Великий диктатор. Книга третья (СИ) - "Alex Berest"

Более всех из этого списка я опасался Александра Михайловича. Так как прекрасно помнил из истории моего мира, что этот Великий князь являлся основателем имперского воздушного флота. Мне почему-то думалось, что он может положить глаз и на наш авиационный завод. Но пока, Бог миловал, как говорится. И даже, наоборот, став в начале 1910 года шефом императорского военно-воздушного флота, он пробил через военное ведомство заказ на сто аэропланов. Постройку которых и заказали на нашем предприятии.

И вот теперь, пришлось объяснять шведскому королю, что найденное нами месторождение — нам фактически и не принадлежит. И что принцу Оскару, лучше будет вложиться в добычу никелевой руды, которую совсем недавно «Хухта-групп» нашла на севере княжества.

— Хм, спасибо за информацию, Матти. Мы подумаем.

— Ваше величество, — набравшись наглости, я решил поднять ещё один вопрос. — А как вы смотрите на то, чтобы на летней Олимпиаде 1912 года, которая пройдёт у вас в Стокгольме, организовать автомобильные гонки?

— Не совсем понял, что ты имеешь ввиду, мой мальчик, — растерялся король. — Ведь такого вида нет в перечне спортивных состязаний.

— Так каждая страна-хозяйка игр может включить в список несколько национальных видов спорта. Великобритания на играх 1908 года вообще три вида добавила: рэкетс, же-де-пом и гонки на моторных лодках. Как я догадался, это делается для увеличения медального фонда страны-хозяйки. А у вас что-то подобное будет?

— Ну, чисто шведских видов спорта нет. Мы планировали включить исландскую борьбу «глима» и американский «бейсбол». Хотя, ты прав. Чем мы хуже Англии? Они мореплаватели — им и моторные лодки. А наша страна — технически развитое государство, и автомобильные гонки нам точно не помешают. И даже больше, мы можем стать страной-прародительницей нового вида спорта. Это прекрасная идея, мой мальчик. Спасибо тебе, — и выбравшись из-за стола, Густав V с чувством обнял меня.

……

Улеаборг встретил нас музыкой оркестров, флагами и толпами народа. Я боялся зря, что столицу губернии не уведомят о приезде трёх монархов. За ночь нашего путешествия из Гельсингфорса, городские власти успели многое. Улицы отскребли от снега и грязи, почти все деревянные дома на привокзальной площади побелили и украсили флагами.

Впрочем, первым делом, все прибывшие отправились на заводской аэродром. Где с удовольствием понаблюдали за прыжками с парашютной вышки принца Генри. Мальчишка при виде нашей семидесятипятиметровой вышки сначала струхнул. Пришлось нам с Томом Рунебергом объяснять ему принцип прыжка и то, что прыгать он будет с высоты в тридцать пять метров. После нашего объяснения, принц понаблюдал за прыжком одного из старших пионеров-инструкторов, обречённо вздохнул и полез наверх на подрагивающих ногах.

Эту башню нам спроектировал и построил Владимир Григорьевич Шухов. Обошлась она нам довольно дорого, но зато имела две площадки для прыжков с разной высоты, оборудованных кранами. И двумя закрытыми и отапливаемыми наблюдательными салонами. Чем очень напоминала помесь нефтяной вышки и телевизионной башни из моего мира. Управа Улеаборга даже хотела заказать точно такую же и поставить в центре города наподобие «Эйфелевой башни» в Париже. Но, узнав цену за постройку, тут же отказалась от подобной идеи.

Перестраховываясь, мы немного не рассчитали противовес, и юный принц спускался дольше обычного. Что впрочем очень пришлось ему по душе. Кроме Генри с вышки рискнул спрыгнуть и его старший брат Альберт.

Пока дети развлекались прыжками, монархов заинтересовал наш дирижабль, который выгнал из эллинга старший Рунеберг, чтобы похвастаться. При виде названия аппарата, выведенного на борту ярко-красной краской, Георг V неожиданно разразился стихами Киплинга:

А в харчевне Циско вновь и вновь

говорят сквозь водочный дух

про скрытый бой у скрытых скал,

где шел «Сполох» и «Балтику» гнал,

а «Штральзунд» стоял против двух…

А Николай II подхватил и продолжил стих из «Баллады о трёх котиколовах»:

Свинцом и сталью подтвержден, закон Сибири скор.

