Великий диктатор. Книга третья (СИ) - "Alex Berest"

Из-за массового наплыва посетителей на благоустроенный пляж, с лежаками, купальными каретами, беседками и навесами, а также уборными, точками общепита и проката лодок, пришлось пойти на поклон к городской администрации. В обмен на почти круглосуточное дежурство двух полицейских нарядов город разместил на нашем острове карусели и танцевальные арены, что приносило ему ощутимую прибыль.

Я же целыми днями пропадал на оружейном и авиационном заводе. Оба завода работали в полную загрузку. И если у авиационного заказы были в основном заграничные, то оружейный более чем наполовину был загружен моим личным заказом. Луис Шмайссер и Кристоффер Бондер лишь плечами пожали, когда узнали, что их продукция идёт в основном на склад. Деньги платят? Платят! Ну и хорошо.

В прошлом 1909 и нынешнем 1910 годах начальник главного артиллерийского управления генерал-майор Дмитрий Кузьмин-Караваев полностью забыл про существование нашего завода. Из-за чего мимо нас прошли заказы по «чрезвычайным сметам» на патроны русского стандарта. На приобретение которых выделили двадцать пять миллионов рублей. Но часть денег, выделенных на закупку патронов, пришлось перекинуть на флот, и Кузьмин-Караваев, посчитал, что казённые патронные заводы справятся лучше. Всю эту информацию я знал от чиновников военно-пограничного департамента, где продолжал числиться уже как личный порученец генерала Рамзая.

Но помня из прочитанных в интернете статей моего первого мира про страшный патронный голод в русской императорской армии в четырнадцатом и пятнадцатом годах, я решил немного ослабить его, ну и подзаработать. Перехватить хоть чуточку из того полумиллиарда золотых рублей, что империя потратит на заказ патронов за границей. Вот наши линии и работали на склад.

Вместе с патронами выпускались и винтовки с пулемётами. Но здесь с трехлинейным калибром всё было немного хуже. Хотя, помня, что русская армия не брезговала даже мелкокалиберными японскими винтовками, я рассчитывал, что и наши восьмимиллиметровые оружейные системы оторвут с руками и ногами.

А попутно, занимался созданием и установкой авиационного пулемёта. Для этой цели Том Рунеберг даже выделил мне молодого инженера, которого сумели заполучить сразу по окончанию тем Петербургского технологического института. На поверку, Франц Францевич Лендер, так звали этого инженера, оказался довольно опытным специалистом. Немного поработав с ним бок о бок, я узнал, что он в течение всего обучения попутно практиковался на Путиловском заводе.

Мы довольно быстро нашли общий язык и почти сдружились. Франц Францевич оказался почитателем моего творчества, что и предопределило его выбор в пользу нашей корпорации, а не завода в Петербурге. Самоё забавное, что Лендер считал себя чехом, хотя, в отличие от своих родителей, чешского языка не знал.

— И как я его в воздухе буду пристреливать, Матти? Эй, ты не заснул, часом? — и Том Рунеберг толкнул меня в плечо, выведя из воспоминаний.

— Руками, Том, руками. Вот как сейчас толкаешься. Выпустишь перед собой второй самолёт с привязанной к нему на длинной веревке мишенью и пристреляешь. Или, вон, Франц Францевич вместо тебя пристреляет, если боишься?

— Да я и сам! — взвился уязвлённый швед. — Мне же на нём летать потом.

— Как знаешь. Это твоя епархия. Ты у нас теперь непререкаемый авторитет в области авионики, отец финской и русской авиации, хозяин лучшей в мире школы авиаторов. А ведь не верил мне в Париже, когда я тебе всё это предрекал.

— Смотри, Франц, — переключился Том на своего инженера. — Если этот страшный финн будет тебе что-то пророчествовать, то можешь смело в это верить.

— Да он как бы уже, — смутился этот русский чех.

— Уже? И что он тебе напророчил?

— Что я стану отцом-основателем противоаэропланного оружия.

— Матти! Это как понимать?

— Франц Францевич когда увидел мой прицел для авиационного пулемёта и понял после моих ответов, как он работает, то предположил, что его можно использовать и на земле, для того, чтобы сбивать самолёты.

— Вы это. Вы зачем какое-то оружие придумываете, чтобы самолёты сбивать? Ведь его же скопируют и начнут нас сбивать. И меня в том числе.

