Белый маг (СИ) - Иванников Николай Павлович

— Настя? Что с ней? Чему она радуется? И что на ней надето, черт возьми⁈

Все это было неважно, все это уже не имело никакого значения. А имело значение только одно: Като была жива.

Я все-таки смог ее спасти. Смог, дьявол меня забодай!

Видя, как плющатся пули о защитное поле, как отрикошетило от него чугунное ядро, я сотворил новую «тропу», и мы втроем ступили на нее, торопясь покинуть это негостеприимное место…

Мы сошли с тропы посреди зеленого луга, в мире, названия которого я не знал. Здесь было очень тихо и безмятежно. Стрекотали цикады, нудно гудел гнус над кустами, усыпанными незнакомой иссиня-черной ягодой, очень аппетитной на вид.

Высоко в небе, прямо над нашими головами, сияло жаркое солнце, но странным здесь было другое — над далеким горизонтом, сплошь утыканным остроконечными голубыми сопками, висело еще одно солнце. Оно было меньше по размеру и светило ровным белым светом, который наполнял собой широкую долину с извилистой широкой рекой посередине. Река эта уходила к самым сопкам и терялась где-то там среди них, окутанная сизой дымкой. По берегу бродили пришедшие на водопой странные огромные твари с длинными хвостами и костяными гребнями на пестрых уродливых головах.

Катерина долго стояла в неподвижности, взирая на горизонт. Потом резко развернулась и уставилась на меня непонимающим взглядом.

— Алешка… — голос ее дрогнул, и я понял, что она подбирает нужные слова, чтобы не сорваться на крик, не нагрубить и не наговорить лишнего. — Я не понимаю… Куда ты меня притащил?

Ответить на этот вопрос прямо было непросто. Собственно, я и сам толком не знал, где мы находимся, в какой из многочисленных миров закинуло нас пришедшее мне на ум заклинание. Я выбрал его наугад, заботясь лишь о том, чтобы он подходил для человеческого существования, но задерживаться здесь надолго вовсе не собирался.

— Главное, что здесь безопасно, — осторожно ответил я, стараясь не вдаваться в подробности.

— Безопасно⁈ — похоже было, что Катерина мне не очень-то верила. — Здесь два солнца!

— Два, — не стал спорить я. И добавил упрямо: — Но главное — безопасно!

— Здесь динозавры! — воскликнула Като.

Я не знал, кто такие динозавры и потому неопределенно пожал плечами.

— Если они тебе не нравятся, я могу перенести тебя в любой другой мир. Теперь мне это под силу.

— Ты с ума сошел⁈ — закричала Катерина. — Какой еще, к чертям собачьим, «другой мир»⁈ У меня в Петербурге куча дел! Гвардия уже почти на моей стороне! Они носили меня на руках. Кто-то сказал, что Романовых хотят выдвинуть кандидатами на престол, и теперь весь Преображенский полк кричит без устали: «Катерина — наша императрица!»

— Но ты не из тех Романовых, — возразил я.

— Да какая разница⁈ Как ты не понимаешь? Это мой шанс! Я смогу! Я чувствую, что смогу! Я знаю, что следует делать, я хорошо помню историю! Я буду хорошей императрицей!

Должно быть, она хотела добавить что-то еще, но ей это не удалось. Настя сделала к ней несколько широких шагов и с размаха залепила по щеке раскрытой ладонью. Голова у Катерины безвольно мотнулась, но в тот же миг ей прилетело по второй щеке, и голова сразу мотнулась в противоположную сторону.

— Императрица ты, значит? — зло процедила Настя. Последовала еще одна пощечина, и я подумал, что ударить ее в четвертый раз я уже вряд ли позволю. — Екатериной Великой стать захотела? Там даже еще первой Екатерины на было, а ты уже во вторые метишь?

— Наська! — взвизгнула Катерина, торопливыми движениями потирая себе отбитые щеки. — Ты совсем сдурела?

Настя покачала у нее перед лицом раскрытой ладонью.

— Не вышло из тебя императрицы, ясно тебе? Убили тебя, дуру! Пулю в лоб всадили, вот такую… — она пальцами показала размер мушкетной пули. — У тебя все мозги в кашу превратило, затылок вынесло…

Настя хотел шлепнуть Катерину по затылку, но я успел перехватить ее руку. Настя вырвала ее у меня, глянула с остервенением на Катерину.

