Симбионт (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович

— А смысл в большей? — бесстрастно взглянул на него Глава. — Если граф захочет достать Мишку, он бросит такие силы для этого, что и десять телохранителей не помогут. Нам люди здесь нужны. Будем надеяться на лучший исход. Ведь Татищеву или его нанимателю (кто за его спиной стоит, мы пока не знаем) мой сын нужен живым.

Я не стал говорить отцу, что он ошибается. Иначе придётся расстаться с мыслью об университете и попасть под плотную опеку Прокла, или сидеть безвылазно в подвале, дрожа от страха. Ну уж нет, с майором мне куда безопаснее, да и семья не пострадает. В первую очередь будут охотиться за мной, а в Уральске это сделать куда легче. Но так, хотя бы, я оттяну на себя интерес бенефициара. На всё воля божья.

«Аминь, — откликнулся Субботин, а потом повеселевшим голосом добавил: — Прорвёмся! А ты не ссы, носи усы!»

Юморист он, конечно. И вдруг я отчётливо осознал, что с той минуты, как во мне поселился этот вояка-офицер, жизнь заиграла новыми красками, где опасность была таким же обыденным явлением, как совместный ужин с семьёй или общение с друзьями. Не будь Субботина, я бы продолжил плыть по фарватеру, чётко очерченному на лоцманских картах родового бизнеса. Учёба, развлечения с друзьями и девушками, потом женитьба и погружение в унылую действительность, в которой на первом месте стоят деньги и успех, фуршеты и презентации, дорога на вершину славы, до которой можно и не добраться. Теперь понимаю аристократов, ищущих приключения на свою пятую точку. Скука-с, господа! Жуткая и всепоглощающая скука, и ничего более! Вот и пускаются во все тяжкие, рискованно проходя по грани. Тот, кто заказал Татищеву вытянуть из меня симбионта, явно играет по-крупному, и ставки в партии такие, что нам из глубинки не осознать масштаб игры. Но это уже не со скуки, и в дальнейшем охота на меня и майора станет более агрессивной. Потому что у них есть цель. А вот какая? Боюсь, мне этого не узнать. Поэтому Ильхан и беспокоился, что всего лишь двое телохранителей будут находиться рядом. А отец прав. Даже сто человек охраны не помогут, только зря людей погубим.

Я уже собирался уходить вместе со всеми, как папаня попросил меня задержаться на пару минут. Он выждал некоторое время, словно собирался с мыслями, потом вышел из-за стола, приблизился ко мне, доверительно положил руку на плечо.

— Мишка, мне твоя судьба небезразлична, — сказал отец, глядя на меня. — Поверь, я бы очень хотел защитить тебя от неприятностей, связанных с произошедшим. Мать… она, понимаешь, руководствовалась эмоциями и любовью, что привело к таким последствиям. Разум просто отключается, логика перестаёт работать. Но что ж теперь делать… Придётся как-то выкручиваться. Я надеюсь, ты сам всё осознаёшь…

— Отец, давай без предисловий, — вздохнул я. — Хочешь сказать, что не сможешь меня защитить, так и говори. Сам вижу, что у нас вариантов не так много. Из двух зол выбирают меньшее.

— Хочу защитить, и постараюсь найти выход, — честно ответил старший Дружинин. — Но ты должен быть осторожным и внимательным. Тебя могут похитить и спрятать так, что ни один амулет поиска не поможет. Поэтому каждый понедельник утром звони мне, чтобы я знал: с тобой всё в порядке.

— Почему в понедельник? — мне стало любопытно.

Отец убрал руку и усмехнулся:

— Потому что выходные ты будешь проводить явно не за чтением книг. Клубы, танцы, выпивка, девушки… Мало ли какие казусы возникнут. Я всё понимаю, сам таким был. Но помимо ощущения свободы от родительской опеки не забывай, что за твоей головой охотятся.

— Понял. Да ты и сам будь осторожен, когда начнёшь выяснять, кто может стоять за спиной графа.

— Само собой, — отец снова ухмыльнулся и прошёлся по кабинету, погружаясь в задумчивое состояние.

— Батя, — я редко так обращался к нему, — а ты не жалеешь, что влез в конфликт с аристократом-дворянином?