— Рано или поздно его создадут. А людям на земле тоже нужна защита от вражеских аэропланов. Так что, про запас подобное иметь очень полезно. И я не исключаю, что одна из «Великих Держав» уже работает над таким оружием. Тем более, что я часто упоминал о нём в своей книге «Между мирами».

— Я всё это понимаю, — тяжело вздохнул младший Рунеберг. — Хотя. А, ладно. Делайте что угодно. Что там хоть за хитрый прицел? Я никакого не вижу, — Том залез на лесенку и заглянул в кабину «Чайки». — Пулемёт есть, а прицела нет. Только стандартная мушка на стволе.

— Садись на своё место, пристёгивайся, а мы сейчас всё тебе покажем и объясним, — скомандовал я.

И дождавшись, когда пилот займёт своё место, залез по лесенке к кабине с левой стороны, а Лендер с правой стороны.

— Значит, так. Смотри. Пулемёт мой — стандартный восьмимиллиметровый «Хухта М1909», но с усиленным стволом и кожухом воздушного охлаждения. Уж чего-чего, а холодного воздуха у тебя в небесах хоть отбавляй.

— Это точно. Особенно зимой. Никакой меховой комбинезон не спасает, — пожаловался Рунеберг.

— Ничего страшного. Вон, «Викинг» доведёте до ума и будете летать в закрытой кабине с отоплением, — я кивнул в сторону стоявшего на краю поля прототипа двухмоторного самолёта. — Ладно. Не отвлекай. Дальше. Справа от тебя четыре кожаных кармана под патронные магазины, каждый из которых на пятьдесят патронов.

— Всего двести патронов? — недовольно пробурчал Том, доставая магазин и вертя его в руках.

— А сколько тебе надо? Аэропланы сделаны из дерева, ткани и бумаги. Тебе, если приноровишься, и десяти патронов хватит, чтобы размочалить хвост у вражеского аппарата. Учись стрелять в воздухе — и будет тебе счастье. Так, теперь попробуй вставить магазин в приёмник снизу. До щелчка.

— Ага. Сейчас. Вставил. Дальше что?

— Передёргиваешь затвор и нажимаешь на этот рычаг слева.

— Ого, вот он какой, оказывается, прицел, — прокомментировал пилот, вставший в вертикальное положение кольцевой прицел.

За основу этого прицела, я взял простейший охотничий кольцевой прицел из моего мира. Вернее, полукольцевой.

— Ну, и как им пользоваться?

— Подожди немного. Тебе позже Франц Францевич расскажет. Теперь посмотри вниз, под ноги. Видишь справа у самого края педальку? Это вместо спускового крючка. Чтобы ты не отрывал для стрельбы руки от штурвала. Нажми на секунду. Но только на одну. Просто нажми, скажи «раз» и отпусти.

Та-та-та-та-та — коротко пророкотал пулемёт.

— А куда мы стреляем? Мы там никого не заденем? — забеспокоился Том Рунеберг. — И как им управлять? Ну, как наводить на цель?

— Не бойся. Патроны холостые. А наводить на цель придётся всем корпусом, так как пулемёт жестко закреплён в корпусе гондолы. В двухместном варианте можно установить пулемёт на треноге для отдельного стрелка. Чтобы он поверх головы пилота стрелял.

— Ладно, понял. Стоп. А куда гильзы деваются — в этот мешок — а зачем?

— Ну, сам подумай. Если бы они летели на пол кабины, то могли бы попасть под педали управления. А если наружу, за кабину, то могли бы или повредить винт или отрикошетить от него и ударить по тебе. Тебе нужно во время боя получить латунной гильзой по голове?

— Нет. Понял. Просто сразу не сообразил, — виновато улыбнулся наш пилот. — Матти, скажи, а почему магазины, а не лента?

— Потому что если заклинит ленту, то ты останешься безоружным. Управлять самолётом и снимать кожух одновременно — ты просто не сможешь. А если переклинит один патрон, то просто передёрнешь затвор — и всё. Но, Шмайссеры сейчас работают над созданием барабанного авиационного пулемёта. Так что, скоро ты сможешь получить новое оружие. О! К нам бегут, — показал я на паренька с красной повязкой на рукаве.