И Ольга, как назло, меня избегала. Расписания занятий у младшего и старшего курсов составлены так, чтобы перерывы не совпадали. Как я поняла, это для того, чтобы в столовой всем хватало места. Поймать Ольгу до занятий или после них я не могла. Я звонила ей домой, но к телефону она не подходила. В один из дней она, и вовсе, не пришла в гимназию.
Похоже, в тот день хоронили бабушку Бестужевых. Но Сава не появился ни на следующее утро, ни днем, а вечером неожиданно объявилась Ольга. Антонина Юрьевна позвала меня к телефону.
— Яра, привет. Ты прости, что сразу не перезвонила. И в гимназии, мне говорили, ты меня искала. Это из-за Савы? — протараторила она скороговоркой.
— Привет, — ответила я. — Так, вообще. И из-за Савы тоже. Ты же знаешь, как он?
— Вообще, он ждал твоего звонка, — сказала Ольга не без ехидства в голосе. — Могла бы и поддержать своего парня.
— Он, похоже, забыл, что у меня нет его номера. Того, что домашний, — вздохнула я. — У тебя хотела узнать, но… не получилось.
— А, то есть, я виновата? — вспылила она.
— Я ни в чем тебя не виню. Оль, а у тебя все в порядке?
Ее поведение казалось мне странным. Я уже убедила себя, что к моему «подвальному» испытанию она не имела никакого отношения. Мало ли, что случилось. Может, хотела за меня попросить, да не получилось. Оттого и избегала встречи.
— Да, конечно… — Она заметно сбавила тон. — Яра, ты придешь в Летний сад в воскресенье?
— Приду.
— Угу…
— Оля, так что Сава?
— Я была на похоронах, но мы мало общались, — сказала Ольга.
— А номер телефона?
— Нет, Яра, не дам. Прости, если Сава не представляет тебя семье, как свою девушку, я не буду вмешиваться.
Так в этом причина? В миф о наших отношениях она больше не верит?
— Ой, мне пора. Увидимся в воскресенье.
Быстро попрощавшись, Ольга положила трубку. А я все же набрала номер общежития и попросила пригласить к телефону Савелия Бестужева. И обрадовалась услышав, как комендант просит кого-то позвать Саву, но потом…
— Ох, девушка, простите. Его нет в комнате.
Может, и правда, ошибка. Или Бестужев не хочет со мной разговаривать.
Зацикливаться на этом я не хотела, но и выбросить из головы не получалось. Я не могла искать ответы ни на один по-настоящему важный вопрос, вот и цеплялась за нечто реальное, доступное. А к воскресенью решила, что все к лучшему. Если Сава решил отказаться от кураторства, переживу.
— Куда ты так рано собираешься? — недовольно спросила Соня. — Встреча в три.
— У меня свидание, — ответила я, перебирая перед зеркалом наряды.
Юбка или платье? Миди или мини?
— Так ты не придешь…
— Приду, — перебила я. — Вместе придем. Мне сказали, так можно.
— Можно, — согласилась Соня. — Что-то раньше ты на свидания с Бестужевым так не наряжалась.
Я лишь улыбнулась в ответ. Не говорить же ей, что у меня свидание с другим парнем!
Выбор я остановила на кожаной мини-юбке и пушистом пуловере из ангоры. Образ дополнили высокие сапоги-ботфорты и укороченное кашемировое пальто. «Хвост» я завязала повыше, из-за Карамельки. Ее я взяла с собой, и, сидя на моем плече, она путалась бы в распущенных волосах. Минимум косметики — Лариса Васильевна считала вульгарным ярко раскрашивать лицо. Но обязательно капелька любимых духов.
Матвей ждал меня у Аничкова моста — высокий, статный, в парадном мундире. У меня аж дух захватило, так ему шла форма. Карамелька, пушистым воротником обвившая мою шею, подняла голову и мяукнула, не иначе, как в знак приветствия.
— Привет, — сказала я, подойдя ближе.
И замолчала смущенно, потому что не представляла, что делать дальше. Жизнь до того, как попала в этот мир, я толком и не вспомнила. Так что это мое первое свидание.
— Здравствуй, Яра. — Матвей наклонился, чтобы поцеловать мне руку. — Ты прекрасно выглядишь.
— Благодарю, — улыбнулась я.
