Белый маг (СИ) - Иванников Николай Павлович

И тогда она негромко хмыкнула.

— Ты чего мелешь, Сумароков? Ты не можешь этого знать.

— Я это знаю, — возразил я холодно.

— Ты не можешь этого знать! — повысив голос, повторила Настя. — Ты этого не видел! Пуля могла пройти мимо. Или могла задеть ее лишь скользом!

— Нет, — ответил я устало. — Я не знаю, как тебя убедить, поэтому просто поверь мне… Пуля попала ей вот сюда… — Повернувшись, я постучал пальцем ей промеж бровей. Жмурясь, она одернула голову. — Это была мушкетная пуля, и она пробила ей голову навылет. При ударе об лоб свинец смялся, и дальше уже не пробивал кости, а проламывал их… У нее от затылка ничего не осталось, сплошь кровавая каша…

Тогда Настя ударила меня в плечо. Не сильно, но не потому, что не хотела этого, а просто не могла. Затем ударила второй раз, третий. Зарычала по-собачьему и замолотила меня кулачками без остановки — в плечо, в грудь, в шею, по спине. Я не сопротивлялся, и не уклонялся, а только мелко вздрагивал при каждом ударе. А когда она устала и остановилась, тяжело дыша, то я сказал:

— Нам надо идти.

— Куда? — всхлипнув, спросила Настя.

— На Огнёву заимку. Там Кристоф с Фике и камер-фрейлина Голицына. Я хочу их забрать отсюда. Им больше незачем здесь прятаться…

Сказав это, я двинулся вдоль реки против течения. Настя направилась за мной, все еще всхлипывая и спотыкаясь через шаг. Места здесь были знакомые, и очень скоро мы вышли к маленькому причалу, у которого была привязана лодка. Воды в ней не было нисколько — должно быть, отчерпали совсем недавно, и после этого не было еще ни одного дождя. Да и веревка, судя по узлу, была привязана совсем недавно.

Лодкой явно пользовались. Уверен, что Кристоф устраивал здесь для своей принцессы романтические прогулки при луне.

От причала в лес уходила извилистая тропа, и мы пошли по ней вверх. Обогнули заросли, перепрыгнули через канаву и вдруг наткнулись на качели. Ну, как качели? Просто привязанные к ветке дуба веревки с перекладиной из обрезка доски. Раньше их здесь не было. Должно быть, Кристоф решил хоть чем-то порадовать свою ангельтинку. Кроме водных прогулок под луной, разумеется.

Неподалеку от качелей проходила ограда. Идти до калитки было далеко, и потому я просто пролез под перекладиной, крепко приложившись о нее затылком. За шиворот мне посыпалась труха.

— Неуклюжий… — пробурчала за спиной Настя и юркнула следом за мной.

С опаской обойдя заросли крапивы, мы вышли с задней стороны бани, обогнули ее и очутились прямо около дома. На ступеньках крыльца сидели Кристоф с Фике и о чем-то мило беседовали. Похоже было, что эти два голубка прекрасно чувствовали себя здесь, в забытом богом местечке. Что ж, как говорится: с милым и в шалаше рай.

Увидев нас, Кристоф немедленно вскочил, и улыбка на его лице приобрела несколько тревожный оттенок.

— Мсье! — воскликнул он. — Вот так сюрприз! Я не ждал вас так скоро. Что-то случилось?

Я и бровью не повел, и мой неофит окончательно сошел с лица.

— Неужели все так плохо? — пробормотал он.

— Все гораздо хуже, друг мой, — ответил я.

Подошел и ободряюще похлопал его по плечу. Потом подал руку Фике и помог ей подняться со ступеньки.

— Сударыня, рад видеть вас в добром здравии, — сказал я, шаря взглядом по сторонам. — Судя по всему, вы неплохо здесь проводите время, но обстоятельства складываются таким образом, что вам следует покинуть это гостеприимное место.

— Но… почему? — пролепетал Кристоф. — И кто этот господин? — он кивнул на стоящую чуть в стороне Настю.

Должно быть, он не признал ее в мужском одеянии.

— Кристоф, вы совсем сбрендили⁈ — возмутилась Настя. — Это же я!

Кристоф вытаращил глаза.

— Анастасия Алексеевна⁈ Покорнейше прошу простить меня — не признал вас в этих одеждах! Но в чем нужда была так наряжаться? Вы от кого-то скрываетесь? Алексей Федорович, что происходит?

