Проект «Наполеон» (СИ) - Уточкин Вячеслав

Подойдя к валькирии, так впечатлившей меня еще в первый раз, приказал выйти из строя и представиться.

— Лючия! — тонким голосом, сильно покраснев, произнесло это чудо.

— Скрестить руки на груди, молчать и не дергаться, — приказал я.

После этого, нагнувшись, легко ударил под колени и, поймав ее в падении, выжал этот рекордный вес на вытянутых руках. Ноги дрожали, но минуту я продержался. Было желание, как штангисты, бросить этот вес на пол. Подавил это намерение на корню и поставил обратно на ноги.

Она стояла, не открывая глаз, держа сложенные на груди руки. Красная, как спелая помидорка и, кажется, не дышала.

— А поцеловать? — спросила Кьяра насмешливо.

Спорить с женщиной — сокращать себе жизнь. Боковым зрением я заметил подставку для ног. Замедлил время и пододвинул ее, вскочив, выпрямился и страстно приник к губам богатырши.

— Ну, ты силен! — восхитился герцог и за ним весь мужской коллектив.

— Мы тоже хотим! — зашумел женский коллектив.

— Ну ладно, шутки в сторону. Сейчас по одному, начиная с Антонио, потом Кьяра и девушки, кроме поцелованной. Она идет последней. Жозеф предпоследним. Подходим ко мне, — направляясь к столу, напряженно сказал я.

Антонио осторожно подошел первым. Остальные с интересом наблюдали. Я взял кисточку и нарисовал римскую цифру I у него на лбу.

— Учти, если смажешь краску, погибнешь глупой смертью. Это относится и к остальным, — категорично сказал я.

Все замерли, с опаской поглядывая на меня.

— Чего стоим, кого ждем? Подходим и не стесняемся. Нечего тянуть время. Если кто-то испугался, прошу выйти из зала, — приказал я жестко.

Все по очереди подошли ко мне и получили порядковый номер. После этого оказались в моем подпространстве. Проделывая это, я устал, как последний пес. По приказу герцога слуги быстро накрыли стол. Мы втроем молча поели и вышли во двор. На площадке у дома нас ожидал все тот же кабриолет в одну лошадиную силу. Мне выделили кучера, знающего дорогу, и мы наконец отправились в путь.

До родовой усадьбы Луккези мы добрались вечером. Нас беспрепятственно пропустили к особняку. На парадном крыльце стоял явно хозяин этого дома. А чуть дальше сбоку — молодой воин, очень похожий на хозяина, и средних лет кудесник.

Выйдя из кабриолета, я чуть склонил голову в поклоне.

— Позвольте представиться. Дипломированный ведьмак Наполеон Бонапарт. Прибыл как парламентер от рода Маналезе, — обозначил я цель своего визита.

— Убейте его! — приказал воину и кудеснику этот пожилой, но сохранивший стать купец, начав разворачиваться к входной двери.

— Меня нанимали защищать. Я отказываюсь выполнять этот недостойный приказ, — раздраженно сказал кудесник.

— Отец, как ты можешь так поступать? Это парламентер, и он не имеет никакого отношения к роду Маналезе! — воскликнул молодой воин.

— Ну, хорошо. Раз вы так хотите, прошу пройти в библиотеку, и там поговорим, — поморщившись, сказал купец.

Поднявшись в зал библиотеки, я словил чувство дежавю. Знакомый камин и кресло. Правда, возле них стоял столик, на котором были бокалы богемского стекла и бутылка необычной формы в виде женской фигуры, закрывающей глаза руками. Молча заняли четыре кресла. Слуга разлил вино по бокалам и вышел, плотно прикрыв дверь.

— Ну что же, господа! Предлагаю выпить это замечательное вино, и приступим к переговорам, — с хмурым лицом произнес купец.

Все взяли бокалы и сделали глоток... А спустя несколько мгновений свет в моих глазах померк.

Через некоторое время я пришел в себя в полумраке сырого зала, освещенного чадящими факелами. Полностью раздетый, я лежал на железном полу клетки, подвешенной к потолку.

Перед глазами оказался кудесник, растянутый цепями, как морская звезда, на слабо освещенной стене. Его глаза закрывала тугая повязка.

Чуть повернув голову, я обнаружил лестницу, ведущую вверх. Около нее стоял каменный, приспособленный явно для пыток, стол, на который в этот момент здоровенный мужик, одетый в один кожаный фартук, крепил в специальных держателях ноги и руки обнаженного воина. Как потом выяснилось, старшего сына купца.

