Драйвер (СИ) - Север Олег

Внезапно, его размышления были прерваны тихим шорохом у входа в юрту. Внутрь проскользнула служанка и, склонившись в почтительном поклоне, прошептала: "Государь, к тебе прибыл посланник от Чингисхана". Ильян-хан нахмурился. Вести от Чингисхана никогда не предвещали ничего хорошего.

[xi1]верховный правитель юдиката (наследственного феодального владения) на острове Сардиния.

Глава 25

Май, 1188 года

Вардан Дадиани

Фазис

Вардан завороженно наблюдал, как семь галер под гордым знаменем Имеретии грациозно входили в гавань Фазиса. Венецианцы обещали щедрый приток товаров, столь необходимых молодому княжеству, словно живительный дождь для иссохшей земли. В памяти князя ожил разговор, произошедший около полугода назад, – сцена, отчетливая, как выгравированная на меди.

Купец, с лукавой улыбкой, развернул перед ним карту Черного моря, испещренную таинственными пометками и символами, словно звездное небо, хранящее секреты навигации.

– Мы предоставим вам несколько галер, быстрых и проворных, словно сапсан, чтобы ускользать от бдительных византийских патрулей. Они будут ходить под вашим флагом, перевозя товары из Константии и Галаца в ваши порты.

Процент от каждой сделки быстро наполнит вашу казну золотом, достаточным для найма сильной армии. Часть экипажей составят ваши люди, которых мы обучим морскому делу, превратив в грозных покорителей волн.

Вардан незамедлительно поделился этим заманчивым предложением с князем Юрием, не желая терять единственного верного союзника, – человека, чья честность была подобна граниту. Юрий, впрочем, не возражал, лишь предостерег, чтобы венецианцы не смели озорничать или шпионить в водах его княжества, иначе их ждет суровая расплата.

Вардан усмехнулся, вспоминая, как передернуло венецианцев, когда он передал им слова Юрия. Тот, за несколько лет правления, заслужил славу человека, чье слово – закон, а дела всегда соответствуют обещаниям. Он был честным, но жестким деловым партнером, с которым лучше не шутить.

Сейчас же, глядя на прибывающие суда, Вардан чувствовал, как в груди разгорается пламя надежды. Имеретия, молодое и амбициозное княжество, отчаянно нуждалось в ресурсах, чтобы укрепить свою власть и обезопасить границы от недоброжелателей. Венецианская торговля могла стать тем самым глотком свежего воздуха, который позволит им расправить крылья и взлететь к вершинам могущества.

Он внимательно наблюдал за тем, как с галер грациозно спускают тюки с яркими тканями, мешки, источающие ароматы экзотических специй и фруктов, оружие и доспехи, бочки, полные рубинового вина. Среди загорелых моряков Вардан узнавал своих людей – тех самых, которых венецианцы обучали морскому ремеслу. Они держались уверенно и деловито, словно опытные капитаны, и это наполняло сердце князя гордостью. Вардан понимал, что от их умения и неподкупной честности будет зависеть успех всего предприятия.

В этот момент он заметил высокого мужчину в роскошных одеждах, приближающегося к причалу. Это был тот самый венецианский купец, с которым Вардан вел переговоры. Его лицо сияло довольством, словно отражало блеск золотых дукатов.

– Князь Вардан, приветствую вас в Фазисе! – воскликнул купец с легким акцентом, в котором чувствовался вкус дальних странствий. – Мы привезли товары, которые, я уверен, придутся по вкусу вашим подданным и принесут процветание вашей земле.

Вардан сдержанно кивнул в ответ. – Надеюсь, наше сотрудничество окажется взаимовыгодным и принесет пользу обеим сторонам. Мы превыше всего ценим честность и порядочность в делах.

– Можете не сомневаться, князь. Венеция всегда держит свое слово, – улыбнулся купец, и в его глазах мелькнул хитрый огонек. – А теперь, позвольте мне представить вам лучшие товары, которые мы привезли. Уверен, вы будете приятно удивлены щедростью венецианских купцов.

