мне всего неделю назад.

Впрочем, моего настроя злость на его лице не изменила.

— Мы подадим это дело как уголовное. Доказательств у нас немного, но наличие такого свидетеля и её показания с лихвой компенсирует это…

— Ты не можешь строить уголовное дело на основе показаний одного-единственного… — попытался запротестовать Лаврентьев, но и тут у меня имелся мощный контраргумент. Аж целых двенадцать листов контраргументов.

Его-то я и достал из своей сумки.

— Держи, — я протянул копии распечаток ему.

— Что это за…

— Это списки всех выпускников вашего приюта за последние пять лет, — холодно сказал я. — Все до единого.

Видел, как его опытные глаза скользят по бумаге, читая имя за именем. Видел огонёк узнавания, когда он натыкался на явно знакомые фамилии.

— Откуда ты это получил⁈ Это закрытая информация…

— Именно поэтому она до сих пор не прикреплена к этому делу, — не стал с ним спорить. — Но она у нас есть. И всё, что нам потребуется, это проверить любого из них точно так же, как и Елизавету. И когда — не если, заметь, а когда — это дело переведут в разряд уголовных и назначат прокурора, а Эри с помощью собственных сил подтвердит, что Меркулов заставил их пройти через точно такую же головомойку, что и мою клиентку, его упекут за решётку. То есть сделают именно то, чего он и заслуживает.

Он был растерян. Оно и понятно. Всё же трудно сдержаться, когда получаешь один за другим удары в лицо. Всё же именно этот последний козырь я придерживал почти всю неделю. Настя настаивала, чтобы мы раскрыли его в зале суда, повторив трюк Лаврентьева, но смысла в этом я не видел. Да, ход красивый, но зачем он нам, если его можно использовать иначе?

— Хорошего тебе дня, Давид, — произнёс я и, развернувшись, пошёл на выход из здания суда.

Глава 14

— То есть он тебе помог? — спросил голос Максима Волкова из трубки.

— Да, — не стал я скрывать.

— То есть мы теперь в расчёте? Как и договаривались?

— Мы в расчёте, — признал я. — Как и договаривались.

— Отлично. Тогда надеюсь, более наши пути не пересекутся.

— Удивительно, но это чувство взаимно, — согласился я. — Всего вам, ваше благородие.

Надо же. Даже почти смог сказать это так, чтобы не выглядело как издевка.

Разговор закончился, и я убрал телефон в карман пиджака.

Ему потребовалось куда больше времени, чем я думал. Более того, если уж по-честному, я уже практически перестал верить, что от моей просьбы будет хоть какой-то толк.

Но нет. Повезло. Благодаря своим «семейным» связям Волков смог раздобыть через столичную полицию список всех, кто покинул «Путь» за последние пять лет. Не быстро, но тем не менее. Если Князь прав и директор получил свою силу пять лет назад, то и люди нам нужны из тех, кто находился в приюте и покинул его уже после.

Впрочем, всё это лирика. Мы уже победили. Теперь, когда этому делу будет дан ход как уголовному, будет назначен прокурор, которому мы и передадим все наши наработки и Эри как ключевого свидетеля.

А дальше уже просто вопрос времени.

— Что? — спросил я, заметив, что Настя как-то слишком уж пристально на меня смотрит. — У меня что-то на лице?

— За исключением крайне довольного выражения? — усмехнулась она. — Нет. Просто забавно наблюдать тебя… таким.

— Каким?

— Самодовольным.

— Могу себе позволить, — пожал плечами. — Мы выкрутились из крайне сложной ситуации. И, заметь, не просто выкрутились, но победили и надрали говнюкам задницу.

— Да я и не спорю, — улыбнулась она. — Чувство победы… оно действительно приятное.

Мы сидели на заднем сиденье такси и возвращались на работу. Уже успели завезти Лизу в отель, где я продлил оплату номера еще на неделю. Сначала окончательно разберёмся с этим делом, а потом уже займёмся либо процессом возврата её жилья, либо же поиском нового.

Квартиры выпускникам подобных приютов предоставляло государство, и я ни на йоту не поверю, что сделка с ней имела хоть какую-то юридическую силу. Так что не думаю, что будет сложно обернуть вспять и…

— Когда идем в ресторан? — поинтересовалась Настя, сбив меня с мысли.