Посмотрев осторожно в другую сторону, в полумраке увидел шесть клеток, также подвешенных к потолку. В ближайшей находился без сознания сын герцога. Остальные клетки, как банки со шпротами, были наполнены телами бойцов из его отряда.

Наверху хлопнула дверь, я переключил все внимание на лестницу, по которой спускался купец.

— Крепи лучше! Не как в прошлый раз. Иначе отрежу не язык, а голову, — с улыбкой сказал он, проходя мимо пыточного стола, возле которого суетился явно палач.

Окинув меня внимательным взглядом, купец прошел к висящему на стене кудеснику.

— Ты слышишь меня, скотина? — сказал он, наблюдая, как напряглось тело кудесника. — Я собирался в конце операции просто убить тебя. Но теперь за твое предательство я доберусь до твоей дорогой дочурки и продам ее в самый грязный бордель. Медленно подыхая, ты должен осознавать, на что твои моральные принципы обрекли единственного близкого тебе человека, — улыбаясь, разглагольствовал этот псих.

Кудесник завыл, как пойманный в капкан зверь. Мышцы на его теле перекатывались волнами в попытке разорвать оковы. Из ушей и носа заструилась кровь. Купец, стоявший напротив своей жертвы, будто раздался в плечах и радостно захохотал.

— Хороший мальчик. Ты будешь главным блюдом на моем столе. Жди и никуда не уходи. Завтра мы побеседуем еще раз, — с улыбкой на губах, пристально всматриваясь в оплывшее в цепях тело, прошептал изверг.

Проходя мимо моей клетки он пустым взглядом посмотрел на меня.

— Ты, ведьмак, умрешь последним. Хотя у тебя будет выбор, как у старого знакомого, — усмехнувшись, сказал сошедший с ума купец.

Неспешно подойдя к пыточному столу, он ударом ноги сбил на пол палача.

— Вставай, падаль! У тебя внеплановая работа. Бери свою дубину и раздроби локти и колени этому слизняку. Пусть умрет в мучениях. Мне не нужен сын, идущий против воли главы рода! — скривившись в презрительной гримасе, произнес купец и направился к лестнице.

Палач, тихо подвывая, быстро заковылял в сторону большого сундука, стоявшего под горящим факелом. Купец остановился на площадке возле двери, повернулся к залу лицом.

— Спокойно отдыхайте, господа. Завтра мы продолжим наши переговоры, — шутливо кивнув головой, сказал этот псих.

Вышел и захлопнул дверь. Лязгнул замок снаружи.

Взволнованный шепот дракоши ворвался в мои мечущиеся мысли.

— Напарник, в этот раз ты влип по полной. Надеюсь, кристаллы у тебя с собой, и мы сможем слинять в соседнюю реальность. Хуже, чем здесь, уже не будет, — затараторил мой чешуйчатый друг.

— Прекрати гнать волну. Времени у нас полно. Давай спокойно и по порядку разберемся, что мы имеем. И интересно, откуда этот псих меня знает, — задумчиво транслировал я мысли в дракона.

— Во-первых, это уже не человек. Он где-то сумел подцепить метаморфа из моей вселенной. Уничтожить эту гадость может только первопламя истинного дракона. Наша раса боролась с ними в течение ста лет. Это была война на выживание, и мы выиграли ее. К сожалению, в этой реальности первородным огнем владеют только звезды. Насчет вашего знакомства — вспомни как твой отряд уничтожил маньяка-убийцу в деревеньке, где твои сослуживцы обблевали все углы. Из всех жителей тогда в живых осталась, помнишь, только маленькая девочка. Еще тогда я тебе говорил, что она очень странная. Метаморф переселяется из одного тела в другое, он живет жизнью и памятью носителя, при этом медленно изменяя его. И подстраивая поведение донора под рацион своего питания. Питается он эмоциями ужаса разумных. На начальной стадии вычислить его невозможно. Сейчас за несколько прошедших лет он набрал энергию для размножения, и только поэтому я понял, что он такое. Теперь, просто убив или выкинув с помощью кристалла в другую реальность занятое им тело, ты заразишь двоих других, и вычислить будет невозможно. Словом, вашему виду на этой планете приходит кирдык. Сделать ничего нельзя, это просто вопрос времени, — развернуто объяснил мне ситуацию дракоша.