Патриот. Смута. Том 2 (СИ) - Колдаев Евгений Андреевич

Отошел метров на двести для надежности. Река здесь чуть петляла. Берега пологие, подойти проще. Веяло прохладой, пахло болотом, сыростью. Да и коряга здоровенная валялась прямо посреди русла. Упала, перегородила часть потока, вокруг стала формироваться плотина. Еще несколько бревен в нее вперлись, а потом веток навалило.

Начал изучать, выжидать.

Бобры! Точно они.

Если присмотреться, то вон копошатся двое чуть выше по течению. А вон и хатка их, на берегу противоположном сделана. Виднеется навал коряг, веток и бревен. Тут и место подходящее, берег низкий, деревья густо растут. Если затопить, заболотить, то подгниет, рухнет несколько. Но звери труд свой только начали. Недавно они здесь обосновались. Весной этой, скорее всего, пришли.

Ну, не ругайтесь на меня, красавцы. Не по ваши души, не за вашими шкурками, так — мимо иду.

Я аккуратно спустился, прощупывал перед собой почву. Подошел к воде. В правой руке бебут. Нож в голенище запихнул, аккуратно. Зашел в воду, от нее тянуло холодом, и как только она коснулась сапог, мурашки по коже пошли. Левой рукой держался за построенное бобрами сооружение. Бревно прямо помогало. Без него перебраться было бы сложнее. Скользкий ил и топкое дно. Измазался бы как черт, еще и поскользнулся бы.

А так — удобно.

Шел дальше, уже по колено. Обувь набрала воды, но ничего, это ожидаемо. Здесь же не брод. Еще шаг, по пояс. Дальше по грудь. Холод обволакивал, душил. Сердце начал молотить как бешеное. Организм пытался согреться.

Скоро вплавь придется. Пара метров всего.

Звери напряглись, почувствовали — человек. Незваный гость, явившийся из ниоткуда, лезет по их инженерному сооружению. Тот, что крупнее, вышел вперед, начал стучать хвостом по веткам, валяющимся вокруг него, торчащим из воды. Мелкий, скорее всего, самка, нырнула в воду, поплыла подальше отсюда. Решила избежать опасной встречи.

Тише, тише, не по вашу душу я.

Добрался до середины реки, все еще чувствуя ногами дно. Но уже еле-еле, шел по подбородок на цыпочках. Здесь коряга заканчивалась, и течение из-за более узкого участка усиливалось. Не достроили бобры свою плотину.

Толкнулся, аккуратно проплыл. Сапоги и исподнее потянули на дно, но опыт плавания в одежде у меня имелся.

Гребок, еще один. Ноги достали дна. Начал выбираться. Зверек продолжал волноваться, но шумел меньше. Видел, что лезу я не к его хатке, а куда-то в иную сторону. Еще бы — у тебя свои дела, у меня свои.

Вылез.

Зараза аж трясет.

Встряхнулся, скидывая с себя водяные капли. Зубы стучали от холода. Провел руками по одежде, отжал край рубахи. Сделал пару шагов. Чавк, чавк. Сел на бревно, стащил сапог, вылил воду. Затем второй — то же самое. Заметил, с руки пиявку оторвал, выкинул. Выжал, выкрутил портянки. Перемотал.

Зябко, черт подери.

Двинулся чуть вглубь от реки, начал заходить к позиции с тыла. Прислушивался и принюхивался. Где-то здесь должна быть тропа, а также их лагерь. Кони, они не люди. Их не заставишь молчать.

Наконец-то.

Запахло зверем. Лошади близко. Где-то впереди, метров двадцать через заросли. Двигался дальше аккуратно, медленно, выверял каждый шаг. Наконец-то увидел полянку. Вжался в дерево на ее окраине. Наблюдал.

Четыре лошади, самые простенькие, ничего необычного. Шалаш, кострище небольшое, организованная стоянка. Ноги в сапогах торчат из-под обустроенного навеса. Самого человека не видно, скрывается там.

О как… Спишь! На посту! Это ты зря, но мне то это на руку.

Видно ли лагерь с вороньего гнезда, от берега? Сомнительно, слишком далеко. Зарослей много.

Медленно, тихо я двинулся вперед. Лошади очень не любили резких движений и запаха крови. Убить и заломать этого нужно аккуратно, быстро, не подняв шума, чтобы не заволновались животные. К человеческому запаху они привычные, просто учуяв меня шума, не поднимут. Не волк, не пес, хотя многие так меня последнее время кличут.

