Последний Герой. Том 3 (СИ) - Дамиров Рафаэль

— Нет, я тоже это слышал, — ответил я, прислушиваясь.

— Не нравится мне вся эта херня, — нервно проговорил Паук, вытирая пот со лба. — У меня-то даже пистолета нет. Макс, давай здесь постоим, пускай ребята сами все проверят дальше.

— Стой тогда здесь, — коротко сказал я ему, — я пойду с ними вперед.

Двое бойцов шли вперёд, аккуратно рассредоточившись по сторонам коридора, автоматы держали наготове. Мы медленно двигались вглубь подвала, лучи фонарей скользили по стенам и полу. Вдруг один из бойцов впереди коротко вскрикнул и резко отлетел в сторону, будто его сбила машина.

На самом деле его схватил кто-то, резко и мощно выскочив из темноты, и с огромной силой впечатал в стену. Боец ударился шлемом о бетон, и хотя бронежилет и шлем спасли от тяжёлых травм, но он сразу потерял сознание и безвольно осел на пол.

В ту же секунду огромная фигура из темноты ринулась на второго спецназовца. Тот, не думая, выпустил автоматную очередь в атакующего. Очередь прошила фигуру, отбросив её на два шага назад, но человек почему-то не упал. Любой другой после такого уже был бы мёртв, но он вдруг снова рванулся вперёд, словно самая настоящая машина для убийств.

Боец, уверенный, что противник уже мёртв, успел отвести автомат в сторону, рефлекторно выискивая других возможных нападающих по флангам. Человек из темноты схватил его, приподнял — и с невероятной силой ударил о бетонный пол. А потом снова поднял. Росгвардеец, теряя сознание, успел выхватить пистолет и выстрелить в живот нападавшему, но тот даже не пошатнулся.

Никто не мог бы сказать, как такое возможно.

Но искать ответы было некогда. Я бросился вперёд, схватил с пола автомат первого бойца и с силой ударил им нападавшего по голове. Я не стал стрелять, потому что вдруг узнал — это же Савченко, Дирижёр. Хотелось взять его живым и понять, почему он, словно киборг, не реагировал на автоматные пули. Но на удар по голове он отреагировал, как обычный человек — резко завалился на пол, грохнулся и затих.

Я стоял над ним, раздумывая, не переборщил ли, не проломил ли ему череп. Росгвардеец, которого я спас, уже вызывал подкрепление по рации, прибежало ещё двое бойцов. Они тут же заломали неподвижному Савченко руки за спину и защёлкнули наручники.

— Какого чёрта он не сдох сразу? — хрипло спросил Паук, подходя ближе.

Я нагнулся и разорвал пижаму на его груди, постучал по скрытым под тканью плитам брони:

— Вот почему он был, как терминатор.

— Бронежилет не держит автоматные пули в упор, — с сомнением проговорил Паук.

— Это особый бронежилет, — сказал я, внимательно ощупав пластины. — Похоже на тяжёлый, класс защиты БР-3. Такой и автоматную пулю держит…

Мы переглянулись. Савченко тихо застонал, приходя в себя. Паук тяжело выдохнул и покачал головой.

— Что за Франкенштейн… — задумчиво протянул Паук, разглядывая лежащего без сознания Савченко, закованного в наручники.

Его тело обмякло, голова безвольно откинулась, из-под разорванной одежды темнела обшивка бронежилета.

— Это Дирижёр, — спокойно ответил я, глядя на тело бывшего военного, который теперь напоминал, скорее, не человека, а какую-то тёмную боевую машину.

— Тю! Какие люди! — оживился Паук, удивлённо присвистнув и внимательно вглядываясь в лицо Савченко. — Так это ж он у нас в «МедВекторе» врача голыми руками прихлопнул недавно, да?

— Возможно, — осторожно пожал я плечами, делая вид, что ничего об этом не знаю и не понимаю, о чём речь. Лишних вопросов мне сейчас не нужно было. В тот день, когда Дирижёр убил врача, я ведь сам шёл туда, чтобы его ликвидировать.

Но немного не успел — он сбежал. И похоже, за этот промежуток окончательно слетел с катушек.

Паук нагнулся и осмотрел внимательно лодыжку Савченко, на которой даже в темноте заметны были явственные, глубокие следы от металлической скобы и цепи:

— Смотри-ка, Макс, а его держали за ногу, — проговорил он задумчиво, хмурясь и внимательно рассматривая кровавые потёртости на ноге Дирижёра. — Явно не в санатории он был.

