Инженер 1: паровая империя (СИ) - Тыналин Алим

Успеем.

Обязательно успеем.

Глава 18

Темп нарастает

Следующее утро началось с неприятности.

Я проснулся от стука в дверь, резкого и требовательного. Вскочил, накинул халат, открыл. На пороге стоял Зотов, бледный, взволнованный.

— Александр Дмитриевич, полковник Энгельгардт! Приехал на проверку! Требует вас видеть немедленно!

Что ж, значит, решил проверить раньше срока. Разумно, хочет убедиться, что работа идет, а не просто языком треплют.

— Где он?

— В первой палате. Осматривает работы.

Я метнулся к умывальнику, плеснул водой в лицо, натянул мундир, застегивая пуговицы на ходу. Через три минуты уже шагал по коридору к первой палате, мысленно прикидывая, что и как докладывать.

Полковник стоял посреди помещения, заложив руки за спину, и хмуро оглядывал недоделанную работу. Рядом стояли Беляев, бледный как смерть, и Морозов, вытянувшийся по стойке смирно.

— Господин полковник! — я остановился, отдал честь. — Капитан Воронцов явился по приказанию!

Энгельгардт повернулся. Лицо суровое, непроницаемое.

— Капитан. Докладывайте о ходе работ.

Я быстро оглядел палату. Воздуховоды собраны, лежали у стены, но еще не установлены. Печь переставлена, но не подключена. Вытяжные каналы размечены, но не смонтированы. Картина незавершенная, но это нормально для полутора дней работы.

— Господин полковник, работы идут по графику, — начал я спокойно. — Первый день потратили на подготовку и устранение непредвиденных проблем. Печь пришлось переставить для правильной разводки воздуховодов. В стене обнаружилась трещина, пришлось корректировать расположение приточного отверстия. Одна балка под потолком оказалась гнилой, заменили на дубовую.

— Сколько времени прошло? — резко спросил полковник.

— Полтора дня, господин полковник.

— А сколько осталось?

— Два с половиной, господин полковник.

Энгельгардт прошелся вдоль стены, осмотрел готовые воздуховоды. Провел рукой по стыкам, проверяя плотность. Кивнул Морозову:

— Работа качественная. Но медленная.

— Господин полковник, — вмешался Беляев, — может, следует продлить срок? Еще дня три-четыре…

— Нет, — отрезал Энгельгардт. — У вас остается два с половиной дня, капитан. Справитесь?

Я посмотрел полковнику прямо в глаза. Справимся ли? Первая палата едва наполовину готова. Пятая вообще только начата. Но отступать некуда. Дело не в том, легко это или трудно. Дело в том, что это необходимо сделать.

— Справимся, господин полковник, — произнес я твердо, без тени сомнения. — Переходим на круглосуточную работу. Через два с половиной дня все системы будут функционировать.

Полковник посмотрел на меня пристально, словно оценивая. Потом медленно кивнул:

— Надеюсь на вас, капитан. Через два с половиной дня приеду снова. Ваша система должна работать во всех палатах.

Он развернулся и направился к выходу. У дверей обернулся:

— Я жду, капитан. Не подведите.

Дверь захлопнулась за ним. Повисла тишина.

Беляев вытер платком вспотевший лоб:

— Александр Дмитриевич… Вы уверены, что успеете?

— Успею, — я сжал челюсти. Сомнения роскошь, которую мы не можем себе позволить. — Морозов, собирай всех. Переходим на круглосуточную работу. Делим на две смены. Одна будет работать днем, другая ночью.

Фельдфебель кивнул:

— Слушаюсь, ваше благородие. Сейчас организую.

Через час все двадцать восемь человек собрались во дворе. Я объяснил ситуацию без прикрас. Полковник требовал завершить работы за два с половиной дня. Времени мало, но задача выполнимая при правильной организации.

— Делимся на две смены, — объявил я. — Первая работала с шести утра до шести вечера. Вторая с шести вечера до шести утра. Морозов командует первой, Егор второй. Семен и Иван в обеих сменах, они ключевые мастера. Остальных распределите сами.

Работники переглянулись. Кто-то вздохнул, кто-то матюгнулся вполголоса. Но возражений не прозвучало. Солдатская дисциплина.