Криво улыбнулся. Ага, а я им за это носы ломаю. Негоже офицера советской армии собакой звать. Да еще и боярина.

Пока размышлял, шаг за шагом, пригибаясь к земле, крался вперед. В правой руке держал обнаженный бебут.

Лагерь стоял грамотно. Полянка, тропа, ведущая мимо, лошади привязаны к деревьям. Шалашик сделан так, чтобы со стороны реки и тропы прикрывать пламя от костра. По уму оборудовано, замаскировано неплохо. Но, меня не проведешь. Семь метров, пять, три. Расстояние рывка.

Я слышал сопение. Оставленный присматривать за лошадьми дремал.

Шаг, веточка хрустнула под ногой, бросок вперед. Сел на противника, тот даже не понял, что происходит. Встрепенуться не успел. Упер его лицом в землю и резко ударил навершием бебута по шее. Он дернулся, захрипел, затих.

Вроде дышит, но сознание потерял.

Осмотрелся.

Сидоры есть, моток веревки тоже валяется. Пара шагов. Подхватил быстро спеленал, кляп в рот впихнул, аккуратно, чтобы не задохнулся. Копаться некогда, все потом.

Вот и язык есть. Осталось трое.

Чуть прокрался по тропе, что вела к месту их засады. Зашел сзади. Аккуратно свернул в подлесок, начал обходить. С другого берега выходило так, что двое сидят за сдвоенным дубом, который чуть в стороне от спуска к воде. Метров пять от пологого берега. А еще один в трех метрах над землей, на другом, разлапистом старом исполине, что рос прямо у воды. Ветви его выходили над водой и где-то вот в них, прикрываясь листвой и оборудовав там замаскированное воронье гнездо, сидел третий.

Снять его — самое сложное.

Как?

Вопросов много. Первый. Хорошо ли сверху видно позицию двух других. Второй, как часто они меняются? Ну не может же человек сидеть там сутками. Конечно, в теории, это возможно, но будет ли. Так-то и пищу, и воду можно подать, а нужду справить прямо в реку. Но в чем цель? Что-то я сомневаюсь, что эти люди настолько суровы и бдительны.

Думай. Торопиться нужно. Потеря времени неприятный фактор. И если кто-то из них по тропе пойдет к лагерю… Там-то я его и приму, главное — увидеть это. Подоспеть вовремя, чтобы шуметь не начал.

Я прокрался, зашел сбоку от двоих, справа. Тот, что сверху. А что он может? Заметит, какой-то сигнал подаст? Выстрелит, шум поднимет? К коням-то ему не прорваться мимо меня.

Сам засел среди зеленого, пышного подлеска, изучал. Двое выглядели достаточно опасными противниками. Люди служилые в серых кафтанах, саблями перепоясанные. Сидят в оборудованном у корней месте, укрепленном, замаскированном. На реку смотрят. Видны луки и колчаны.

Присмотрелся лучше. Огнестрела нет, ни аркебуз, ни пистолей.

Хорошо, значит, с этими можно без грохота разобраться.

Тот, что сверху — высоко зараза. Вначале лежал, затем повозился, привалился спиной к стволу, ногу одну свесил. Что у него? Есть ли огнестрел? Аркебузу с фитильным замком невозможно постоянно держать в боеготовом состоянии. Значит, либо в колесцовом исполнении, дорогая вещь, либо тоже лучник.

А это что значит? Грохота не будет. Уберу двоих, а его уже потом или… Думай, Игорь. Надо бы сразу как-то троих.

Лука у меня нет, да и если был бы. Я не такой хороший из него стрелок, чтобы снять человека. Хотя у этих же двоих есть, можно попробовать, иного выхода нет. Значит так. Раз и два у дерева. Валю их, не щажу. Хватаю лук и бью того, что наверху. Как получиться. Без ожиданий потом лезу и пытаюсь стащить.

По ситуации.

Видят ли они друг друга? Наблюдя, понял, что больше те, кто засели в корнях, прикрывают воронье гнездо, а не наоборот. Развалившийся на ветвях не очень-то может наблюдать происходящее на подступах на своем берегу реки. У него отличная позиция для обзора русла и брода, и правого берега. Но неидеальная. Есть нюанс.

Подкрался. Замер у дерева. Старался не дышать.

Спины двоих видны хорошо. Они расслаблены, утомлены постоянным наблюдением. Не ждут атаки с тыла. Тихо о чем-то переговариваются. Гораздо более опытные, чем Маришкины разбойники. Настоящие бойцы. Но, и таких бивали.