Учитель. Назад в СССР 6 (СИ) - Буров Дмитрий

Длинный нескладный худой относительно молодой мужик, которого Топор одним прекрасным или не очень вечером спас от компании подвыпивших урок. Тогда Савелий в благодарность вызвался помочь пару раз приятному на первый взгляд спасителю, втянулся, рассказал всю свою несуразную жизнь. И про первую ходку по дурости, по малолетству, когда решили с пацанами на спор обнести газетный ларек. И про вторую, когда «западло» стало друганов сдавать, взял на себя грехи всей компании. Ну а после тюрьмы жизнь понеслась-поехала под откос. На работу не брали, перебивался случайными заработками. Только из-за старенькой больной матери держался на грани, не лез больше в криминал. Ну до того момента, пока не встретил на свою беду Топора.

Правда, Савелий Елагин о преступном военном прошлом Потапа не знал. Иначе бы сдал с потрохами советской милиции фашистскую мразь, не посмотрев на последствия лично для себя. Сава или Сявка, как чаще всего называли его члены артели черных копателей, фашистов люто ненавидел за погибшего деда, за расстрелянную семью матери, за чудом выжившую бабушку.

Но и Потап не дурак. Никто в компании могильщиков не ведал о его грязном прошлом, не знал настоящего имени.

— Ты все равно поищи, поспрашивай. Может, найдешь кого. Не нравится мне этот учитель, — принимая кружку с горячим практически черным чаем, снова повторил Топор. — Завтра снимаемся с места, все вывозим на второй схрон и по норам. На время затихаримся. Отправь мальца, чтоб к рассвету уже был.

— Да чего ты, Топор, — вскинулся удивленно Сутулый. — Отправлю, не переживай, — тут же торопливо закивал, но все-таки не выдержал, добавил. — Хорошо жеж всё. Никто и не возвращался, и пионеры не лезут, учитель вон дома сидит, гостей принимает. Было б чего, так мужики б весточку прислали.

— То-то и дело, что принимает… Чуйка, Савелий, дело такое, — осклабился нехорошо Потап. — Она мне не раз жизнь спасала. Надо бы… — начал было Топор, но оборвал речь на полуслове, недобро ухмыльнулся и принялся пить чай с баранками.

— Чего надо-то? — уточнил Сутулый, так и не дождавшись продолжения.

— То мое дело, — отмахнулся Потап. — Ты того… про пацаненка не забудь… Разузнай, о чем учитель трепался с гостями. Чуя, непростого гостя притащил парторг к молодому, да раннему.

— Сделаю, — кивнул Савелий, подлил себе чаю и преданно уставился на Топора.

— Чего сидишь? — грубо уточнил Потап минут через пять.

— Так это… — растерялся Елагин.

— Это, то… — передразнил Топор помощника. — Ладно, не обижайся, не со зла я, — тут же успокоил занервничавшего подельника.

— Так что? Иди, что ль?

— Чай допьешь и ступай. Найди мне этого пацаненка. Разузнай, о чем трепались, — еще раз наказал Потап, погружаясь в свои мысли.

— Сделаю, Михалыч, ты того… не переживай. Я через племяша… ага… найду и сделаю…

Сутулый сделал торопливый глоток чая, схватил две сушки, сунул в карман, натянул кепку и, стараясь не топать, буквально сбежал из комнаты.

— Не наш ты, сученыш, нутром чую, не наш. Чей? — процедил сквозь зубы Топор, не обратив внимания на бегство Савелия. — А страховка не помешает, мало ли что, — пробормотал Потап, потрогал чайник рукой, кивнул сам себе, вылил остатки в пустую кружку и налил себе свежего чая. — Фельдшерицу, говоришь, охаживает наш учитель? Это хорошо, это очень хорошо. Просто замечательно.

Если бы Сутулый в этот момент оказался рядом и увидел улыбку на лице благодетеля, креститься бы не стал, скорей бы побежал ставить свечку. За упокой или за здравие, тут как повезет.

Уходил я из дома задолго до рассвета. Поначалу хотел даже пойти той старой тропкой, о которой рассказывал Ванька Мальков, но передумал. Не зря в народе говорят: самая короткая дорога та, которую знаешь. Старым неизвестным ходом я еще ни разу не хаживал, велика вероятность, что выйду не туда, куда нужно. Заблудиться не заблужусь, но время потеряю. А время в нашем случае очень дорого. Интуиция твердила: не все так просто с этой небольшой группой черных копателей. Мутит что-то товарищ майор, или в каком он там звании, Иван Иваныч Иванов в сером костюме, то бишь товарищ Сергей Сергеевич Сергеев.

