Бокс-офис (СИ) - Прягин Владимир

На студию я больше не ездил. Джеф рассказал мне, что пару раз пытался с Сон-Хи запустить машину, но результат был по-прежнему нулевой.

Двадцать четвёртого апреля, накануне премьеры, Анастасия постучалась ко мне и строго спросила:

— У вас, надеюсь, есть смокинг?

— Да, представьте себе. Всё же в Петербурге иногда приходилось бывать на официозных сборищах. И сюда его притащил — на случай, если стану-таки буржуем-киношником. Как ни странно, и вправду стал.

Ехать в кинотеатр мы договорились на двух машинах, принадлежащих семейству Квонов. Для пущей представительности, естественно. Если бы я привёз двух главных актрис на скромном автомобиле эконом-класса, то киношный бомонд пришёл бы в недоумение.

Джеф после некоторых раздумий решил не ехать. Он, как и прежде, предпочитал держаться в тени, подальше от репортёров.

Вечером в четверг, надев пресловутый смокинг, я зашёл за соседками — за всем тремя по очереди.

Изначально Розанна собиралась ехать отдельно, со своим новым ухажёром-британцем. Но потом передумала — решила, что правильнее будет всем вместе. Сама решила, без нашего влияния.

Все три дамы в вечерних платьях были великолепны. У Анастасии наряд был ультрамариновый, у Розанны — шафрановый. Джессика предпочла серебристое, чуть блестящее платье.

Выразив своё восхищение, я сел за руль «кадиллака», который презентовал мне на этот вечер Чон-Нам, старший брат Сон-Хи. Сама она ехала с семьёй, из загородного поместья.

Мы вырулили на улицу. Я спросил у Розанны:

— Как там твой фильм? А то мы давно с тобой не пересекались.

— Всё супер, Дмитрий, — улыбнулась она. — Ещё теперь натурные съёмки в мае, а так — работаем в павильонах.

В празднично-элегантном наряде, с тщательно наложенным гримом она сейчас выглядела взрослее. И её речь звучала теперь более плавно, без прежней торопливости. В звёздном статусе Розанна осваивалась успешно.

Мы въехали на аллею, где располагался кинотеатр-гигант. Уже опустились сумерки, но яркие фонари подсвечивали кроны цветущих сакур.

Я остановил машину напротив входа, от которого к мостовой вела красная дорожка. Справа и слева от неё дежурили репортёры.

Парень-парковщик распахнул дверцу. Первой из «кадиллака» выбралась Рози, и фотовспышки засверкали наперебой. Она, помахав собравшимся, зашагала к крыльцу.

Следом за ней перед репортёрами предстала Анастасия. Все её движения были точно рассчитаны, но казались непринуждёнными. Она приостановилась, позируя, на пару секунд.

Пока она дефилировала ко входу, я вылез из-за руля, вручив ключ парковщику. Обошёл машину и подал руку Джессике. В отличие от Насти и Рози, она боялась идти одна и не хотела притягивать лишнее внимание. Мы договорились загодя — пойдём вместе.

Фотокамеры щёлкали с двух сторон, их белые вспышки заставляли моргать. Джессика вцепилась в моё плечо. Свободной рукой я разок махнул репортёрам. Кто-то меня, кажется, окликнул, задал вопрос, но я не расслышал.

Когда мы переступила порог, Джессика с облегчением выдохнула. Волнение, впрочем, не помешало ей оставаться шикарной.

В фойе народа тоже хватало. Тут были гости из киношных кругов и прочие известные личности. Даже мэр, кажется, мелькнул. Присутствовали и журналисты — но, как я понял, не все подряд, а только приглашённые специально.

Сон-Хи была уже здесь, в ярко-красном платье. Джессика, заметив её, сказала:

— Я пойду к ней, ты не возражаешь? А ты с журналистами пока пообщайся — они уже подбираются, я смотрю.

Джессика ушла, а я поговорил с прессой. Сказал им пару дежурных фраз по поводу «Магии» и подтвердил информацию, что следующий наш фильм — про шпионов, а спецэффектов там будет вообще немерено.

Затем я увидел Коллинз. Она спросила с усмешкой:

— Ну что, Свиридов, поделишься ещё эксклюзивом? Только без сопутствующей программы, как в прошлый раз. Я сейчас встречаюсь с умным мужчиной, у нас серьёзные отношения. Так что шаловливые ручонки не распускай.

