Код Заражения (СИ) - Подус Игорь

Подойдя к двери лоджии, я толкнул ее. Она поддалась, и из темной щели хлынул удушливый запах застарелой мертвечины. Отодвинув тяжелую пыльную портьеру, заглянул внутрь.

Полумрак не скрыл от меня богатую обстановку кабинета. Вдоль стен, словно неприступные крепости, возвышались до потолка книжные полки, ломящиеся от солидно выглядевших фолиантов. Дальше, в глубине комнаты, тонул в полумраке огромный кожаный диван. Распахнутые дверцы шкафов зияли пустотой. А прямо передо мной стояло массивное кресло, частично скрывавшее за собой стол с изогнутым монитором.

Шагнув внутрь, я раздвинул пыльную ткань портьеры. Резким движением развернул кресло на себя. На пол с глухим стуком рухнул обрез дробовика. А из кресла на меня уставился… единственный глаз покойника. Второй глаз отсутствовал, как и значительная часть черепа, чье содержимое образовало на белом потолке неаппетитную абстракцию.

Зажав нос, я поморщился, но взгляд тут же упал на россыпь сокровищ, сваленных на столе. Мгновенно забыв про мертвеца, я оскалился в алчной улыбке.

С жадным любопытством окинув взглядом груду оружия, потянулся к снайперской болтовой винтовке. Бережно коснулся удобной пистолетной рукояти. Дрожащими пальцами провел по отполированному деревянному ложу. Откинул затвор. Идеально пригнанный механизм явно дорогого экземпляра ружья замурлыкал в руках, будто покоряясь воле нового хозяина. Узрев цейсовскую оптику, я удовлетворенно хмыкнул и откинул закрепленные под стволом сошки. Взгляд скользнул по выгравированной марке ружья, и брови непроизвольно взметнулись вверх.

– Да это же браунинг под триста восьмой патрон, – прошептал я, с благоговением ощупывая сделанный на заказ пламегаситель. – Интересно, откуда здесь такое богатство?

Кроме этой красавицы на столе лежал ремингтон под тот же патрон и совсем уж эксклюзивный длиннющий барретт под триста тридцать восьмой Лапуа Магнум. И все это добро было оснащено дорогущими снайперскими прицелами, тепловизорами и самыми современными обвесами.

Перекладывая оружие, заметил на столе записку, придавленную полупустой бутылкой коньяка. Поднял и начал читать:

«Тому, кто меня найдет.

В рюкзаке около стола сорок миллионов рублей, четыреста тысяч евро и сотня тысяч долларов. Забирай все бабло и делай с ним все, что хочешь.

За это ты должен найти и убить мою жену Галкину Кристину и моего начальника охраны, Жорина Василия Петровича. Всю информацию про эти два куска дерьма найдешь в планшете.

P.S.

Утырок, если ты возьмешь мои деньги и не исполнишь заказ, то я тебя и на том свете достану.

Если эту записку читает мой брат:

Коля, я тебя прошу, найди этих тварей и вырви им очко. Эта гребаная сука уехала с моим начальником охраны. Перед этим Жорин снял оцепление и оставил меня одного, пьяного, в квартире. Когда я понял, что происходит, просидел здесь три недели, ожидая помощи. Настрелял кучу гребаных чумоходов. Света нет, воды нет, связи нет, патроны кончились, нормальных людей не видел дней десять. Повсюду горят дома, которые никто не тушит. Похоже, что Москву все покинули. Эти твари уже неделю долбятся в дверь. Коля, извини, я так больше не могу».

Облом. Я разочарованно посмотрел на дорогущие стволы. Пошарив под столом, обнаружил большую кучу пустых упаковок от патронов и открытый рюкзак с деньгами. Не сдержавшись, пнул его ногой, и пачки евро веером разлетелись по пыльному паркету.

– Вот мля… Да на хера мне эти твои бумажки?! Лучше бы ты десяток патронов оставил, – зло процедил я сквозь зубы, осознавая, что лежащее на столе оружие – почти бесполезный хлам.

Осмотрев распахнутый оружейный сейф, убедился, что хозяин кабинета хоть и был ценителем дорогого нарезняка, но сам патроны не снаряжал. Даже следов специфического оборудования в наличии не имелось.

