Обострение (СИ) - Волков Тим

— Что такое? — спросила Анна Львовна. — Что-то заболело? Вид у вас бледный.

— Вон там… — кивнул он в сторону. И прошептал: — Видите? Стоит.

Анна пригляделась.

— Кто стоит?

Взгляд зацепился за толпу у базара. Среди шуб и треухов мелькнула фигура — сутулая, в поношенном пальто. В руках — потрёпанный чемодан, будто набитый камнями.

— Вы про вон того мужчину говорите? Вы его знаете? — смутилась Анна. — Какой-то бродяга. Постойте…

Она пригляделась внимательней. Неприятный мужчина, небритый, с впалыми щеками, пробирался через толпу, озираясь, как загнанный зверь. Пальто висело мешком, воротник поднят. Еще эти черные круги под глазами — было видно, что незнакомец не спал долгое время. На жулика похож.

Мужчина остановился у лавочника, который торговал калачами, долго рассматривал калачи. Потом вновь пошел — до телеграфной конторы, где поставил чемодан, огляделся. Рука его скользнула в карман, будто проверяя что-то. Оглянулся, давая возможность рассмотреть его лучше.

Так это же…

— Иван Павлович, мне это кажется? — удивленно спросила Анна.

— Нет, не кажется, — сквозь зубы произнес доктор. — Это он и есть.

— Это же… Штольц!

Глава 22

Штольц! Откуда он здесь? Как? Зачем? И вид… Обычно — щеголь, а нынче же… Нынче совсем наоборот. Обрюзг, сутулился… И взгляд — как у затравленного волка! Да, да — волк. И очень опасный.

— Берёт извозчика! — ахнула Анна Львовна. — Сейчас уедет!

— Скорее, за ним! — доктор тут же подозвал «лихача». — Вон за тем фаэтоном. Плачу вдвое!

— Ты что… — удивилась Анна.

— Нельзя упускать! Ни в коем случае нельзя!

Поехали. Понеслись!

Замаячили по сторонам угрюмые домики городской окраины, покосившиеся заборы, кусты. Что дальше? Куда едет Штольц? Ясно, что из города… Здесь его ловят, здесь опасно. Но, куда он так мчит?

Переливалась зимней искрою дорога. Лошадка бодро мерила версты.

Вот и повертка.

— Любезный! Чуть поотстань…

— Господи! — Анна Львовна приподнялась в санях. — Это же Зарное! Вот те раз…

— Спокойно, Аннушка… — Иван Палыч взял учительницу за руку. — Едем за ним… спокойно выходим… Он ведь не просто так сюда. К кому? Если что, делаем вид, что никого не заметили. Не узнали.

Расплатившись с извозчиком, доктор помог девушке выбраться из саней:

— Отворачиваемся… идем к трактиру, потом — к ярмарке…

Прямо перед трактиром, на площади, развернулась небольшая рождественская ярмарка. Копеечные леденцы, пироги, сбитень. Всякие деревенские подарки — заколки, дешевые колечки, ленты. Не то, чтобы убого, но… Что поделать — война!

— Это мой шанс, Анна! — кусая губы, прошептал доктор. — Шанс оправдаться, восстановить своё доброе имя… Упустить его нельзя!

— Так, может, покричать? Навалиться всем миром… — нерешительно предложила девушка.

Иван Палыч улыбнулся:

— И что будем кричать? Держи шпиона! Так всем еще надо доказать, что он — шпион. Тем более, он, наверняка, вооружен, и откроет огонь без промедления! Вон, как глазами-то зыркает. Голодный, уставший, злой… Надо за ним… Не упустить! Эх, жаль, Гробовский в городе. А мы-то не успели предупредить, погнались. Но, пристав должен быть на месте… и урядник! Сообщить! Вместе возьмем… Анна…

— Я поняла. Я сбегаю…

— Нет! — доктор схватил возлюбленную за локоть. — Штольц сюда явился не зря. Рискует быть узнанным — но, пришёл! Почему? Значит, у него есть здесь сообщники… Вполне могут быть! Быть может, кто-то из раненых… За нами могут следить! Или — за домом пристава. Вот что, Анна… Давай-ка — на станцию, на телеграф. Адрес Алексея Николаевича я тебе скажу… его конторы…

Иван Палыч остановился, огляделся. Увидев как Штольц, оглянувшись, вошёл в трактир.

— Давай, Анна!

