— Егор Андреевич, а это… это сложно очень?
— Сложнее, чем пневмодвигатель, который у нас станок по дереву крутит, — честно признался я. — Там нужна точная подгонка деталей, правильные уплотнения, чтобы пар не выходил. Котёл должен выдерживать давление. Но если получится…
Я помолчал для драматического эффекта:
— Если получится, мы сможем дать энергию любому производству, независимо от воды в реке, от ветра, от чего угодно. Нужны только дрова для топки — а их у нас сколько угодно.
Глаза Петьки горели таким огнём, что я невольно улыбнулся. Вот он, настоящий энтузиазм!
— Егор Андреевич, — взволнованно заговорил он, — позвольте мне участвовать! Позвольте мне помогать делать эту машину! Я… я всё выучу, всё освою, любые навыки! Только дайте мне шанс!
— Петька, именно на тебя я и рассчитываю, — сказал я. — Ты наш лучший кузнец, у тебя золотые руки. Без тебя эту машину не построить.
Лицо Петьки просияло от гордости и счастья. Другие мастера переглянулись — тоже заинтересовались.
— А нам что делать-то? — подал голос Илья. — Я ведь плотник, не кузнец. Чем я могу помочь?
Я повернулся к нему:
— Илья, у меня для тебя отдельная задача. Видишь, сколько новых проектов? Паровая машина, инструменты для завода, обучение новых мастеров… Нам нужно отдельное здание под всё это. Механическая мастерская, где можно будет собирать сложные механизмы, хранить инструменты, проводить обучение.
Илья заинтересованно наклонился вперёд:
— Отдельное здание? Большое?
— Достаточно большое, — кивнул я. — Но вся проблема в том, Илья, что время поджимает — мастера вот-вот уже приедут.
— Это ж серьёзная стройка!
— Серьёзная, — согласился я. — Сейчас общежитие как доделаете, ещё одно здание нужно — казарму для охраны. Захар, сколько людей планируешь в охрану набрать?
Захар задумался, считая на пальцах:
— Ну, сейчас нас восемь человек. Хорошо бы ещё семерых добавить, чтобы пятнадцать вышло. Тогда можно будет организовать нормальное патрулирование — трое на посту постоянно, остальные на сменах.
— Значит, казарма на пятнадцать человек, — кивнул я. — Илья, справишься с двумя стройками одновременно?
Илья почесал затылок:
— Если помощников дадите, человек пять-шесть… Тогда одни механическую мастерскую строят, другие казарму. Быстро управимся.
— Помощников дам, — пообещал я. Плюс материалы закупим — гвозди, скобы, всё что нужно.
Семён, который до этого молчал, откашлялся:
— Егор Андреевич, а что с расширением стекольни? Вы же говорили, из Москвы большие заказы идут…
— Правильно говоришь, Семён, — кивнул я. — Заказов будет больше. Павел Иванович Третьяков — московский промышленник — хочет сотрудничать. Но вот что я скажу…
Я обвёл взглядом всех собравшихся:
— Нельзя хвататься за всё сразу. Если начнём гнаться за количеством, пострадает качество. А наша главная ценность — именно качество. Наше стекло лучшее, потому что мы делаем его тщательно, проверяем каждый лист. Наши доски ровные и крепкие, потому что мы не спешим. Поэтому…
Я сделал паузу:
— Поэтому будем расширяться постепенно. Семён, тебе задача — обучить новых подмастерьев стекольному делу.
— Понял, Егор Андреевич, — кивнул Семён.
Я повернулся к Митяю, который всё это время молчал, скромно сидя на краешке лавки:
— Митяй, у тебя задача — совершенствоваться на токарном станке. Плюс тебе бы поделиться навыками, которые ты освоил по выдуванию стекла.
Глаза парня загорелись:
— Я постараюсь!
— Вот и молодец, — одобрительно кивнул я.
Захар откашлялся:
— Егор Андреевич, охрану из кого расширять будем?
— Помнишь, ты говорил, у тебя есть знакомые из бывших солдат? — напомнил я. — Вот их и приглашай. Надёжных, проверенных людей. Жалованье будем платить хорошее. Нам предстоит работать с государственными заказами. Нужна надёжная защита, патрулирование окрестностей — чтобы знать, что происходит вокруг, нет ли разбойников, чужих людей.
