Белый маг (СИ) - Иванников Николай Павлович

Немое заклинание… Я прикрыл глаза, пытаясь осознать все последствия моего преображения в Белого мага.

Не было никакого Немого заклинания! Его не существовало! Вместо него сам ритуал инициации Белого мага вносил крошечные изменения в структуру магического поля того мира, который и породил нового Белого мага. Привычное чародейство теряло в нем свою силу, маги не могли больше использовать свои способности, и во всем подлунном мире оставался только один-единственный маг.

Светлейший князь Черкасский снова меня обманул. Даже сейчас он продолжал использовать меня как пешку, вслепую, заставляя выполнять то, что ему было нужно и без оглядки на мои собственные желания.

О каком же доверии может идти речь, ваша светлость?

Я снова открыл глаза, медленно поднял руку и столь же медленно ее опустил. В том месте, где прошли мои пальцы, неспешно открылся проход, в котором стремительно побежала в невидимую вдаль «тайная тропа».

— Вам пора, друг мой, — сказал я. — Будьте мужчиной. И помните, что я всегда готов прийти вам на помощь.

Некоторое время Кристоф стоял в растерянности. Он не знал, как следует поступить, что следует делать после таких слов, и просто переминался на одном месте, время от времени неопределенно поводя плечом.

И тогда я обнял его и дружески потрепал по щеке.

— Друг мой, хочу сказать вам одну вещь… Если когда-нибудь вы узнаете, что кто-то пытается вас опекать, и этот человек не ваша матушка, то пресекайте это на корню. Если мужчина сам не может управлять своей жизнью, то всегда найдется тот, кто захочет делать это за него. В последнее время моей жизнью управлял один человек, и он всерьез полагал, что лучше меня знает, что мне нужно. Он ведал все мои секреты и тайком направлял меня, чтобы я все делал так, как то ему было нужно. Черт возьми, он даже освободил для меня престол Российский! «Правь, Алешка, как пожелаешь, а я буду подсказывать тебе, как это делать лучше всего!» Но знаете что, друг мой? Я больше не собираюсь идти у него на поводу! Свою жизнь нужно жить самому. И вам советую дорожить своей свободой. Будьте свободны, друг мой! Совершайте ошибки, исправляйте их, падайте и поднимайтесь, корите себя за трусость и хвалите за отвагу. Но все это должны быть ваши собственные решения. Вы понимаете меня?

Кристоф в очередной раз повел плечом, шумно переглотнул и кивнул:

— Да, мсье. С трудом, но я понимаю.

— Тогда советую вам поторопиться. Ваши матушка с батюшкой глубоко сожалеют, что отправили вас вон из родного дома. Не заставляйте их страдать.

— Да, конечно…

Кристоф метнулся в дом, и практически сразу вернулся, держа в руках только свою шпагу.

— Оказывается, больше у меня ничего нет.

— А больше ничего и не надо. Голова на плечах, и шпага в руке — мужчине этого вполне достаточно на первое время.

Кристоф выслушал меня, а затем протянул руку. Я пожал ее. Потом обнял Фике, чмокнул ее в лоб и прошептал на ухо по-французски:

— Берегите этого сорванца, порой он способен на самые безумные поступки… А впрочем, кому я это говорю?

Фике улыбнулась. Они с Кристофом взялись за руки и ступили на «тайную тропу». Я смотрел им вслед, глядя, как как они быстро удаляются. Но на фоне чернильной тьмы Запределья казалось, что они просто шагают на одном месте, постепенно уменьшаясь в размерах и становясь похожими на странные движущиеся куклы.

Тогда я закрыл проход, а рядом с камер-фрейлиной распахнул следующий.

— Вам не следует ни о чем беспокоиться, Екатерина Дмитриевна. Выход с «тропы» откроется прямо перед воротами вашего особняка. Вас там встретит бесплотный демон Вертен — он позаботится о вашей безопасности, пока в столице идет борьба за власть. Впрочем, в любой момент вы сможете дать ему свободу и отправить обратно в Запределье, и он уже никогда больше не отяготит вас своей заботой.