— Ага…

Учительница ушла, скрылась из виду, и Артём с облегчением перевёл дух. Аннушка, Анна… Теперь бы шпиона не упустить! Кто здесь, в Зарном, знает, что Штольц — шпион? Да, пожалуй, никто! Кроме самого доктора и полицейских. Ну, и возможных сообщников. Если они есть. Наверное, есть, иначе б зачем бежать из города на село? Только — надеясь на помощь!

Что же сейчас делать? Что делать-то, Господи? Думай, доктор, думай! Соображай, и, желательно, побыстрее…

Зачем Штольц зашёл в трактир? Ищет кого-то? Или просто — перекусить? Так он ведь съел уже что-то… пирог или ещё что…

— Господин доктор, — негромко произнесли сзади.

Иван Палыч резко обернулся.

Угрюмый мужик лет хорошо за тридцать, с узким небритым лицом и усталым взглядом. Поднятый воротник шинели с погонами младший унтер-офицера.

Шафиров! Бывший мастер с Путиловского. Рабочая аристократия. Последний из раненых, из тех, кто долечивался в больнице. Вернее — на постое в доме местного воротилы Игната Устиныча Феклистова, нынче прибравшего к рукам и трактир.

Трактир! Так, может, Феклистов…

Но, что нужно Шафирову? Может, насчёт выписки?

— Здравствуйте, Кузьма Ильич.

— Господин доктор… — поправив фуражку, Шафиров втянул голову в плечи и понизил голос. — Я только что видел Штольца. Помните — ротмистра?

— Ну… да… — осторожно отозвался доктор, жалея, что не попросил у того же Гробовского револьвер. Впрочем, а тот дал бы? — И что — Штольц?

— Я знаю, кто он! Видел сегодня листовку на станции… Опасный преступник и дезертир!

Господи! Мысленно перекрестился доктор. Наконец-то, контрразведка сподобилась на облаву! Хотя бы приметы вывесили.

— Ротмистр — сам себе на уме, — унтер нервно пригладил усы. — Еще раньше, младшего нашего, Королькова, сманивал на какие-то дела. Хорошо, я отговорил, иначе б пропал парень… Доктор, Штольц опасен! У него за поясом — револьвер. Поверьте, я в таких делах понимаю. И… хорошо, что Анна Львовна ушла. Брал у нее как-то книги, брошюры… хорошая она женщина.

Шафиров неожиданно улыбнулся и поправил воротник.

Кажется, он говорил вполне искренне… Хм… Анна Львовна… брошюры… опять агитирует. Надо бы с ней на этот счёт переговорить! Но, позже, позже… Сейчас же…

— Кузьма Ильич, можно вас попросить?

— Говорите, доктор!

Иван Палыч повел плечом:

— Надо, по возможности незаметно, найти пристава… или урядника… ну, этого, молодого, знаете… Найти и предупредить о Штольце! Сказать, что Штольц — здесь, в Зарном! Они поймут… Сделаете?

— Не очень-то я люблю жандармов, — поежился унтер. — Однако, ради дела… Всё сделаю! Но вы… вы зря не рискуйте! Вам под пули не надо лезть. Пусть лучше пристав — у него служба такая.

Кивнув, Шафиров тут же ушел. Сгинул, растворился в собравшейся на площади толпе.

— Надеюсь, я в нём не ошибся, — прошептал про себя Артём.

Рассматривая лежавшие на лотках рождественские подарки, селяне ругали власть, войну и спекулянтов. Буквально с каждым днём жить становилось всё хуже, дороже и безысходнее. И выхода впереди не виделось никакого. По крайней мере, с этой властью… Кстати, точно так же считали и в Думе! Мало того — и в армии. В воюющей армии!

Из трактира Штольц так еще и не вышел. Что же, и вправду — обедал? А почему бы и нет? А, может, просто снял комнату на втором этаже — отдохнуть, отоспаться… Если так — очень хорошо!

Всё же решившись, Иван Палыч загляну в трактир, благо народу у прилавка толпилось много. Повезло, обязанности полового нынче исполнял Андрюшка! Ну, а кому же еще? Дядька ж теперь здесь — хозяин…

Доктор окинул быстрым взглядом залу. Штольца там не было! Чёрт! Неужели, упустил?

— Андрей! — улучив момент, негромко позвал доктор.

Подросток тут же подскочил, улыбнулся:

— Здрасьте, Иван Палыч! Тоже на ярмарку?

— Ага… Андрей, ты Штольца не видел? Ну, помнишь, раненый?

— Да помню… Видал, — покивал половой. — Только что у дядьки про Сильвестра Петровича спрашивал. Потом горестно так вздохнул и на двор вышел. Верно, в уборную…

— В уборную… Чемодан при нём был?

— Да. Старый такой. Потёртый.