Май, 1188 года

Калоян из рода Асеней

Сус, северное побережье Африки

Двадцатилетний Калоян, отпрыск славного болгарского рода Асеней, пылал честолюбием, словно костер в ночи. Пока старший брат Теодор обустраивали надел, который они получили от басилевса в районе Мосула, а средний, Иван, стремительно взлетал по военной лестнице, недавно получив назначение командиром турмы и геройски проявив себя при освобождении Карса, молва о доблести Ивана дошла до влиятельных армянских родов, и те, завидев в нём перспективу, плели сети, мечтая породниться с удачливым военачальником.

Калоян искал свой путь. Он, подобно Ивану, выбрал путь воина, но не стал искать славы на полях сражений родной земли. Во главе дерзкой банды он устремился в далекую Африку, к колыбели своего кумира – великого полководца Ганнибала, где мечтал повторить его подвиги и превзойти его славу. Африка встретила Калояна палящим солнцем, песчаными бурями и враждебными племенами. Но ни жара, ни голод, ни постоянные стычки с кочевниками не сломили его дух. Он быстро освоил местные наречия, изучил обычаи берберов и нубийцев, и вскоре его отряд пополнился отчаянными головорезами, мечтавшими о добыче и славе. Начальство предпочло использовать талант Калояна, отпустив его в свободную охоту. Его отряд действовал в глубоком тылу противника, грабил караваны, нападал на небольшие отряды противника, его имя стало внушать ужас арабам, во всей Северной Африке.

Слава о дерзком воине, известном арабам как "Пес Балкан", докатилась до ушей самого халифа в Марракеше. Разгневанный набегами и потерями, он послал против Калояна элитный отряд под командованием опытного эмира, славившегося своей жестокостью и неутолимой жаждой крови. Эмир выследил отряд Калояна в оазисе Шебика, где византийцы и их союзники отдыхали после очередного удачного налета. Завязалась ожесточенная битва. Арабы превосходили числом и вооружением, но Калоян и его воины сражались с отчаянием обреченных.

В самый разгар битвы, когда казалось, что поражение неминуемо, на помощь Калояну пришли берберские племена, давно наблюдавшие за его успехами. Воины пустыни, мчась на своих стремительных конях, обрушились на мамелюков, обратив их в бегство. Эмир был убит в схватке с Калояном, а его голова, насаженная на копье, стала трофеем болгарского воина.

Победа при Шебике укрепила авторитет Калояна среди африканских племен. Со всех концов Северной Африки к нему стекались воины, алчущие славы и добычи под сенью его знамени. Он более не был предводителем разбойничьей шайки, но стал вождем грозной силы, способной не только терзать набегами земли Альмохадов, но и подчинять своей власти города и области. Калоян все меньше внимал указам командующего экспедиционным корпусом, все чаще полагаясь на собственный разум и отвагу. В его сердце зрела дерзкая мечта – о собственном царстве, а быть может, и об империи, и он был уверен, что эта греза непременно воплотится в реальность.

Первым крупным успехом объединенного войска Калояна стало взятие Эль-Уэда, ставшего базой для отрядов Калояна. При этом позволяя контролировать важные торговые пути через Сахару. Весть о победах Калояна разнеслась по всему Магрибу, словно пожар в сухой степи. Берберские племена, доселе враждовавшие между собой, стали тянуться к нему, видя в "Псе Балкан" не только отважного воина, но и мудрого вождя, способного объединить их под своим началом. Калоян умело пользовался этим, заключая союзы и примиряя враждующие стороны, предлагая им общую цель – освобождение от власти Альмохадов. Постепенно Калоян стал собирать под свою руку оазисы и поселения с юга от Атласских гор.

Май, 1188 года

Аль-Ма́лик ан-На́сир Сала́х ад-Дунья ва-д-Дин Абу́-ль-Муза́ффар Ю́суф ибн Айю́б ибн Ша́зи аль-Курди́ известный как Салах ад-Дин аль-Айюби

После сокрушительного поражения Салах ад-Дина в схватке с крестоносцами, Мосул, словно перезрелый плод, пал к ногам Византии. Империя, пробудившись от долгой спячки, алчно воспользовалась даром судьбы: город, словно драгоценный камень, занимал ключевое положение на торговых путях, связывающих Индию, Персию и Средиземноморье. Султан Давлат эль-Акрад с горечью осознавал, что инициатива уплывает сквозь пальцы, подобно песку.