Тем временем очнулся первый спецназовец, которого Савченко отшвырнул к стене. Он подошёл к нам, снял шлем, потирая голову и недоумённо глядя на лежащее на полу тело:

— Вот это да! — протянул он, ошарашенно разглядывая обмякшую фигуру. — Силища у него просто нечеловеческая. Как такое может быть? Внешне он, вроде, не Геракл.

— А силы как у монстра, — добавил я и аккуратно приподнял веко Савченко на единственном глазу. Второй был плотно замотан повязкой, скрывая рану, которую я ему и оставил. — Посвети-ка сюда, — попросил я бойца.

Тот направил луч тактического фонаря на лицо Савченко. Его зрачок оказался необычайно расширенным, словно этот человек находился под воздействием тяжёлого наркотика или мощных психотропных препаратов.

— Похоже, его хорошенько обкололи, — произнёс я негромко, слегка нахмурившись. — Это могло придать ему такую нечеловеческую силу и выносливость. Есть такие препараты… наверное…

— Ну ничего, разберёмся, — потерев ладони, довольно и деловито проговорил Паук. — Валета мы, похоже, уже здесь не найдём, но зато теперь у нас в руках есть Савченко. Он нам и расскажет всё, что нам нужно.

Паук жестом приказал бойцам:

— Поднимайте его и уносите наверх. Только осторожно — он ценный свидетель. А мы пока осмотрим остальной подвал.

Спецназовцы вчетвером быстро подхватили Савченко и понесли его к лестнице. Мы с Пауком взяли фонари, остались внизу и тщательно проверили подвал, обошли каждый коридор, каждое помещение, но больше никого и ничего подозрительного не нашли. Подвал был пуст и тих, только местами на полу были какие-то пятна, похожие на засохшую кровь.

— Ну всё, здесь чисто. Пойдём, осмотрим кабинет Валета, — сказал он, уже направляясь к лестнице.

Мы быстро дошли до нужных дверей. Они тоже оказались незапертыми. Внутри царил полный порядок — аккуратно, чисто, как будто недавно сделали уборку. Все доступно, и ноутбук, и бумаги на столе. Только сейф, встроенный в стену, был закрыт на мощный кодовый замок.

Паук махнул рукой бойцам:

— Вскрывайте!

Один из бойцов подошёл с болгаркой, второй держал наготове гидравлический инструмент — на случай, если не получится быстро. Оценили сейф — закалённая сталь, сложная конструкция. Решили идти по жёсткому сценарию.

Болгарка взвыла, посыпались искры, вспышки разлетались по кабинету, отражаясь от полированной мебели и стекла. Боец работал в защитных очках, методично срезая замок. Особый сплав стали долго сопротивлялся — пришлось сменить два диска.

Наконец, металл треснул, замок разошёлся, и дверца с глухим скрежетом приоткрылась. Всё — доступ получен.

Внутри, к моему удивлению, было вовсе даже не пусто — там лежало множество папок с документами. Я, признаться, не особо разбирался в таких бумагах, но Паук тут же схватил верхнюю папку, быстро перелистывая страницы.

— Ого, вот это уже интересно! Да тут одних этих бумажек хватит, чтобы Валета плотно прижать и закрыть надолго.

— Что там конкретно? — спросил я, заглядывая ему через плечо.

Паук быстро перебирал документы, проговаривая вслух:

— Вот бухгалтерия его подставных компаний, через которые он проводил липовые тендеры на застройку. Договоры аренды земельных участков в Новознаменске, оформленные на фиктивные фирмы-однодневки. Поддельные экспертизы экологов и пожарных по строительным объектам, которые никогда не посещались экспертами. Вот документы по московским инвесторам — переводы средств, откаты, обналичивание денег через оффшоры и фирмы-прокладки. Земля эта скупалась за бесценок, оформлялась на подставных лиц, родню и дальних родственников. Вот реконструкция городской набережной — бюджетные деньги просто распилены и выведены через завышенные сметы, актов выполненных работ нет, подписи фальшивые. Тут, короче говоря, на полгорода дел. Мошенничество, превышение полномочий, незаконная предпринимательская деятельность, дача и получение взяток — букет такой, на пожизненное хватит, — с мрачным удовлетворением резюмировал Паук.