В эту минуту в доме послышался торопливый топоток, дверь распахнулась и на крыльцо выскочила камер-фрейлина Голицына. Белокурые волосы Екатерины Дмитриевны, обычно уложенные в элегантную прическу, теперь смотрелись не столь презентабельно, и это было не удивительно — взять с собой в Огнёву заимку своего парикмахера у нее не было никакой возможности. Привычных румян на белом лице не было вовсе, а ее обычно печальные глаза теперь и вовсе смотрели со смертельной тоской.

— Алексей Федорович! — воскликнула она, едва приметив меня. — Голубчик, я безумно рада вас видеть! Но прежде скажите: с какой целью вы прибыли? Вы пришли забрать нас отсюда?

Она в молитвенном жесте сложила руки перед грудью.

— Вы угадали, Екатерина Дмитриевна, я пришел забрать вас, — ответил я.

— Куда же мы направимся на этом раз? В Англию? В Испанию? Или теперь вы решили услать нас за океан? Алексей Федорович, друг мой, я уже не уверена, что смогу вынести все эти скитания.

Я увидел слезы в ее глазах и поторопился покачать головой.

— Возможно, сейчас не самое подходящее время для возвращения в Санкт-Петербург — нынче там слишком жарко, и каждый хочет отхватить свой кусок пирога, — тем не менее вы отправитесь именно туда, — заверил я фрейлину покойной императрицы. — Вы отправитесь домой, Екатерина Дмитриевна. Ваш муж ждет вас, он не находит себе места от беспокойства… Не спрашивайте меня, откуда я это знаю — просто знаю и всё! Никто не станет вас преследовать. Я этого не допущу. Поверьте, нынче в моих силах не допустить этого.

— Но как же Катерина Алексеевна? — с волнением поинтересовался Кристоф. — Она в столице?

— Катерина Алексеевна убита… Кристоф, я попрошу вас скорее собрать все личные вещи. Мы уходим!

На последней фразе голос у меня сорвался, дрогнул. Именно в это момент я вдруг совершенно отчётливо осознал, что Катерины больше нет. Мысль эта буквально парализовала меня, я так и застыл, словно время теперь остановилось для меня одного. Я не мог пошевелиться, не мог вымолвить ни слова. Кажется, я даже не дышал.

Като мертва. Ее больше не было. Я не смог ее спасти…

Все смотрели на меня с тихим ужасом в глазах.

— Как это — убита? — пролепетал Кристоф. — Вы что такое говорите, мсье⁈ Как это могло случиться?

— Пуля… — ответил я коротко.

Больше и не нужно было ничего говорить. Да я и не смог бы.

— И что же теперь делать? — севшим голосом спросил Кристоф.

— Я отправлю вас домой, — устало ответил я. — Вас и вашу невесту. Советую вам сегодня же навестить церковь и освятить свой союз перед Богом… Вам пора повзрослеть, друг мой, и начать самому решать свои проблемы. Я же со своей стороны окажу вам любую помощь, которая когда-либо может вам понадобиться. Я знаю, вы на многое способны. Совсем не нужно быть магом, чтобы творить чудеса. А вы ведь даже чуточку чародей! — Я слегка и с видимым усилием улыбнулся. — Если, конечно, за это время вы не успели растерять своих навыков…

Я полагал, что Кристоф ответит мне понимающей улыбкой, или же просто согласно кивнет — никакого другого ответа я от него особо и не ждал. Но мой неофит неожиданно серьезно ответил:

— Значит, вы тоже это успели заметить?

Я замер. А затем непонимающе затряс головой.

— Постойте, Кристоф… Вы о чем сейчас?

— Я о магии.

— О какой, к чертям, магии⁈

— О моей магии! Буквально перед вашим приходом я пытался зажечь огонь в печи при помощи магии. И если еще вчера мне это удавалось без труда, то сегодня ничего не вышло. Потом я попытался сотворить элементарный «лунный маяк», но и это у меня не получилось. Вот я и решил, что мой навык утерян.

Я смотрел на него, боясь даже мысленно сформулировать ту догадку, которая только что пришла мне в голову. Но долго укрываться от собственных мыслей я не мог, как не мог сейчас укрыться от пристального Настиного взгляда.

— Сумароков… — негромко позвала она меня. — Алешка… Ты уверен, что не произносил Немого Заклинания?

Я к ней даже не повернулся, хотя чувствовал, как она буравит мне затылок.

Немое Заклинание… Немое… Потому его так и назвали, что его не нужно произносить вслух.