— Даже не верится, что ты — та девочка из детского дома.
Улыбка сползла с моего лица. Возможно, Матвей был уверен, что говорит комплимент, но мне детдом ни о чем хорошем не напомнил. А еще я почувствовала, что Матвей нервничает и… не уверен. Понятия не имею, в чем именно, но не уверен. Жалеет, что пригласил меня на свидание? Или это не свидание вовсе? Он же сказал… что нам надо поговорить? А, нет. Ему надо что-то сказать.
Хорошо, что Матвей не эспер, иначе почувствовал бы, как мое настроение падает. Верно, он пришел без цветов, без подарка. А еще некстати вспомнилось, как он отстранился, когда я его обняла после нападения собаки.
Надо спросить у Александра Ивановича, не изобрели ли для эсперов таблетки от гормональных качелей. Это же не только у меня такая проблема, в академии полно половозрелых парней. Как-то они выпускают пар? Хотя… Мужчинам, наверное, проще.
— Пройдемся? — предложил Матвей. — Погода хорошая.
— Ага, — согласилась я.
— Она выглядит, как обычная кошка, — заметил он, протягивая руку к Карамельке. — Можно погладить?
— Можно, — ответила я. — Так она и должна выглядеть, как обычная кошка. На ней ошейник, поддерживающий иллюзию.
Карамелька мурлыкнула, подставляя уши под ладонь, а после вновь улеглась на моем плече. Мы медленно пошли по Невскому проспекту.
Глава 59
— Как учеба? — спросил Матвей. — Это же твоя первая неделя в гимназии.
Я покосилась на него недовольно. Нашел же тему для разговора! Что ж, попытаюсь быть вежливой девочкой.
— Учеба толком не началась. Ознакомительные лекции, — сказала я. — На следующей неделе тестирование на уровень силы и на специальность. Потом нас распределят на целительство и бытовую магию.
— Как испытание прошло?
Тут я не выдержала. Это что же получается, все знали о дурацкой традиции, и мне никто ни слова не сказал? Сволочи!
— Если ты о ночной прогулке по подвалу гимназии, то великолепно, — съязвила я. — Это лучше, чем лошадей на конюшне красть.
Матвей фыркнул, будто я сказала что-то смешное. Наверняка, ему весело, потому что мое «испытание» — ничто по сравнению с кадетскими цуками [4]. Но я все равно почувствовала обиду. И Карамелька забеспокоилась, уловив мое настроение.
Почему так? С точки зрения здравого смысла это «свидание» — глупость. Достаточно напомнить себе о разнице в возрасте. Я, на минуточку, значительно старше Матвея. И все, что на мне «висит», к романтическим прогулкам не располагает. Но я хотела расслабиться, отдохнуть, поддаться гормонам. И, в итоге, веду себя, как самая обычная юная барышня, зацикленная на парнях.
— Матвей…
Я остановилась, пожалуй, не в самом удобном месте. Людской поток был таким оживленным, что меня пару раз успели толкнуть, прежде чем Матвей уволок меня с середины тротуара к крыльцу булочной. Карамелька спряталась под пальто, высунув наружу мордочку.
— Не лучшее место для разговора, — сказал он.
— Ты специально пригласил меня туда, где невозможно поговорить? — огрызнулась я.
— Думаешь, я много мест знаю, куда можно пригласить девушку? — Он прищурился. — Здесь, хотя бы, меньше шансов попасться кому-то на глаза.
— Ты кого-то боишься? От кого-то прячешься? Или не хочешь, чтобы нас увидели вместе? — выпалила я. И продолжила, не дав ему ответить: — Прости, что не предупредила сразу, но за мной следят после нападения собаки. Если Александр Иванович все тебе рассказал, то не надо объяснять, почему. И ты мог бы сразу сказать, что не хочешь меня видеть, потому что я… — Голос пришлось понизить до шепота. — … дочь преступника.
Теперь обиделся он. Я чувствовала это так же ясно, как собственную злость. И Карамелька недовольно заворчала, прячась под пальто целиком.
— Яра, о том, чья ты дочь, я знаю уже много лет. — К чести Матвея, держался он спокойно. — Вот в чем заключается интерес моего дяди, не знал. Зато теперь понятно кое-что другое.
— Знал? Откуда? — удивилась я. — Только не говори, что и с тобой мы в одной песочнице играли!
