Симбионт (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— То есть он не может перейти в чужие руки без согласия хозяина? — удивился я.

— Ну, почему же? — пожал плечами чародей. — Может. Только его функционал будет серьёзно сокращён. Кроме как порезать колбаску или починить сломанный карандаш он ни на что не годен.

— Или глотку вскрыть, — мрачно бросил отец, присаживаясь на скамейку.

— Да, и это тоже. Но опытный и сильный маг может вернуть утерянные свойства. Историю ножа, и какими атрибутами Горыня наделил ритуальное оружие, мы уже не узнаем.

— Так Мишка привязал нож к себе? — не унимался отец. — Или нет?

— Кровь бывшего хозяина, выброс энергии Алтаря, активированный атрибут «Ледяные крылья», Михаил находился рядом с Горыней, держа нож в руке. Пока, к сожалению, я не могу дать точного ответа, Александр Егорович, — развёл руками чародей. — Предполагаю, это был разовый выплеск Силы вашего сына. Дар почувствовал угрозу носителю и использовал всю свою мощь, беря под контроль чужой артефакт.

— Ну, не знаю, не знаю, — мне ещё в подвале Татищева показалось, что нож полностью слился с моей аурой. Я забрал у Кузнича трофей, отошёл на несколько шагов, сжал гладкую рукоять и пустил Силу в клинок. И едва не обругал себя за излишнюю самонадеянность. Нож, кажется, не собирался демонстрировать свои новые качества. Понимаю, что сейчас выгляжу идиотом в глазах трёх мужчин. А что я хотел? Оружие чужое, оно реагировало на мои желания лишь из-за близости с Алтарём, причём, настроенным на графа, а не на чужака.

Отрешаюсь от всего лишнего, настраиваюсь только на энергетические потоки Ока, которые ощущаются даже через мощные стены и экранирующие армированные решётки, залитые в бетон. Настраивайся же, железяка кривая! Теперь ты моя!

«Да, да, моя прелесть!» — с придыханием слышится голос Субботина. Я едва не заржал. Не знаю, что он этим хотел сказать, но получилось довольно забавно.

Ладонь, сжимавшую рукоять, стало пощипывать от проникновения мириад невидимых иголок. Нож дёрнулся, завибрировал и стал на глазах покрываться бутонами распускающихся роз. Их было гораздо больше, чем на саблях! Блин, надо как-то поменять визуализацию потоков! Иначе в университете засмеют.

«Рыцарь роз, очень даже звучит, — подколол меня Субботин. — Девушкам понравится».

«Или Розовый Рыцарь, — хмыкнул я, ощутимо напрягаясь от перетекающей из руки в рукоять энергии. — Надо на огненные молнии переходить. Они красивее и ужаснее».

«Пробуй. Мне кажется, возле Ока тебе удастся гораздо быстрее перепрофилировать визуализацию Дара», — голос майора был необычайно серьёзным, и мысль свою он подал дельную. Вот только к Алтарю просто так не сунешься, с отцом надо согласовывать мероприятия, а Кузнич должен присматривать. Всё так и было, когда я впервые с клинками обратился к родовому Оку Ра.

Пока я мысленно общался с Субботиным, ножик весь покрылся алыми цветами и стал вытягиваться, принимая форму ятагана. Так же вытягивались лица Кузнича и Варяга. Они ошеломлённо глядели на трансформацию простого инструмента для ритуальных действий в грозное оружие. Усмехнувшись, я несколько раз взмахнул клинком, с мягким шорохом разрезая уплотнившийся вокруг меня воздух. Лепестки вздрогнули и разлетелись в разные стороны, подобно испуганным бабочкам, но тут же осели на клинок, создавая энергетическое поле, которым и пробивается магический доспех. Глянул на отца. Вот у кого выдержка железная. Ни один мускул не дрогнул на лице. Хоть бы показал, что рад за меня.

— Как чужой нож подчинился Мишке? — Варяг с опаской отошёл подальше от меня и встал рядом с отцом. Марк Ефимович проявил куда большее любопытство, чуть ли не под руку влезая. — И не просто подчинился, а перепрограммировался с атрибута Льда на нужные для Огневика способности?

— Полагаю, нахождение возле Алтаря, даже чужого, способствует какой-то тонкой астральной настройке, — пробормотал чародей, заложив руки за спину и обходя меня по кругу.

— Граф — Водник, с атрибутом Льда, — заявил я, проведя несколько комбинаций атак с переходом в оборону.