— А чего мне жалеть? — отец встал у окна, раздвинул планки жалюзи, как будто пытался разглядеть в окутавшей улицу темноте что-то интересное, и тут же отпустил их. — Как ни странно, мы сейчас находимся в гораздо лучшем положении, чем сто лет назад. Произойди такое в начале двадцатого века, нашу семью уже завтра утопили бы в Урале. Но теперь Око дало нам шанс уравнять позиции. Ну… до определённой черты, конечно. Тут я свой оптимизм умерю.

— Нанять снайпера и убрать графа, — вдруг вырвалось у меня. — Вместе с заказчиком.

Отец с удивлением поглядел на меня.

— Снайпер против одарённого? Да каждый из них доспехом прикрывается, выходя из дома. Вряд ли пуля пробьёт его. Но идея здравая, буду думать.

Я про себя ухмыльнулся. Так и знал. Папаня мой крови никогда не боялся, зря я подумал, что он дрогнул перед замаячившими перспективами столкнуться с высокородными. Кровь предков-авантюристов до сих пор клокочет в нём, а теперь, как оказалось, и во мне.

— Ладно, иди отдыхай и готовься к отъезду, — махнул рукой отец, пряча улыбку. — Когда машину готовить?

— Да часиков в семь, — подумав, ответил я. — Хочу пораньше заселиться в общежитие, чтобы день свободный был.

— Ваньку не забудь предупредить. Заберёте парня по дороге.

— Конечно, — я вышел из кабинета и направился в свою комнату. Все вещи были собраны, клинки и гитара надёжно упакованы в футляры. А вот что делать с кристаллом-хранилищем? Забрать с собой или спрятать понадёжнее здесь? В Уральске он мне, если честно, не нужен. Решено, оставляю в родовом гнезде. Только место надёжное найду.

А теперь звонок Ивану.

Дубенский откликнулся сразу же, даже ждать не пришлось. Сказал ему, чтобы завтра был с утра готов к отъезду. Заберём его прямо у дома. Ванька радостно выдохнул и поинтересовался, как у меня дела. И добавил с осторожностью:

— Слухи тут ползут странные про тебя.

— Какие? — напрягся я.

— Опять в какую-то заварушку влип, где куча трупов. Правда, что ли?

— А-аа, наглая ложь, — как можно небрежнее отвечаю ему. — Никуда я не влипал. Это всё по старому делу дознание идёт. Господин Мирской никак не успокоится.

— Ну, ладно, — чем мне нравился Иван, он особо-то не заморачивался насчёт своих проблем, а чужие и вовсе его не интересовали. Спросил, получил ответ — и успокоился. — Ты мне звякни, когда будешь выезжать.

— Обязательно. Всё, до завтра.

Я отложил телефон и ещё раз мысленно пробежался по списку вещей. Вроде бы ничего не забыл, можно и спать ложиться. Но тут в дверь раздался требовательный стук. Ага, размечтался! Сегодняшний день оказался настолько суматошным, что сначала пришлось успокаивать маму и сестру, но Иришке оказалось этого мало. Она проскользнула в мою комнату и бросилась на шею, горячо сопя в самое ухо.

— Знаешь, как я испугалась, когда эта дурочка оглашенная примчалась на твоей машине? — шмыгая носом, сестра отлипла от меня, сбросила тапки и забралась с ногами в кресло. — Думала, опять с тобой беда случилась. А потом отец с Проклом и Варягом куда-то рванули. Миша, у нас большие проблемы?

Она смотрела на меня красивыми бездонными глазами, в которых плескалась настороженность, но никакой паники не проглядывалось. Да, наш предок, сумевший подняться с самых низов, наградил своих потомков многими качествами, но страх среди них отсутствовал напрочь. Пожалуй, из нас всех только Даниил отличался осторожностью и невероятной тягой к тщательно выверяемым действиям. Его скрупулёзность, серьёзность и правильность мне до тошноты надоели. Будь на месте отца старший брат — я бы живым из особняка графа не вышел.

А это был ещё один сигнал к предупреждениям Субботина приглядеться к Даньке.

— Да какие проблемы? — я улыбнулся. — Так, возникло недопонимание с графом Татищевым.

— Ты меня за дурочку-то не считай, Мишенька, — у сестры опасно блеснули глаза. — Одно дело с конкурентами сцепиться за жирный кусок, и совсем другое — аристократу с родовым Даром перейти дорогу. Это связано с тем, что в тебе находится?

— Ничего в этом доме не скрыть! — раздражённо ответил я, и развернув стул спинкой вперёд, сел напротив Ирины.