— За работу! — крикнул Морозов.

Работа закипела с новой силой.

В первой палате дневная смена принялась монтировать воздуховоды. Восемь человек, работая слаженно, поднимали тяжелые деревянные короба под потолок, крепили к балкам. Дело нелегкое. Короб весил пуда полтора, поднять на высоту три сажени, удержать, пока Степан прибивал скобы…

— Федор, держи крепче! — рявкнул Морозов. — Упустишь, убьет кого-нибудь!

— Держу, дядя Вася!

Короб медленно полз вверх. Семен поправлял снизу, следил, чтобы соблюдался правильный угол. Степан наверху ловил, прибивал.

— Есть! — крикнул он. — Первый встал!

К обеду установили три воздуховода из восьми. Темп был не идеальным, но приемлемым.

Я метался между палатами, проверяя ход работ.

Во второй палате шесть человек под руководством Петра Гаврилова восстанавливали частично демонтированную систему. Здесь работа шла проще. Не нужно собирать короба с нуля, только заменить поврежденные участки, поставить новые решетки.

— Петр, как успехи? — спросил я.

Плотник вытер пот:

— Да ничего, ваше благородие. К вечеру управимся. Тут работы на полдня, не больше.

— Отлично. Как закончите, переходите помогать в пятую палату.

В четвертой палате картина оказалась схожей. Бригада работала споро, без суеты. К вечеру тоже должны закончить.

А вот в пятой… Здесь дела обстояли хуже.

Егор командовал шестью работниками, но дело шло туго. Палата маленькая, но система требовалась полная. Воздуховоды, вытяжка, все как положено. А начали только сегодня утром.

— Егор, сколько времени нужно?

Сапер почесал затылок:

— Ваше благородие, если честно, то дня полтора. Мы только короба собираем, собирать будем нескоро.

— Полутора дней нет, — спокойно сказал я. — Есть день с четвертью. Как закончат во второй и четвертой, получишь подкрепление. С ним справитесь быстрее.

— Слушаюсь!

Я вернулся в первую палату. Там уже установили четыре воздуховода. Морозов командовал пятым.

— Семен, держи ровнее! Иван, подними свой конец! Степан, готовь скобы!

Короб медленно шел вверх. Вдруг Федор, державший снизу, поскользнулся. Короб качнулся, Иван рванулся удержать, но богатырь потерял равновесие…

— Бросай! — заорал Морозов.

Короб рухнул вниз. С грохотом ударился об пол, рассыпался на части. Доски треснули, жесть погнулась.

Повисла мертвая тишина. Работники замерли, ожидая моей реакции.

Я подошел, осмотрел обломки. Досадно, но не катастрофа. Один короб из восьми, потеря в десять процентов. Неприятно, но поправимо.

— Морозов, сколько времени понадобится, чтобы изготовить новый?

Фельдфебель осмотрел обломки:

— Часа четыре, ваше благородие.

— Семен, за работу. Делаешь новый короб. Остальные продолжаете монтаж с теми, что целые. Федор, — я повернулся к виновнику, — впредь смотри под ноги.

Солдат побледнел:

— Виноват, ваше благородие!

— Раз виноват, то исправляйся. Помогай Семену. Живее!

К вечеру в первой палате установили шесть воздуховодов из восьми. Один разбит, Семен делал новый. Восьмой еще ждал монтажа.

Вторая палата готова. Четвертая тоже. Петр с бригадой перешел в пятую, помогать Егору.

Я обходил палаты, проверяя работу. Руки гудели от усталости. Я сам таскал доски, держал короба, прибивал скобы. Спина ныла, глаза слипались. Но останавливаться нельзя.

В шесть вечера дневная смена закончила. Работники валились с ног.

— Отдыхайте, — велел я. — Ужин, потом спать. Завтра в шесть утра снова на работу.

Ночная смена заступила под командованием Егора. Двенадцать человек, свежие, бодрые. Они продолжили там, где остановились дневные.

Я остался с ними. Спать не собирался, слишком много всего нужно контролировать.

Ночью работать оказалось тяжелее. Света мало. Масляные лампы давали тусклое, мерцающее пламя.

Тени метались по стенам, создавая жутковатую атмосферу. Холодно. Печи не топили, чтобы не мешать монтажу.