Захар кивнул с пониманием:
— Ясно. Так я завтра же в Тулу съезжу, найду парней. Думаю, за неделю наберу нужное количество.
— Вот и отлично, — я повернулся к Фоме. — Фома Степанович, вы теперь главный по торговым делам. На ваши плечи ложится большая ответственность — вести переговоры с покупателями, заключать сделки, следить за ценами.
Фома выпрямился, чувствуя важность момента:
— Понимаю, Егор Андреевич. Не подведу.
— Что касается Павла Ивановича Третьякова, — продолжил я, — его предложение интересное, но спешить не будем. Сначала, как и договаривались, дадим ему пробную партию товара на реализацию. Посмотрим, как справится, честно ли рассчитается. Если всё хорошо — тогда можно говорить о долгосрочном партнёрстве.
— Разумно, — одобрил Фома. — В торговле осторожность не помешает.
— А что насчёт купца Беляева? — спросил я. — Тот, что в Туле. Он извинялся за своего управляющего, предложил обсудить сотрудничество на новых условиях.
Фома задумчиво почесал бороду:
— Я слышал о Беляеве. Купец крупный, влиятельный, но говорят, жёсткий в делах. С другой стороны, если он сам извинился и наказал управляющего — значит, действительно заинтересован в сотрудничестве.
— Вот и разберись с ним, — поручил я. — Встреться, поговори, узнай условия. Но без обязательств, без спешки. И главное — никакой эксклюзивности. Мы должны оставаться свободными в выборе покупателей.
— Так и сделаю, — кивнул Фома, записывая что-то в свою потрёпанную книжку.
Я откинулся на спинку стула, оглядывая собравшихся:
— Ну что, друзья, понятны задачи? Есть вопросы?
Петька поднял руку:
— Егор Андреевич, а когда начнём паровую машину делать?
— А вот завтра и начнем, — ответил я. — Сначала нужно подготовиться. Изучить чертежи, подобрать материал. Котёл, например, нужен медный. Цилиндр тоже сложная штука — нужна точная расточка.
— А я смогу помочь? — спросил Илья.
— Конечно, — улыбнулся я. — Основание для машины, раму — это всё из дерева. Твоя работа.
Семён поднял руку:
— А материалы где брать будем?
— Материалы… Что-то есть у нас, что-то закупим, — заверил я. — Чего нет — говорите Фоме — он список напишет и возьмем в городе.
— А ещё, — продолжил я, и в моём голосе появились торжественные нотки, — я хочу объявить важное решение.
Все насторожились, выжидательно глядя на меня.
— В этом году, — медленно и чётко произнёс я, — податей не будет.
Повисла мёртвая тишина. Мужики переглянулись, не веря своим ушам.
— Как… не будет? — пролепетал Пётр.
— Никаких податей, — повторил я. — Все поработали отлично. Производства работают, доходы идут. Деревня процветает. Вы заслужили передышку. Все деньги, что вы собрали в этом году, остаются вам.
— Егор Андреевич… — Пётр встал, подошёл ко мне и неожиданно упал на колени. Да благословит вас господь!
— Вставай, Пётр, вставай, — смутился я, поднимая его. — Не за что на колени падать. Это справедливо.
Но другие мужики тоже повскакивали с мест, наперебой благодаря меня. В глазах некоторых блестели слёзы.
— Да вы… вы барин настоящий! — взволнованно говорил Илья.
— Тихо, тихо, — остановил я поток благодарностей. — Я ещё не закончил.
Мужики замолкли, с надеждой глядя на меня.
— Всем ключевым мастерам, — объявил я, — за добросовестный труд назначается жалованье.
Я начал перечислять:
— Петька — три рубля в месяц как главный кузнец. Илья — три рубля как главный плотник и организатор строительства. Семён — три рубля как мастер стекольщик. Митяй — два рубля как подмастерье токарного дела, с повышением до трёх, когда освоишь работу с металлом.
Я оглядел потрясённые лица:
— Это немалые деньги. Для сравнения — обычный крестьянин за год тяжёлого труда зарабатывает рублей пятнадцать-двадцать. У вас будет больше, потому что вы не просто работаете, вы создаёте что-то новое, учитесь, совершенствуетесь.
Петька сглотнул:
