Промышленный НЭП (СИ) - Тыналин Алим
Я лег спать поздно, но сон не шел. Слишком много мыслей, слишком много ответственности. Завтра начинались переговоры, которые определят судьбу не только Германии и России, но и всей Европы.
Революция свершилась. Теперь предстояло строить новый мир.
Глава 31
Новый мир
Самолет АНТ-20 «Максим Горький» коснулся бетонной полосы берлинского аэропорта Темпельхоф ровно в девять тридцать утра 4 июля 1935 года. Я выглянул в иллюминатор и увидел выстроившийся почетный караул.
Солдаты в серо-голубой форме рейхсвера, а не в коричневых рубашках штурмовиков. Перед самолетом развевались два флага: советский красный и германский черно-красно-золотой — символ новой, демократической Германии.
Немедленно подкатили трап. Я спустился первым, за мной последовали члены делегации — Вознесенский, переводчики, эксперты по международному праву, торговые представители. В руках у меня был кожаный портфель с документами, которые должны заложить основы нового европейского порядка.
Меня встречали фон Нойрат и генерал Бек. Министр иностранных дел выглядел усталым, последние дни наверняка были для него изнурительными, но в его глазах читалось облегчение. Бек держался с военной выправкой, его рукопожатие было крепким и уверенным.
— Товарищ Краснов, добро пожаловать в новую Германию, — сказал фон Нойрат. — Мы с нетерпением ждали вашего прибытия.
— Надеюсь, наши переговоры заложат основу долгого мира в Европе, — ответил я, окидывая взглядом выстроенный караул.
Мы прошли мимо солдат к автомобилям. Я заметил, что на зданиях аэропорта уже не было нацистских символов. Вместо свастик развевались флаги веймарской республики, а на некоторых зданиях висели транспаранты на немецком: «Да здравствует мир!», «Долой войну!», «Германия выбирает дружбу!»
Кортеж автомобилей тронулся по улицам Берлина. Город выглядел спокойно, но я чувствовал напряжение в воздухе. Прохожие останавливались, глядя на проезжающие машины с советскими флажками. Некоторые махали руками, другие просто наблюдали с любопытством.
— Как обстановка в городе? — спросил я фон Нойрата, сидевшего рядом.
— Спокойная. Большинство народа поддерживает перемены. Все устали от напряженности последних лет.
Мы остановились у отеля «Адлон» — того самого, где я останавливался три месяца назад. Но сейчас атмосфера была совершенно иной.
Портье и другой персонал встретили нас с явным облегчением. Один из гостей в холле подошел ко мне:
— Простите, вы товарищ Краснов? Я читал о ваших экономических преобразованиях в СССР. Удивительные достижения!
Это был пожилой мужчина в дорогом костюме, судя по акценту, австриец.
— Фон Хоттенбергер, — представился он. — Банкир из Вены. Мы следим за вашими экономическими чудесами. Рост промышленности на восемьдесят процентов за год, полная ликвидация безработицы… Как вам это удалось?
— Сочетанием планирования и материальных стимулов, — ответил я. — Но сейчас важнее поговорить о будущем Европы.
Переговоры начались во второй половине дня в здании министерства иностранных дел. Зал, где месяц назад я встречался с нацистскими функционерами, теперь выглядел по-другому.
Портрет Гитлера сняли, оставив только изображения Бисмарка и Гинденбурга. За длинным столом расположились представители нового германского правительства: фон Нойрат, Бек, Гордлер, несколько генералов и дипломатов.
— Господа, — начал фон Нойрат, — мы собрались, чтобы обсудить новые основы отношений между Германией и Советским Союзом. Прошу учесть, что новое правительство стремится к миру и сотрудничеству.
Я открыл свой портфель и достал подготовленные документы:
— Советский Союз готов к самому широкому сотрудничеству. Но нам нужны четкие гарантии и долгосрочные обязательства.
Я разложил на столе несколько типовых договоров:
— Первое — пакт о ненападении сроком на двадцать пять лет с возможностью продления. Второе — торговое соглашение, предусматривающее увеличение товарооборота в пять раз. Третье — создание Континентального экономического союза.
Гордлер заинтересованно склонился над документами:
— Континентальный союз? Расскажите подробнее.
— Экономическое объединение Германии, СССР, Франции и, возможно, других европейских стран. Общий рынок, координация промышленной политики, свободное движение капиталов и технологий.
Бек нахмурился:
— А военно-политические аспекты?
— Совместные гарантии безопасности. Обязательство не участвовать в коалициях, направленных против участников союза. Возможность создания общей системы коллективной обороны.
Фон Нойрат обменялся взглядами с коллегами:
— Товарищ Краснов, ваши предложения масштабны. Но какие гарантии вы можете дать относительно внутреннего развития Германии?
— Советский Союз не вмешивается во внутренние дела других стран. Но мы ожидаем демократизации, освобождения политических заключенных, восстановления многопартийности.
Второй день переговоров прошел в обсуждении конкретных деталей. Мы говорили о восстановлении КПГ, о судьбе концлагерей, о будущем нацистской партии. Немецкая сторона показала готовность идти на серьезные уступки.
— Концентрационные лагеря будут немедленно ликвидированы, — заверил Бек. — Все политические заключенные освобождены. Мы создаем комиссию по расследованию преступлений режима.
— А что с НСДАП?
— Партия распущена. Ее лидеры либо арестованы, либо лишены гражданских прав. Гитлер объявлен душевнобольным и содержится под медицинским наблюдением.
Третий день был посвящен экономическим вопросам. Здесь мой опыт в области ССЭС оказался неоценимым. Немцы с огромным интересом слушали рассказы о советских достижениях.
— Товарищ Краснов, — сказал министр экономики Шахт, — ваша система экономического стимулирования показала фантастические результаты. Можно ли адаптировать ее к германским условиям?
— Конечно. Более того, мы предлагаем создать совместные предприятия, где наши специалисты будут работать вместе с вашими.
Вознесенский развернул диаграммы:
— За последний год промышленное производство в СССР выросло на семьдесят восемь процентов. Безработица полностью ликвидирована. Уровень жизни повышается невиданными темпами.
Глаза немецких экономистов загорелись:
— А секрет в чем?
— В правильном сочетании централизованного планирования и материальной заинтересованности работников. Когда человек видит прямую связь между своим трудом и заработком, производительность растет в геометрической прогрессии.
На четвертый день к переговорам подключился неожиданный участник — французский посол Франсуа-Понсе. Он прибыл с секретным поручением от правительства Лаваля.
— Джентльмены, — сказал он, — Франция с интересом следит за вашими переговорами. Мы тоже заинтересованы в создании стабильной системы безопасности в Европе.
— Мистер посол, — ответил я, — мы только что обсуждали возможность присоединения Франции к Континентальному экономическому союзу.
— Париж готов рассмотреть такую возможность. Особенно в свете экономических успехов Советского Союза.
Франсуа-Понсе достал из портфеля документ:
— У меня есть предложение от президента Лебрена. Францию интересует возможность подписания трехстороннего пакта Франция-Германия-СССР о взаимопомощи против агрессии.
Это неожиданное развитие событий. Переговоры приобретали еще больший размах.
К концу недели основные документы были готовы. Пакт о ненападении между СССР и Германией. Торговое соглашение на десять лет. Протокол о создании Континентального экономического союза. Соглашение о восстановлении дипломатических отношений в полном объеме.
Но самым важным было секретное приложение о судьбе Гитлера и нацистского режима. Фюрер помещен в замок Нойшванштайн под постоянным медицинским наблюдением. Официальная версия — глубокое психическое расстройство, мания величия. Остальные лидеры НСДАП либо арестованы, либо высланы из страны.
Похожие книги на "Промышленный НЭП (СИ)", Тыналин Алим
Тыналин Алим читать все книги автора по порядку
Тыналин Алим - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.