Не смейте котиков стрелять у русских Командор!

— Может прокатимся? — неожиданно сказал Густав V, чем и прервал литературную дуэль.

— Я не против, только давайте мальчиков подождём. А то они мне этого не простят, — согласился король Георг.

В общем, монархи не очень скоро попали в Улеаборг, где их весь день на морозе прождали люди. Зато, по итогам покатушек на дирижабле, нашему заводу достался ещё и заказ на семь аппаратов. Четыре дирижабля заказал английский король, два — русский и один — шведский.

Глава 26

Глава 26

— Ну и где он? — приплясывая от холода поинтересовался у меня брат Кауко.

— По времени, должен уже быть, — ответил я, взглянув на свои часы, и подколол родственника. — Одеваться надо потеплее. Ты, братец, отвык уже от нашей нормальной зимы. Вот какого перкеле ты зимой ходишь в легком пальто и цилиндре? Отморозишь ещё себе чего.

— Да я как-то привык в автомобиле передвигаться. С отоплением. Вот и не завел нормальной зимней одежды.

— Вот-вот. Депутат от аграрной партии ездит на автомобиле. Стыд и позор. Надо быть ближе к людям.

— А сам-то? Ты же передвигаешься исключительно на мобиле.

— Мне можно. Я беспартийный. К тому же, я дворянин. Это ты — крестьянский сын. Тебе и ходить пешком, — и тут же увернулся от неуклюжей попытки брата дать мне подзатыльник.

Но всё-таки позволил тому поймать меня за шиворот студенческой шинели и немного потягать туда-сюда. Пусть подвигается, а то точно замёрзнет.

— Ой, Матти. Балабол ты, а не дворянин, — раскрасневшись и запыхавшись резюмировал Кауко.

И содрав с моей головы вязаный ушастый шлем с бумбоном, произвёл рокировку, напялив его на себя, а мне на голову водрузив цилиндр.

— Мои вши — твои вши, — прокомментировал я его действие и, сняв со своей головы цилиндр, принялся закутываться в башлык.

Надо бы сделать здесь закрытый остановочный павильон, вдруг подумалось мне, когда я обратил внимание и на других людей, ждущих городской поезд. А в павильоне можно и ларёк открыть с кофе и пончиками. И мне прибыль и люди не будут мёрзнуть. А летом можно будет столики поставить. Всё же полуостров Катаянокка очень оживленное место. Тут порт, департамент железнодорожного транспорта, таможня, тюрьма и с пяток жилых кварталов.

Идея использовать железную дорогу в качестве дополнительного городского транспорта у меня появилась во время совещания по развитию города, состоявшееся сразу после окончания зимних Олимпийских игр. Благо, что Леопольд Мехелин, в бытность им главой города, успел эту прибрежную железнодорожную ветку электрифицировать. И теперь можно было спокойно пустить по ней четырёхвагонные электропоезда, которые потихоньку выпускал трамвайный завод.

Но всё, как обычно, упёрлось в финансы. Город неплохо подзаработал на олимпиаде, но уже успел всю прибыль распределить на другие нужды. В том числе и на покупку у нас нескольких пожарных машин, и на приобретение новых трамваев. Так что пришлось реализовывать этот проект почти самостоятельно. Единственно, чего я добился от городских властей — согласования движения грузовых составов и будущих пассажирских.

Зимой-то ладно, окружная припортовая железная дорога практически простаивала. Зато летом грузовой трафик увеличивался многократно. И впихнуть между грузовыми составами ещё и пассажирский электропоезд нужно было заранее, чтобы потом не получить срыва расписания из-за саботажа портовых железнодорожников и слабой пропускной способности.

Когда строили эту железнодорожную ветку, то её неосмотрительно расположили в глубокой выемке. А в районе католического собора «Святого Генриха» вообще — пробили настоящий туннель в скале. И теперь расширить и проложить параллельно вторую колею стало невозможно.