Судя по выражению лица Екатерины Дмитриевны, она не очень-то верила в мои слова. Хотя и хотела этого. А я же тем временем искривил силовые линии и мысленно произнес необходимое заклинание, само собой возникшее у меня в голове. Внешне ничего не изменилось. Но я знал, что в это самое мгновение в тридевятом мире Запределья демон по имени Вертен замер в оцепенении, а его дух яркой искрой метнулся сквозь чернильную тьму. Едва заметной в свете дня бесплотной тенью он возник у самых ворот особняка Голицыных в Санкт-Петербурге. Поджав чешуйчатые лапы, он завис в воздухе почти в сажени над землей и принялся терпеливо ждать появления своей новой хозяйки.

Подав фрейлине руку, я подвел ее к проходу «тайной тропы» и указал внутрь, туда, где уже начала свой бег светящаяся дорожка. Ступив на нее, Екатерина Дмитриевна замерла. Потом обернулась и сказала со смутной улыбкой:

— Прощайте, камер-юнкер… Желаю вам удачи.

Я слегка поклонился. Удача не бывает лишней, но сейчас я полагался целиком на собственную силу, величину которой я буквально только что начал осознавать. Когда понял, что могу подстраивать реальность под собственные нужды. Могу соединять миры и формировать магическое поле по своему усмотрению. Могу призывать и отзывать демонов Запределья силой мысли. Могу оплести всю Землю «тайными тропами», которые никогда не будут исчезать и смогут существовать вечно. Могу управлять самим временем… управлять временем… временем…

С глухим хлопком проход за спиной Екатерины Дмитриевны закрылся. Я резко развернулся к Насте.

— Мы тоже уходим, — сообщил я.

Настя захлопала глазами.

— Но… Куда⁈

— В Петербург. Однако, сначала заглянем в Светозары, я должен кое-что проверить.

Видя, что она медлит, я схватил ее за руку и потянул за собой, направившись прямиком в бревенчатую стену бани.

— Сумароков… — Настя попыталась вырваться, но это ей не удалось. — Да куда ты меня тащишь, медведь чертов⁈

Когда бревна стены были всего в нескольких дюймах от моего лица, посреди них внезапно открылась «тайная тропа», на которую мы и вступили, ни мгновения не задерживаясь. Пройдя по «тропе» с десяток шагов, мы вышли посреди двора нашего имения в Светозарах, под недоуменным взором моей матушки, дающей какие-то хозяйственные наставления прачке Маланье.

— Алешка? — пробормотала матушка удивленно. — Анастасия Алексеевна… что у вас за вид? Как же так? Почему вы здесь? Что-то случилось⁈

Последний вопрос она задала уже достаточно громко, с волнением. Почти выкрикнула, подавшись ко мне всем телом. Маланья попятилась, чтобы не мешать мне подойти к матери, а затем сломя голову кинулась в дом.

— Все в порядке, матушка, вам не следует волноваться, — я поторопился взять матушку за руки и прижать их к своей груди. — Мы пришли ненадолго, только выяснить один вопрос…

Матушка отняла у меня свои руки и принялась растирать запястья, поглядывая хмуро.

— Какой еще вопрос? Что ты снова задумал эдакого, Алексей Федорович? Ох, боюсь я, что навлекут на Светозары беду твои проделки! Как бы плохого чего не вышло.

— Все самое плохое уже случилось, матушка. Потому я и явился, что хочу все исправить… Скажите, ваши магические способности еще остались в силе, или же нет их уже?

Матушка застыла в состоянии онемения, не понимая сути моего вопроса. Медленно перевела взгляд на свои руки, потом снова подняла его на меня.

— Я должен это знать, матушка… Это важно…

Матушка прищурилась. Обычно это означало недовольство ее всем происходящим, но теперь мне в этом виделось в основном удивление. Звонко щелкнув пальцами, она оттопырила мизинец и указательный с большим пальцы, ожидая, видимо, что из них сейчас выскочат молнии и затрещат, рассыпая искры, прямо перед моим лицом.

Но ничего не произошло. Скривившись, матушка повторила жест. Однако и в этот раз результат оказался тем же самым.

— Что такое? — прошептала она, рассматривая свою ладонь, словно вся проблема таилась именно в ней. — Я не понимаю? Что это означает?

— Это означает, что магии в этом мире больше не существует, Настасья Алексеевна, — с легким поклоном пояснила ей Настя. — Ваш сын все-таки набезобразил, сам того не понимая. И никому не ведомо, к добру ли это или же к худу.