Арбитр Пушкин (СИ) - Богдашов Сергей Александрович

В то время, пока я размышлял о предстоящей переправке удобрений, ко мне подошли Максим с Николаем.

За прошедшее лето ребята заметно прибавили в росте и раздались в плечах. Сейчас передо мной были уже не те пацаны, которых я забирал из Арапово, а вполне сформировавшиеся парни. Скоро, а если быть точнее, то на зимнего Николу, у ребят день рождения и я уже приготовил им подарок из двух частей.

Во-первых, специально для них построили двухквартирный дом, к которому прилегает большой огород. Я уверен, что хозяйство братьев будет самым заметным в селе.

А во-вторых, на день рождения я вручу парням вольную. С дедом этот вопрос я урегулировал. Документы в местной управе выправил. Так что осталось только дождаться случая и поздравить ребят.

Убегут ли от меня вчерашние крепостные? А зачем им куда-то бежать, если в Велье у них есть и дом, и земля. А главное — у меня для них всегда найдётся прибыльная работа. Ну а надумают уехать, так ведь я могу затребовать обратно перлы, которые для них делал.

— Барин, а чего у нас мужики с тележками бегают? — глядя на снующих грузчиков, спросил Макс. — К войне готовятся?

Хм. А ведь Максим подсказал очень удобный способ доставки боеприпасов на передовую прямо с пороховой мельницы или завода по производству ядер. Но это на случай боевых действий. Сейчас же передо мной стояли вполне мирные цели, о которых я и рассказал ребятам.

— Барин, а зачем грузить сыпучие удобрения на тележки, если в другом месте их снова придётся сгружать? — спросил Николай. — Не проще сразу переместить весь груз туда, куда нужно? Если удобрение хранится в амбаре и поместить его нужно в такой же амбар, но в другом месте, то зачем вообще нужны эти тележки и куча народа? Кинь воздушную трубу через свой телепорт.

Вот оно. Свежий взгляд на проблему. Понятно, что от грузчиков с тележками никуда не уйти, но не в случае с удобрениями. Осталось только проверить идею парней. А в том, что воздушная туба будет работать в телепорте, я не сомневался — работают же наши с Катей воздушные перлы, когда мы в контейнере себе одежду подбираем.

— Где у нас сейчас ближайший сыпучий груз имеется? — посмотрел я братьев.

— На лесопилке, — даже не раздумывая, ответил Коля. — А опилки нужны на стройке, чтобы потолок засыпать под крышей.

Под вечер я сидел у себя в столовой и попивал чай. Идея с воздушной трубой через телепорт оказалась вполне себе работоспособной, и мы «вынесли» с лесопилки пару гор опилок, оставив работникам только небольшой запас для парового двигателя.

Я прикинул, кого послать в Соликамск, чтобы там открыли телепорт, и остановил свой выбор на дяде. А что такого? Мужчина он у нас представительный. С моей «верительной грамотой» на руках в Соликамске к нему вопросов не возникнет. Чтобы одному не скучно было в пути возьмёт с собой парочку способных курсантов и заодно преподаст им уроки дальних перелётов. После того, как он откроет портал на своей стороне возле амбара с удобрением, к нему перейдёт Макс или Коля, и они переместят груз в Велье.

Так же поступим и с Нижним Новгородом. Только туда мне придётся самому слетать, чтобы сначала договориться со складами под сыпучий груз. К тому же в Нижний мне так и так нужно — с очередным караваном мне привезли дюжину тибетских ларцов для сбора и перевозки эссенции. Ценник, конечно, выставили космический, но оно того стоит.

Пока я размышлял о дальнейших действиях, поступил вызов от Алексея Петровича Демидова, что было несколько неожиданным, потому что мы с ним виделись на Урале во время моего вояжа на Аляску. На тот момент Демидов-младший мотался между чугуноплавильным заводом в Ревде и железоделательным в Бисерти. Насколько я знал с его слов, в ближайшее время Ревду он покидать не собирался.

— Слушаю вас, Алексей Петрович, — ответил я на вызов.

— Извините, что беспокою вас, Александр Сергеевич, но управляющий вашего завода заставил меня с вами связаться, — услышал я в артефакт голос Демидова. — Стоит у меня над душой и требует, чтобы я дал ему с вами поговорить.