Разочарованный, я посмотрел на батарею пустых бутылок, стоявших вдоль книжных полок, и тут мой взгляд упал на распахнутые двери многоярусного бара с зеркальными стенками. Он был почти пуст, но несколько бутылок там все же осталось. Когда я рассмотрел содержимое вблизи, мое разочарование сменилось радостью – в баре, помимо начатых бутылок, лежали две запакованные коробки конфет.

– Еда!..

Тщательно пережевывая шоколадные трюфели, я запивал все это густым кофейным ликером прямо из пузатой бутылки и буквально чувствовал, как в голове перестает гудеть. Желудок благодарно урчал, поддакивая работающим челюстям.

Зашлифовав сладкое найденной банкой кислого «Швепса», я почувствовал истому, медленно разливающуюся по измученному телу. Страшно захотелось спать. Взгляд непроизвольно упал на пыльный кожаный диван, зовущий в свои объятья.

Не, так не пойдет. Я, конечно, много чего повидал до эпидемии и потом, но спокойно лечь спать в одной комнате с мумифицированным покойником – это даже для меня перебор. Решительно подойдя к креслу, я потянул его на себя, провез по паркету и вытолкнул за двери.

Выйдя в коридор, увидел себя в огромном зеркале и замер. Таким худым, как сейчас, я никогда не был. Грязное тело покрывали ссадины и свежие царапины, ребра сильно выпирали, а некогда крепкие мышцы превратились в невообразимо четко прорисовывающиеся жилистые узлы. Это выглядело так, словно я подверг тело нереальной сушке и потерял весь подкожный жир. Но самым ужасным оказались глаза. Они были красными и очень походили на глаза вожака чумных, с которым я так мило пообщался два часа назад.

Так вот почему он меня не тронул… Догадка пронзила сознание. Подскочив к зеркалу, я принялся судорожно всматриваться в зрачки. Панические мысли заметались в голове, а губы суматошно зашептали:

– Неужели чумной? Да нет, Шустрый! Нет! Только не это! Шесть раз проносило, должно и в седьмой повезти. Ты же все помнишь, мыслишь, как человек. Воду пьешь, консервы ешь. Тебя не накрывает желание бежать и рвать всех голыми руками.

Убедившись, что зрачки хоть и сильно расширены, но не замерли навечно в одном положении, я с облегчением выдохнул. И хоть сомнения до конца не развеялись, но этот незыблемый признак нормальности давал шанс считать, что опять пронесло.

– Надо хотя бы одеться по-человечески, – пробормотал я, поднимая один из сложенных в коридоре чемоданов.

Зайдя в кабинет, я сразу почувствовал неладное и замер на пороге. Оторвал глаза от чемодана и увидел на столе саму смерть.

Черные глаза блестели под неестественно выпирающими надбровными дугами. Они сливались с массивной лобной костью, которую после генетической мутации не каждая пуля могла пробить.

На столе скорчился чумной первого типа – изначально их назвали детьми комы. Как раз с них два года назад все и началось. Тогда некоторые люди после прививки впали в спячку, а через неделю обратились в этих монстров, ставших переносчиками культивированного в их телах вирусного ингибитора. Это ужасное вещество при контакте со слизистой или попадании в кровь за считанные минуты взрывает иммунную систему обычного человека, превращая его в бешеного переносчика заразы.

Со временем дети комы мутировали и стали настоящими хищниками. Обычно они очень ловкие одиночки. Чрезвычайно сильны и опасны. В лоб нападают редко, но часто устраивают засады и по-звериному выслеживают маленькие группы людей.

В связи со спонтанным ростом толщины костей по всему телу и постепенному формированию вторичной нервной системы, застрелить такую тварь чрезвычайно трудно, а справиться один на один, даже имея оружие, практически нереально.

Мне уже приходилось в одиночку сталкиваться с такими мутантами, последний раз это произошло полгода назад. В те времена они были послабее, а у меня в наличии имелись автомат и гранаты.

И вот теперь именно такой монстр замер, скорчившись на столе, готовый в любой момент распрямить свое сжатое в пружину мерзкое тело и метнуться в мою сторону.

Как только все эти мысли пронеслись у меня в голове, тварь прыгнула. Я успел метнуть чемодан навстречу, и тот врезался в мутанта. Вывалившись спиной в прихожую, я опрокинул кресло с покойником и свернул налево. Пробежал по короткому коридору и вломился в едва приоткрытую комнату, оказавшуюся огромной женской спальней с большим окном. У дальней стены стояла круглая кровать, велотренажер и беговая дорожка.