Бастард Александра 2 (СИ) - Емельянов Дмитрий Анатолиевич "D.Dominus"

Без лишних прелюдий я кричу стоящей там троице:

— Сдавайтесь! Вы же видите, сопротивление бесполезно!

В ответ прилетает довольно нагло и самоуверенно:

— Откройте нам проход к воротам, и мы уйдем! Так всем будет лучше! А нет — тогда заходите! Может, и одолеете, только знайте — ваших тоже поляжет немало!

Чувствуется, что они успели посчитать наши силы и понимают: для штурма нас маловато. Это укрепило их уверенность, как и то, что рано или поздно к ним должна подойти подмога, и ее надо просто дождаться.

Переглянувшись с Энеем, я окончательно утверждаюсь в принятом решении и, вместо ответа, размахнувшись, кидаю в окно горящий факел. Оттуда почти сразу же потянуло гарью, и, оттягиваясь назад, я кричу ошарашенной троице на крыльце:

— Либо сейчас вы потушите огонь и выйдете с поднятыми руками, тогда я обещаю всем сохранить жизнь, либо мы подожжем дом со всех сторон, и вы все равно выйдете, но тогда прощения вам уже не будет. — Для убедительности показываю на лежащие мертвые тела. — Вы еще им позавидуете, потому как ваш путь в царство Аида будет долгим и мучительным! Выбирайте!

На всякий случай быстро отходим назад, и я приказываю парням с факелами подойти ближе к дому. Те делают несколько шагов вперед, окружая дом огненным кольцом, а я вновь кричу осажденным:

— Считаю до десяти, потом пощады не ждите!

Тут же начинаю громко и отчетливо:

— Эна, Дио, Триа… — На цифре «экси» появился первый сдающийся и демонстративно бросил меч на мраморные плиты двора.

Я продолжаю считать, и на счет «эниа» выходят уже все двадцать девять человек. Мечи и ножи с металлическим лязгом валятся в кучу, а мои парни тут же начинают вязать пленных.

Спуск с горы упирается в зеленую равнину с домиками ферм, желтеющими квадратами полей и зеленью садов. Река Каик, поблескивая синей извилистой лентой, пересекает ее с севера на юг, добавляя в общий пейзаж еще большей безмятежности. Ничто не указывает на присутствие здесь каких-либо войск, и даже на дороге, что тянется через всю долину серой пыльной полосой, в этот час никого.

Именно на этот тракт и указывает мне сейчас Патрокл.

— Это единственный путь на Гамбрий, другого нет. — Он сдвинул шлем на затылок и почесал испещренный морщинами лоб. — Разминуться невозможно! Думаю, «наши друзья» скоро появятся.

Я молча киваю, думая о своем. Прошло всего два дня с той ночи, когда я чуть не спалил наш с «мамочкой» единственный дом. После того как повязали наемников, я допросил несколько человек, и из них выяснилась неприятная вещь: троих бойцов они отправили на ближайшую ферму за лошадьми, и те должны были подойти к поместью чуть позже.

Сомнений не возникало: раз эта заблудшая троица в поместье так и не появилась, то, скорее всего, они услышали шум боя и решили свалить от греха.

«Если они побежали в Пергам, — решил я тогда, — то Ономарх уже предупрежден о неудаче покушения, и взять его тепленьким не удастся».

Тем не менее я приказал Энею мчаться в город и арестовать, если удастся, Ономарха, Никанора, Эвита и еще десяток их самых ближайших сторонников. На двух последних у меня доказухи не было, но кто знает, что мне расскажут пленные. В таком случае, как вооруженный переворот, нейтральных людей не бывает, как и презумпции невиновности. После того, что случилось этой ночью, ареопаг вряд ли за них заступится. Если они не замазаны и доказать их причастность к мятежу не удастся, то потом отпустим. Пока же, как минимум, не будут мешаться под ногами. Да и другим членам совета наука — можно и самим на их месте оказаться!

К утру выяснилось, что Ономарху и Никанору удалось сбежать. Эвита взяли, но тот клялся, что знать ничего не знал. У Шираза эта ночь прошла не так удачно, как у нас, и, хотя нападавшим взять дом Шираза не удалось, там был настоящий бой с десятками погибших с обеих сторон. С рассветом сражение закончилось. Наемники отошли, а разгневанный Шираз устремился в город. Там тут же начались повальные аресты людей Ономарха и Никанора. Несколько десятков их сторонников бросили в темницу, а остальные члены кланов Тарсидов и Полиоркетов закрылись по своим домам и приготовились к дальнейшим погромам.