Сказанное Демидовым удивило меня ещё больше. Получалось, что он не один с Урала вылетел, но ещё и моего управляющего Дивова с собой прихватил.

Я, конечно, всё понимаю — пользуясь оказией, Павел Петрович мог по какой-то острой необходимости выехать из Ревды. Но ведь можно было это и после Рождества сделать, а не когда полным ходом идёт переоборудование производства. К тому же, я обещал Дивову, что после того, как завод начнёт исправно давать сталь, он получит отпуск и его на самолёте отвезут туда, куда он попросит.

— Слушаю вас, Павел Петрович, — ничего не оставалось мне, как начать диалог со своим управляющим.

— Здравствуйте, Александр Сергеевич. Спешу доложить, что завод готов к первой плавке по вашей схеме. Поэтому ждём вас в Ревде. Вот и Алексею Петровичу не терпится увидеть, что получится из его чугуна.

— А где вы сами сейчас находитесь?

— У меня в конторе мы находимся, Александр Сергеевич, — услышал я задорный голос Демидова. — В Екатеринбурге намедни ретранслятор появился. Так что теперь с Урала можно хоть с Москвой, хоть со столицей связаться.

Вот оно в чём дело. За всеми своим делами я и не заметил, как разрослась сеть артефакторной связи. И вот ретрансляторы добрались уже и до Урала. Нужно будет уточнить есть ли связь с Пермью — от неё до Соликамска менее двух сот вёрст.

А ведь началось всё пару лет назад с моей проказы на балу у Адеркаса и последующей небольшой сети в Псковской губернии. Кто ж знал, что связь, основанная на перлах, так быстро расползётся по стране, что сегодня она пришла уже на Урал.

Не могу сказать уверенно, чья заслуга в том, что с тем же Екатеринбургом теперь можно связаться даже из Велье. Но это уже не важно. Главное, что артефакторная связь добралась до кузницы России.

— Павел Петрович, — обратился я к управляющему. — Вы же говорили, что первая плавка на Рождество будет, а сегодня ещё даже не Новый год.

— Александр Сергеевич, дословно я сказал, что первый металл дадим до Рождества. Так что, если мы выплавим сталь на зимнего Николу, то технически это будет тоже считаться до Рождества.

Смешно. Сколько раз я ловил людей на точности сказанных фраз, а тут сам попал впросак. Деваться некуда. Нужно срочно лететь на Урал. Слишком большую ставку я сделал на маленький заводик.

Если всё получится так, как мы с Виктором Ивановичем не раз планировали и рассчитывали, то бывший медеплавильный Ревдинский завод первым в мире даст хромоникелевую сталь.

В двух словах технологический процесс выглядит следующим образом. В основную отражательную печь загружаем чугун с Демидовского завода и выжигаем углерод до трёх десятых процента. Параллельно с этим во вспомогательных печах с помощью артефактов, снижающих точку плавления, готовим никель и хромовый сплав. За два часа до окончания плавки добавляем получившиеся легирующие элементы в основную печь и на выходе получаем низколегированную сталь с содержанием углерода в три десятых процента, двухпроцентным никелем и полтора процентным хромом. И что самое главное содержание серы в стали ожидается менее одной сотой процента, поскольку ревдинскит с Петровского рудника — самый чистый никелевый минерал в мире, не содержащий мышьяка и серы.

Другими словами, мы получим относительно дешёвую низколегированную конструкционную хромоникелевую сталь с улучшенной коррозионной стойкостью. Да, это отнюдь не нержавейка, но она пока ещё в этом мире не так уж и нужна.

По заверениям моей тульпы — Виктора Ивановича — сталь должна получиться с большим пределом прочности и ударной вязкостью, чем у имеющихся в этом мире сталей. К тому же она должна хорошо поддаваться обработке и быть почти в два раза более стойкой к коррозии. А это будущие паровые машины, суда и инструменты.

Единственное, что удручает — за одну плавку мы можем получить только две тонны стали. Но я и завод задумывал, как экспериментальный. С другой стороны — у меня есть сосед Демидов, у которого имеется не только Ревдинский чугунный завод, но и Бисертский железоделательный. Если я ему буду поставлять легирующие добавки, то выпуск новой стали можно будет значительно поднять.