— Ну-ну. И что за чувак? Тоже кинокритик?

— Свиридов, хватит тупить. Я же объясняю — он умный. А умных кинокритиков в Нью-Пасифик, кроме меня, пока что не наблюдается.

— Чугунная логика.

— Не увиливай. Что будете снимать для Гарсии летом?

— Насчёт Гарсии — пока не знаю, как обернётся. И не расспрашивай, история долгая, не для прессы. Да и вообще, не хочется обсуждать.

Она взглянула внимательно:

— Будет жалко, если закроетесь. Забавные вы ребята, хоть и снимаете чепуху.

Пообщавшись с Коллинз, я наконец добрался до Квонов и поздоровался с ними. Краем глаза заметил, как Розанна увлечённо болтает с парнем, похожим на английского лорда. Это и был, надо полагать, её ухажёр, с которым они вместе играли в фильме.

Я перекинулся парой фраз с другими гостями, и мы отправились в зал.

Свет постепенно погас, и кинопроектор высветил на экране титры, затем первые кадры фильма.

Не то чтобы зрители затаили дыхание, нет — порой доносились и шепотки, и хмыканье. Но в общем и целом публика не отбывала номер, а смотрела кино.

Постепенно шепотков стало меньше.

Я сидел в тёмном зале и отрешённо осознавал — наш фильм добрался-таки до аудитории. Теперь каждый мог его оценить.

Прокат начинался.

Глава 23

В понедельник появились первые данные по кассовым сборам.

За дебютный уик-энд фильм собрал в мировом прокате четырнадцать с половиной миллионов тихоокеанских долларов. Если пересчитать на американские, выходило примерно столько же. Ну, может, чуть меньше.

Это не был рекорд на все времена. «Орбитальный вояж», к примеру, в прошлом году срубил за первый уик-энд больше двадцати миллионов. А «Царица Нила» этой зимой наскребла шестнадцать. Но у них и реклама была намного мощнее. А если ещё учесть, что студия Квона-старшего потратила на наш фильм буквально гроши…

Короче говоря, это был успех. Фурор в киноиндустрии и настоящий джек-пот для нас, участвовавших в съёмках.

В азиатском и американском прокате мы стартовали с первого места, с большим отрывом. В европейском — делили первую строчку с французской кинокомедией, где играли их ведущие звёзды Этьенн Виллон и Мадлен Ринёфф.

Да, не вся эта прибыль шла сразу нам в карман. В Штатах и Канаде, где фильм показывал наилучшие результаты, половину суммы забирали прокатчики. В Европе им доставалось сорок процентов. И только в Азии деньги шли напрямую.

То есть четырнадцать миллионов сразу же урезались, по грубым прикидкам, вдвое и превращались в семь.

Из этих семи наш дистрибьютер Квон-старший забирал семьдесят процентов, почти пять миллионов. Нам, соучредителям «Дейт Лайн Филмз», доставалось чуть больше двух. И вот, наконец, из этой конечной суммы мне персонально, по условиям сделки с Джефом, причиталось пятнадцать процентов.

Триста тысяч, плюс-минус.

Впервые подсчитав эту сумму, я не поверил своим глазам.

Ещё раз пересчитал всё в столбик и почесал в затылке.

Такие деньги мне прежде и не снились. А ведь прокат продолжался…

Да, дебютный уик-энд считался самым урожайным в прокате, далее показатели обычно снижались от недели к неделе. И тем не менее…

Миллионером я в одночасье не стал, но мог считаться теперь весьма обеспеченным человеком. Ощущение было новое, непривычное и слегка эйфорическое.

Оставалось дождаться, когда деньги от «Сильвер Форест» поступят на счета «Дейт Лайн Филмз». Я, впрочем, не сомневался, что это произойдёт в ближайшее время. В таких вопросах отец Сон-Хи отличался, насколько я мог судить, щепетильностью. Он наверняка старался форсировать процедуру.

Чтобы отпраздновать, мы забронировали столик в «Океанской слезе» на начало мая. Сон-Хи пригласила за свой счёт Рейчел и Мей-Лин, которые работали за фиксированную зарплату, а не за долю от прибыли. Ещё она позвала профессора Льюиса.

Я же позвонил Коллинз.

— Ну, наконец-то, — сказала та. — А я уже собиралась сама тонко намекнуть.