Раннее утро или поздняя ночь бодрили в лесу не по-летнему. Тишина стояла та самая, глубоко предрассветная, когда любой шорох или звук отдавались эхом на всю окрестность.

Рюкзак я собрал с вечера, закинул все самое необходимое: фонарь, запасные батарейки, воды, пару пачек галет, подумал и добавил пару банок консервов на всякий случай. Никогда не знаешь, как повернется очередное задание. Ну, само собой, спички, нож, веревку и остальное по мелочи. Если что-то пойдет не так, сумею продержаться в лесу пару недель точно.

Хотя, что может пойти не так? Моя задача — сбор данных, наблюдение и ничего более. Больше всего я переживал за Ваньку Малькова. Неугомонный пацан вполне мог устроить засаду возле дома, дождаться моего ухода и пойти следом. Впрочем, я надеялся на мечту Ваньки стать разведчиком, а в армии, как известно, приказы не обсуждаются. Приказ у Малька четкий: наблюдать, вести наблюдение за старой тропой, по которой когда-то деревенские ходили напрямки в гости в соседнюю деревню.

Надежда надеждой, но проверить, есть ли за мной малолетний хвост, я не забыл. Юного разведчика не наблюдалось, но расслабляться рановато, проверю в лесу.

Я тихим призраком скользил по лесу. Природа готовилась к пробуждению, от реки тянуло сыростью. В голове нет-нет да и мелькало сомнение в правильности нашей затеи. Не любил, когда меня используют втемную, когда не вижу всей картины.

Парторгу я верил, товарищу Сергееву — нет. Оставалось надеяться только на себя и на то, что наши доблестные органы в очередной раз не запутают сами себя в подковерных играх и игрищах, стараясь заслужить похвалу родимому ведомству.

Так, почти не скрываясь, но и без лишнего шума, я добрался до того самого места, где припрятал винтовку. Ту самую, которую Ванька Мальков потом отыскал. На поляне потоптался, покружился, а потом тихо растворился в предрассветных лесных сумерках, еще густых и непроглядных. И затаился недалеко от места схрона.

В импровизированной засаде просидел что-то около получаса, может, чуть больше. Только убедившись, что Ванька не идет за мной с отрывом, я тихо покинул свою лёжку и отправился уже скорым маршем к точке наблюдения за заброшенной деревней.

В этот раз решил идти по большому кругу, на всякий случай зайти с другой стороны, попытаться отследить передвижение черных копателей с противоположной стороны улицы. Если повезет, проберусь на чердак соседнего дома, что через дорогу от базы падальщиков, и устрою там наблюдательный пост.

Широкий круг сожрал прилично времени, но оно того стоило. Судя по всему, граждане копатели совершенно не знакомы с военной тактикой и стратегией. Посты не выставлены, как и тогда, когда я приходил проверять Ванькину информацию. Не расставили даже элементарных самодельных сигнальных ловушек. Чего уж говорить про дом напротив. В нем не только бывшие хозяева давным-давно не появлялись, но и незваные жители заброшенной деревни ни разу не ступали на соседний двор.

Забралсяя на чердак, устроился почти с комфортом. С мышами, кстати, повезло, не обнаружил. Лишний шум ни к чему. Сомневаюсь, что мои соседи обратят внимание на мышиную суету и писк на чердаке пустого дома, но береженого Бог бережет.

Светало. В доме напротив все еще сладко спали. Я усмехнулся, поражаясь безалаберности граждан, занимающихся незаконной деятельностью. Непуганые, как голуби у нас на городской рыночной площади в той моей прошлой жизни. С одной стороны, и хорошо, захват легче пройдет. С другой стороны, может, в доме и нет уже никого, что-то слишком тихо. Я решил понаблюдать еще с полчаса, если никто не выйдет отлить из дома, или не замечу никакого движения, отправлюсь в ближнюю разведку.

Только собрался на выход, как входная дверь распахнулась с противным скрипом, на пороге появился все тот же мужик, что и в прошлый мой визит. Похоже, организм у падальщика работает как часики, в одно и то же время зовет до ветру.