Последний маг Империи (СИ) - Щегулин Антон

Сердце начало биться сильнее.

― По поводу сов… ― внезапно начала она. ― Это вещие птицы. Они прилетают тогда, когда пробуждается дар мага-телекинетика. А вы являетесь именно им.

Я кивнул. Так вот оно как всё обстоит.

― Диана, мне необходимо знать, что произошло в квартире на Сретенском, ― твёрдо сказал я, ― За этот день я прилично измотался, к сожалению, нет времени и желания вести обычные светские беседы, буду честен с вами. Прошу прощения.

Кажется, её обрадовала такая постановка вопроса.

Она вздохнула и повернулась ко мне полубоком. Упругие бёдра, что скрывались под тонкой, увесистой тканью атласного платья, привлекли моё внимание.

― Это даже к лучшему, ― отметила она, сделав затяжку, ― Дело в том, что я здесь нахожусь тоже неспроста, но обо всём по порядку. Да, мой граф?

― Диана Константиновна, при всём уважении, но я не ваш граф.

― О, не переживайте на этот счёт, я подобное говорю скорее ради красного словца.

Диана выпустила дым изо рта.

― Ваше Сиятельство граф, можете отныне использовать телекинез, воздействовать на предметы на расстоянии. ― она флегматично сбросила пепел. ― Обязательно попробуйте на досуге и убедитесь в том, что всё получается. Но уверена, вы уже пробовали.

― Я полагал, что это была случайность.

― О, нет, нет, граф. Не случайность. ― заверила она.

― А вы, получается, читаете мысли, графиня? ― спросил я.

Она даже замерла и посмотрела на меня с удивлением.

― Вы верно полагаете, ― лёгкая тень улыбки промелькнула на ей лице, ― Уже чувствуете, как отличать магов меж собой. Похвально. Я не могла этого сделать ещё целый месяц после инициации.

― И когда же вы стали членом Ордена расколотой луны, Диана?

― Буду честна с вами, ― она опустила глаза, ― совсем недавно. Два месяца назад.

― Вам тоже двадцать пять лет?

― У женщин дар проявляется раньше, гораздо раньше. Но полную силу набирает позже. Я стану так же сильна, как и вы примерно к двадцати шести годам. Ну а мой нынешний возраст, я предпочту оставить в тайне. Намекну, ― она сделала паузу, ― я гораздо моложе вас.

Она выглядела так, словно ей было лет восемнадцать, не более. Для графини такой возраст означал только одно ― поиск выгодного замужества. Причём, времени на это оставалось совсем мало.

Глянув на её изящную кисть руки, я понял, что дама не замужем. Кольцо отсутствовало.

Можно было бы предположить, что я не вижу кольцо под кружевной чёрной перчаткой. Но при первой встрече положено надевать кольцо поверх, чтобы собеседник понимал, с кем имеет честь.

― Я бы никогда в жизни не предположил, что вы телепат, если бы не один маленький нюанс, Диана.

― Какой же? ― поинтересовалась она.

― Вы сказали то, чего знать не могли, ― тихо произнёс я, ― Откуда вы поняли, что Лесьяны не было на вокзале? Вы специально мне это сообщили, чтобы я не противился инициации?

Она прищурила глаза.

― Дело в том, граф, что я действительно располагаю определёнными знаниями, но сообщить вам их источник пока не имею права.

― Или не хотите?

― Поверьте, я бы с радостью поделилась, но увы, Орден расколотой луны ― не поощряет подобное. Я и вовсе не должна была приходить. Но мою появление здесь вынужденное.

Она выдержала недолгую паузу.

― Честно говоря, если бы у меня не было иного выхода, я бы и не пришла, ― опустив голову, добавила она.

Поначалу, я подумал, что она погрузилась в глубокую печаль, но затем дама улыбнулась и посмотрела мне в глаза. Я ощутил силу её дара, графиня буквально оказалась у меня в голове. И я ничего с этим не мог поделать.

― Со временем, вы станете очень сильным, граф, ― прошептала она, ― и не будете пускать к себе в голову посторонних. Это легко, поверьте.

Я кивнул.

― Значит ответа на вопрос про графиню Романову я не получу?

Она опустила глаза, не желая отвечать на этот вопрос. Несмотря на то, что ситуация походила на обычную светскую беседу, я чувствовал напряжение в воздухе.

И мне это не нравилось. Особенно мне не нравилось то, что она лезла в мою голову. Уж не знаю делала она это осознанно или случайно, но мой гнев нарастал.

― Возможно, вы не знаете об этом, ― сказала она, ― но Орден нуждается в вас гораздо больше, чем вы в нём. И все ваши проблемы, долговые обязательства, всё это тлен по сравнению с тем будущим, что вам уготовано.

Она тут же осеклась.

― Только не говорите о моих словах никому!

― Видимо, правила светского этикета вам неведомы, графиня, ― строго сказал я, ― Ибо разговоры о чужих долгах и финансовом положении ― моветон.

Я достал папиросу из портсигара и закурил.

― И да, я никому не расскажу, ни о вашем визите, ни о нашем разговоре, ― продолжил я, ― Ибо я не привык ставить знатных особ в неловкое положение.

Она сверлила меня взглядом, затем прищурилась. Из её рта медленно выходил белый дым папиросы. Графиня наклонилась вперёд, облокотившись на ногу.

― Спасибо, граф, ― произнесла она с лёгкой хрипотцой, ― Используйте свой шанс, спросите меня о чём угодно кроме Лесьяны, прошу. Я жажду вам многое рассказать, прежде, чем озвучу своё предложение.

Ну и ну, потрясающее отношение к беседе и ко мне, как к мужчине. С чего это я должен подчиняться её указаниям и что-то спрашивать? А если я не хочу ни о чём спрашивать?

― Графиня, вы забываетесь, вы у меня в гостях, и вы указываете мне, как вести себя в нашей беседе. Это тоже моветон.

― Прошу прощения, ― спохватилась она, ― но я не располагаю большим количеством времени.

― Тем не менее, я спрошу, ― я нагнулся вперёд и начал испытующе смотреть ей в глаза, ― Не потому, что вы мне сказали. А потому что сам желаю.

После этого я выдержал небольшую паузу и задал вопрос:

― Вы можете сказать о чём я сейчас думаю?

Она замерла, глядя мне в глаза. В таком положении мы сидели какое-то время. Я чувствовал, как она пытается меня прочитать, но по какой-то причине у неё не получалось.

Это меня радовало. Возможно, я учусь быстрее, чем ожидалось.

― Вы молодец, молодой граф, сопротивляетесь, ставите барьеры, ― констатировала она, ― Но вы забываете о самом главном. Что я вам не противник. Ваши будущие оппоненты не будут к вам так ласковы, как я.

― С чего бы вам быть ласковой со мной? ― прищурившись, спросил я.

Она огляделась по сторонам, будто опасалась чужих ушей. Но поблизости никого не было. И быть не могло.

― Мне не просто так запретили с вами встречаться, ― вдруг она нарушила долгую тишину, ― Дело в том…

Диана не договорила и полезла за новой папиросой. Я помог ей прикурить снова.

― Дело в том, что мы с вами находимся в нелёгком положении. По этой причине я позволила себе заговорить о ваших долгах.

― Уже интереснее, но я всё ещё не понимаю, ― стараясь оставаться спокойным, прокомментировал я.

Получалось плохо. Внутри во мне всё закипало. Графиня была поистине прекрасна внешне, но такое чувство, что отравлена изнутри. Причём, не по собственной воле.

Я не знал кто и чем её отравил. Но был уверен, что наш разговор не завершится на приятной ноте.

― Ваше Сиятельство, Павел Андреевич, мы оба нуждаемся в союзе, ― рука её слегка тряслась, ― Даме моего положения и статуса нельзя подобное предлагать. Но я вынуждена.

Она не стала раскрывать мысль и уточнять.

Диана выглядела уже гораздо увереннее и не прятала взгляд. А смотрела прямо, не мигая. Обворожительные тёмно-синие глаза скрывали от меня что-то очень важное.

И одновременно раздражали уверенностью в собственной правоте. Да кто она такая, чтобы приходить ко мне в имение, и вести себя здесь так, словно она мне нужна, как воздух?

Я откинулся назад, глядя ей в глаза и затянулся папиросой.

Союз? Она намекает на постель? Хочет от меня детей? Чтобы они были продолжателями нашего рода? Да кто она вообще такая? И почему она считает, что я обязан броситься ей в ноги?

― И, да, ― она вытянулась стрункой, ещё выше задрав подбородок. ― я свободная графиня, которая сама решает, с кем ей общаться. Старик мне не указ, ясно?