— То, что он Водник — знают все, кому надо, — пробурчал отец, погружённый в свои мысли. — Почему его Око подстроилось под твой Дар — вот что интересно. Не потому ли, что ты там жертву Алтарю принёс? И что с этим Алтарём стало? Не примчится ли граф предъявлять претензию за покушение на магическую собственность?

— Алтарь цел, — уверенно ответил я, потому как иначе никто бы из подвала не вышел живым. В эпицентре магического взрыва нет шансов. — И граф не предъявит претензию, гарантирую.

— С чего такая уверенность? — хмыкнул папаша.

— Он нарушил слово дворянина не причинять мне вред.

— А кто докажет, что было именно так? Ты записал его слово?

— Телефон заставили выключить, — пробурчал я.

— Вот видишь… не будь таким самоуверенным.

— Нет, он предпочтёт промолчать, — я не сдавался, и отец махнул рукой, обратив внимание на чародея.

— Марк Ефимович, тебе задание…

— Да, Александр Егорович, я уже понял, что нужно делать, — Кузнич, наконец, перестал маячить перед глазами и тоже пристроился к отцу. — Придётся поднять старые связи, освежить память в библиотеках. Практический результат, на удивление, опередил теоретические изыскания.

— Так и хорошо, — хмыкнул Варяг. — Теперь у тебя есть чем крыть оппонентов.

— Не переусердствуй, — старший Дружинин наморщил лоб. — А то появятся ненужные вопросы.

— Подобные вещи случались, — успокоил нас семейный чародей. — Вопросы могут возникнуть, но, скорее, у профессионалов. Остальные даже не станут вникать в ситуацию.

— Вопросы связаны с «перепрограммированием» клинка? — догадался Варяг.

— Ну да. Дело трудоёмкое, зато сулит неплохие дивиденды, если так можно сказать о магической сущности холодного оружия, — усмехнулся Кузнич.

— Марк Ефимович, а я могу поменять визуализацию? — я обрадовался возможности задать нужный вопрос. — Ну не нравятся мне эти розы. Девчачьи атрибуты. Вон, у Иришки куда грознее клинки выглядят.

Варяг заржал, хлопая себя бёдрам. Отец же сдержанно улыбнулся, щадя мои чувства.

— И что ты хочешь, Михаил? — полюбопытствовал чародей. — Тебе же нравились цветы, насколько я помню. Ты сам их выбрал.

— Маленьким был, не понимал ничего, — увернулся я. — Хочу чего-нибудь посерьёзнее.

— Определился уже?

— Например, молнии чем плохи?

— Молнии — атрибут Воздуха, — покачал головой Кузнич. — Двойка вам, Михаил. Как вы могли забыть о такой простой вещи?

Когда Марк Ефимович сердился или огорчался, он всегда переходил на вежливое обращение к своим ученикам.

— Не согласен, — я нисколько не смутился. — Можно комбинировать. Например, удар молнии в дерево вызывает пожар в лесу.

— Так и сделай «пожар», — оживился Варяг. — Сначала искры по всему клинку, а потом верховой огонь, сжирающий всё на своём пути.

— Большая затрата энергии для такой визуализации, но попробовать можно, — согласился Кузнич.

— Вы увидели всё, что хотели? — не выдержал отец. — Тогда позвольте забрать Михаила. У меня к нему серьёзный разговор.

Пока мы шли из тренажёрного зала, он успел позвонить Даньке, начальнику внутренней СБ Проклу и воеводе Ильхану. Без долгих разговоров приказал им быть через пять минут возле кабинета. Выбор логичный. Все они в большей мере, чем другие, отвечают за безопасность семьи Дружининых. И ведь как ловко устроил, чтобы отсечь Варяга и Кузнича от совещания, заинтересовав их ритуальным ножиком. Мне даже пришлось отдать его в руки чародея. Пусть вместе с Антиповым изучает трофей.

Пока мы дошли до кабинета, вызванные уже ожидали нас, негромко переговариваясь между собой. И как только отец открыл дверь, все потянулись за ним.

— Присаживайтесь, кому где удобно, — отец устроился в своём кресле, нажал на какую-то кнопку в глубине стола, приводя в действие механизм опускания жалюзи. Дождавшись, когда окна будут плотно прикрыты, он откинулся на спинку кресла и обвёл взглядом всю нашу компанию. — Сейчас Михаил расскажет о своих сегодняшних приключениях, а потом нам придётся выработать стратегию поведения. Как будем жить дальше в свете открывшихся обстоятельств. Давай, сын, излагай.