— Повезло тебе… императрица, блин! — звенящим голосом сказала она. — Если бы не Сумароков со своей белой магией, ты лежала бы сейчас с разбитой башкой в траве около казармы. Всё, нет больше императрицы Катерины! Отверг тебя этот мир. Ты не способна долго жить ни в одном из миров, ясно тебе это⁈

Она дышала часто и хрипло. А Като — моя Като! — вдруг изменилась в лице. Плечи ее опустились, она вся как-то сникла, рот приоткрылся, и зубки сверкнули перламутровым блеском. Выглядела она в этот момент столь жалко, что мне захотелось немедленно обнять ее, прижать к себе и больше никому не позволять ее обижать. Даже Насте. Хотя, в чем-то она, безусловно, была права…

— Меня убили? — прошептала Като. — Я погибла? Но как же?.. — она подняла на меня глаза. — Алешка, как ты это сделал? Как ты спас меня?

— Ну-у-у… — я склонил голову на один бок, а потом и на другой. — Просто я очень этого захотел.

— А… почему?

— Да любит он тебя, дура! — влезла Настя.

Щелчком пальцев я заставил ее замолчать. В самом прямом смысле — губы ее слиплись, и она, как не силилась, не могла их разлепить. Даже замычала, скривилась вся, пытаясь разжать губы, но так и не смогла сделать этого. Тогда она врезала мне кулаком в плечо и успокоилась. Отвернулась обижено, трогая слипшиеся губы кончиками пальцев.

— Я тоже, — сказала вдруг Като.

— Что? — не понял я.

— Я тоже тебя люблю, Алешка, — ответила Катерина.

Она произнесла это очень просто и так буднично, что я сначала и не понял смысла ее признания. Ну, любит и любит — что тут такого? А потом ка-а-ак понял! И отшатнулся даже, не веря своему счастью.

— Но ведь… да я же… как же так? — Я бормотал какие-то обрывки фраз, не в силах толком сформулировать свои мысли и чувства, девятым валом нахлынувшие на меня в этом миг. И тогда я схватил Катерину за руки и прижал их к своему лицу. — Като! Милая моя Като!

Она вдруг перестал быть той строгой неприступной девицей, рядом с которой я терял всякую волю и толком не мог связать даже пары слов. Она стала такой родной и близкой. Она стала моей, теперь уже полностью и навсегда, я был уверен в этом…

— Като… Като…

Она прижалась ко мне, взъерошенными волосами щекоча нос.

— Алешка… Алешка…

— Катерина… Моя Катерина…

Услышав за спиной глухой мычание Насти, я щелкнул пальцами, снимая заклятье, и она тут же заговорила быстро-быстро, опасаясь, что я снова вздумаю заставить ее замолчать:

— Друзья мои, я, конечно, жутко извиняюсь, и все это очень романтично, но сейчас это совсем не ко времени! К нам направляются какие-то жуткие твари, и я уверена, что они хотят нас сожрать. Особенно меня… Так, может быть, вы оторветесь друг от друга, и мы займемся моим спасением?

Не выпуская Катерину из своих объятий, я глянул на Настю искоса. Предложил негромко:

— Если хочешь, я прямо сейчас отправлю тебя в Петербург.

Настя фыркнула.

— И что я там буду делать? Претензий на императорский престол у меня нет, денег тоже нет. А идти в любовницы к Григорию Орлову я не желаю… Сумароков, отправь меня обратно в Серую Русь, а? Я ведь там маг, не чета некоторым! Я сама смогу распоряжаться своей судьбой. А если и суждено мне там погибнуть, то я уже знаю дорогу в Правь, куда уходят все маги, и смогу ее отыскать.

— Нет ничего проще, — ответил я, открыв перед ней «тайную тропу». — Заклинание помнишь?

— «Трипта ла буарда грен рас», — с расстановкой сказала Настя. — Я не прощаюсь. Когда-нибудь мы обязательно встретимся.

Поочередно обняв сначала Катерину, потом меня, она ступила на «тропу». И уверено пошла в чернильную даль, очень быстро уменьшаясь в размерах, пока ее крошечная фигурка не слилась со сверкающей тропинкой воедино.

Когда проход за ней закрылся, я спросил:

— А мы куда направимся? Ты можешь придумать любой мир, Като, — уверен, что я смогу отыскать его в лабиринтах Запределья.

Катерина покачала головой.

— Не надо любой, Алешка. Пошли туда, откуда я явилась. В мой собственный мир. У меня там остались кое-какие дела. И я хотела бы их закончить.