К полудню я сам приехал в Пергам с отрядом своих бойцов и уговорил разбушевавшегося архонта повременить с казнями. Ставить город на дыбы было не ко времени. Из допроса пленников выяснилось, что отряд наемников должен был выступить на Пергам уже в то утро. Сбежавшие Никанор и Ономарх, наверняка, устремились ему навстречу, и теперь там знают о том, что случилось в Пергаме. Захотят ли наемники идти на город, когда мятеж начался так неудачно? На этот вопрос ответа пока не было, но я не сомневался, что беглецам удастся уговорить Гекатея на захват Пергама.

Именно на это я и упирал в разговоре с «дядюшками» и другими старшинами клана Фарнакидов.

— При том разброде и шатании, что царят сейчас в городе, — резал я им правду-матку, — организовать отпор такой силе, как две тысячи наемников, практически невозможно. Никанор и Ономарх это знают и будут давить на сей факт, обещая воинам и их таксиарху всё что угодно, ведь терять им уже нечего, на кону стоит их жизнь.

Эти аргументы почти убедили Шираза и других унять свою жажду мщения и начать готовить город к обороне. Они все понимали правоту моих слов, но признать, что какой-то сопляк говорит дело, а они, умудренные опытом государственные мужи, поддались эмоциям, было нелегко.

Возразить мне им было нечего, и большинство угрюмо промолчали, лишь «братец» Фарнабаз не сдержался и запальчиво выкрикнул:

— Что ты раскомандовался⁈ Указываешь тут, что нам делать, а чего нет! Сам-то ты где этой ночью был? Когда мы сражались с мятежниками, тебя что-то видно не было! А сейчас примчался и жить нас учишь! Лучше скажи нам, где сейчас твои воины?

С кем он там сражался — не знаю, пусть это останется на его совести. Ни отвечать, ни тем более спорить с ним я не стал, а перевел жесткий взгляд на старшего Шираза.

— Советую вам все же прислушаться к моему совету и начать укреплять акрополь и завозить туда запасы. Я же со своим отрядом пойду навстречу наемникам и постараюсь их задержать. Это даст вам время подготовиться!

Сейчас, слушая Патрокла, я невольно улыбаюсь, вспоминая, как, переступив с ноги на ногу, Шираз утвердительно кивнул.

— Хорошо! Ты прав, Геракл, не время для разборок — надо готовиться к встрече врага. — Только сказав это, он помягчел лицом и протянул мне открытую ладонь. — Задержи их сколько сможешь!

В тот день, пока я общался с родней, Эней, Экзарм и Патрокл готовили наш отряд к выступлению. Так что, когда я вернулся в лагерь, всё было уже готово, и мы выступили немедленно. Первой ушла вперед разведка — два десятка всадников из илы Клита. За ними в конном строю — остальные шесть ил, а замыкающим двинулся караван вьючных лошадей с продовольствием на пять дней.

Почему на пять? Ну, сколько нашлось под рукой, то и взяли! Хотя, с другой стороны, если за пять суток ситуация не разрешится в нашу пользу, то, скорее всего, продовольствие нам уже не понадобится. Мертвым оно ни к чему!

Выдвинулись мы ближе к вечеру, а наутро пришло известие от разведки. Посыльный от десятника Дамиса сообщил, что наемники снялись с лагеря и пошли по основной дороге на Пергам. Сам Дамис остался там и продолжил вести скрытое наблюдение.

Тут же собрали совет, и Патрокл, как самый знающий эту местность, заявил:

— Эта дорога с Гамбрия на Пергам мне знакома. Я считаю — лучше всего встретить наемников в долине реки Каик, там есть брод; вот после переправы нам бы их и приголубить.

Эней и Экзарм молчаливо согласились с Патроклом, а я лишь одобрил общее решение.

— Добро, так и сделаем!

За полдня мы вышли к долине, и вот она — прямо перед нами. Навскидку — километров пять-шесть открытого пространства, а противника нигде не видно.

Я все еще всматриваюсь вдаль, словно надеясь получить там доказательство того, что мы не ошиблись с выбором места встречи. Ничего так и не увидев, поворачиваюсь к подъехавшему Энею, а тот, глянув на идущее к закату солнце, авторитетно изрек: