Последний Герой. Том 2 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Новый, дорогой, кожаный салон. Мотор шепчет. Машина, как с автосалона. Сразу видно, жирный трофей. Это тебе не мой «китаец».

— Бляха-муха, Грач, ты чего? — мотнул я головой, не веря в то, что услышал. — Мы в этой тачке везём её хозяев в лес, закапывать. А ты уже планы строишь на джип? Вляпаемся по самое не хочу.

— Ой, Макс, не нуди, — отмахнулся он. — Ты просто молодой, не шаришь, как эти вещи делаются. Эта машина, бл*дь, не просто машина — это деньги. Я знаю, кому сунуть. Они её сразу на разборку пустят. По частям раскидают: движок, коробка, ходовка, салон, вся электроника. На запчасти уйдёт втридорога. Не все, конечно. Движок перебьют, а остальное — что с номерами и серийниками — в утиль, нахер. Чобы без палева.

Он прошёлся взглядом по салону. Потрогал панель — добротная кожа. Провёл ладонью по дверной обшивке, ткнул пальцем в кнопку стеклоподъёмника. Пощупал подголовники — в каждом встроенный экран, мультимедиа-система, как в самолётах бизнес-класса.

— Жир, — буркнул он. — Такую с руками оторвут. Конечно, выручка не вся мне. Я по тарифу. Обычно от двадцати до тридцати процентов. Такая, как эта тачка, по рынку под десятку лямов тянет. Вот и считай, два-три ляма. Чистыми. И быстро. Там у людей всё налажено, поток. Естественно, документы спрашивать не будут — заберут и сделают красиво.

— Два-три ляма? На двоих… Ну, — кивнул я, — нормас. Пойдёт.

— Ха! Пойдёт, говорит… — фыркнул Грач. — Ты, со своей ментовской зэпэхой, ещё так говоришь — сколько тебе месяцев надо фигачить, чтобы такие бабки поднять?

— Да, наверное… не месяцев… — усмехнулся я, подумал и добавил: — А может, и лет.

— То-то же, — довольно кивнул он.

Тем временем джип вышел на загородную трассу. Асфальт стал шире, за обочинами — чахлые посадки, дальше — поля.

— Давай туда, — указал Грач, — правее. Там места глухие, до города далеко, грибников нет, никто не сунется.

Я начал смещаться, но в ту же секунду сзади раздалось: вью-вью, потом короткий у-у-у! — знакомое до отвращения. Сирена. Громкая и требовательная. Та, что гаишники включают, когда не до вежливостей. Потом «кряк-кряк», резкий двойной сигнал, как клювом в затылок. Не спутаешь.

Я метнулся взглядом в зеркало заднего вида. Там метались синие вспышки. Патруль ГАИ на «Форде». Идут за нами плотно. С намёком, что мы встряли и нам надо остановиться.

— Твою мать… — процедил Грач. — Накаркали.

Я сбавил ход, надеясь, что, может, не за нами, пусть себе обгонят. Но нет. Глянул в зеркало — сзади впритирку так и шёл белый «форд» с синими полосами и мигающей «люстрой» на крыше. Вас только сейчас не хватало.

Свернул на обочину, включил аварийку, протянул еще с десяток метров, будто заканчивая путь по инерции. Остановился.

— Не ссы, — сказал я, не отрывая взгляда от зеркала. — Сейчас разберёмся.

Я видел, как позади нас из «форда» вышел молодой, ещё зелёный гаишник. Демонстративно поправил белую кобуру, видимо, она придавала ему важности и значимости в собственных глазах. И быстрым шагом направился к нам. Я спокойно потянулся в карман за ксивой.

— Ты что, Макс⁈ — шепнул Грач, резко повернувшись. — Ксивой светить собрался?

— Ну да, — пожал я плечами.

— Нельзя!

— В смысле — нельзя? — я приподнял бровь, не понял. — Да у меня даже прав раньше не было. Ну, были, но я их не носил. Всегда по ксиве ездил.

На секунду вспомнил, как катался в девяностые.

— Это когда раньше? — удивился Грач.

— Ну, в Волгограде. Когда учился, — выкрутился я, глядя, как инспектор приближается.

Уже погоны видно. Лейтенант.

— Ну, может, у вас там в Волгограде так принято было, — почесал ухо Руслан, глядя на меня с сомнением. — А сейчас… времена уже не те, Макс.

Он чуть наклонился вперёд, понизил голос:

— Да, раньше, помнится, ксива прокатывала. Сказал — мент, и тебя уже с миром отпускали. А теперь… Сейчас у этих свои показатели. Им наоборот — палка горит на ментов. На своих же… За каждого инспектор рапорт строчит, тащит, как за подвиг. Ну, а если пьяного мента словят, так вообще премия капает, — продолжал он с ехидцей. — И отчёт наверх уходит, мол, боремся честно, даже своих щемим.

Сказал с такой горечью, что на миг показалось, будто сам когда-то в форме ходил.

— А ты-то откуда знаешь? — спросил я, глядя на него.

— Ты чё, Макс, совсем телевизор не смотришь? — удивился Грач. — Есть такая штука — зомбоящик. Там и не такое покажут.

— Да как-то недосуг, — пожал я плечами.

— Оно и видно, — буркнул Грач, покосившись на меня. — Короче, ксиву убери. Тут другим макаром надо разруливать.

Я оглянулся, чуть подался назад.

— Ладно, разберёмся… Только труп усади по-человечески, — я кивнул на заднее сиденье — туда, где мы пристроили того, которого я грохнул в салоне.

Остальные-то, Дирижер с охранником, ждут в багажнике. Этого пришлось оставить как есть, у нас за спинами куковал

— Поздно уже что-то усаживать, — прошипел Грач. — Фух… Неужели ментов валить придётся, если докопаются?..

— Остынь, — шепнул я, поправляя голову трупа.

Подогнул под затылок подголовник сиденья, прижал, чтоб не свалился. Получилось с виду, как будто уснул. Глаза закрыты, щека к плечу.

Тук-тук-тук! — пробарабанил гаишник костяшками по стеклу моей двери.

Я нажал на кнопку. Стекло поехало вниз медленно, нервно скрипя. Время будто замедлилось.

Краем глаза я увидел, как Грач сунул правую руку с пистолетом между сиденьем и дверцей. Пальцы на рукоятке. Лицо мраморное.

Я едва заметно качнул головой.

Спокойно, брат, не дёргайся. Дыши ровнее. Не вызывай лишних вопросов. Мы не мы, если не выплывем.

Глава 17

Возле машины стоял молодой гаишник — худощавый пацан лет чуть за двадцать, с едва заметным пушком под носом и несуразной челкой из-под фуражки. Но взгляд цепкий такой, пытливый и с огоньком. Ещё не выгорел от службы. Попытался заглянуть в салон, пробежался глазами по мне, по Грачу, не скрывая интереса. Сразу ясно, не устал ещё от работы, старается, не халтурит. На весь беглый осмотр у него ушла пара-тройка секунд. Чуть удивился побитой физии Грача, а свои пальцы в пластыре я опустил пониже. Спустя короткую паузу летёха заговорил.

— Добрый вечер, отдельный батальон ДПС УВД по Новознаменску, инспектор лейтенант Гринюк, — отчеканил он привычно и приложил ладонь к виску, коротко и больше для порядка. — Документы ваши можно?

Я спокойно кивнул, потянулся к карману, мельком взглянув в зеркало, на патрульку. Там, внутри «Форда», за рулём застыл второй гаишник. Этот явно постарше, лет на десять-пятнадцать, массивный, лицо кислое и сонное. Даже не дёрнулся выйти, явно не считал нужным напрягаться. Типичный ветеран полосатой службы — всё повидал, всё надоело.

— Куда направляетесь? — допытывался молодой.

— В деревню, — я неопределенно махнул рукой. — К родственникам.

Взгляд инспектора по-прежнему цеплял салон, будто чуял — люди перед ним не просто шашлычники, не с пикника возвращаются.

— В чём дело-то, лейтенант? — спросил я ровно, делая вид, что продолжаю шарить по карманам. — Мы что-то нарушили?

— Просто проверка, — сказал он и вдруг прищурился, кивая в сторону заднего сиденья, пытаясь пронзить взглядом тонировку. — А там у вас кто? Вы втроем, что ли?

Через тонировку салона был виден лишь тёмный силуэт. Голова у пассажира была откинута набок, тело тоже чуть завалено.

Я наклонился чуть ближе, палец к губам приложил:

— Тише, командир, это шеф наш дрыхнет. Лучше не будить, психованный он у нас. Весь день и всю ночь на ногах был, отрубился сразу. Проснётся не в настроении — мало никому не покажется.

Выдал я это все на полном серьезе. Гаишник на секунду завис, видимо, решал, как поступить дальше. Машин со «злым шефом», видимо, ему еще не попадалось. Я тем временем спокойно открыл дверь, вышел наружу и аккуратно закрыл её — нарочито тихо и без хлопка.

— Слушай, командир… — проговорил я доверительно, глядя молодому прямо в глаза. — Доки-то, похоже, у шефа в кармане остались. А он, знаешь, такой, что сон его лучше не трогать. Психует сразу, нервный. Ночь не спал, отрубился на ходу, сейчас тронем — сам потом будешь объяснять, что к чему.