«Урал», встречавший эскадру, доложил об отсутствии кораблей противника в прямой видимости, но в то же время расслабляться было рано — где то рядом японцы вели оживлённые шифрованные переговоры.
В половине третьего с замыкающего «Николая» на флагман передали о дымах за кормой. Через два часа стало понятно, что отряд японских кораблей состоит из двух вспомогательных крейсеров, так и не классифицированных сигнальщиками и быстроходных бронепалубников «Кассаги», «Читосе», «Ниитака».
Того, оставив при себе «Отову», всё таки решил отправить в район предполагаемого нахождения русской эскадры быстроходные крейсера. Задачу командующий Соединённым флотом поставил перед адмиралом Дева вполне понятную и выполнимую — не ввязываясь в перестрелки со старыми русскими броненосцами, нанести максимальные повреждения транспортам и вспомогательным крейсерам русских. Хэйхатиро Того, зная из каких кораблей состоит «океанская часть» Второй Тихоокеанской эскадры, начал продумывать новую стратегию противостояния русскому флоту.
Увы, но одно только нахождение во Владивостоке «бородинцев» и «Осляби», подкреплённых «Россией» и «Громобоем» не позволяло стронуть от Хакодате четвёрку японских броненосцев, сторожащих возможные вылазки своих бронированных оппонентов.
Практически все вспомогательные крейсера Того спешно сосредоточил у Сангарского и Лаперузова проливов и у Владивостока, стараясь наладить наблюдение за непредсказуемым Небогатовым (агентура оперативно доложила, что Николай-сан всё таки прорвался с бородинцами, а вот кто командует в океане — пока было неясно). Горячие головы предлагали плюнуть на всё, загрузить угля по максимуму и поймать русских тихоходов, разбить флот северных варваров по частям. Но игнорировать эскадру из ПЯТИ современных броненосцев, поддерживаемых мощным крейсерским отрядом и большими миноносцами, было нельзя.
Пока же хитрые русские намеренно затягивали свой путь вокруг Японии, очевидно, придерживаясь заранее разработанного плана на случай удачного прорыва «бородинцев» через Цусиму. Неспешное движение семи броненосных кораблей к островам Курильской гряды предполагало обстрелы портов восточного побережья, тотальное уничтожение судоходства, даже сброс плавающих мин. Но, как оказалось, эта часть русского флота вела себя на удивление безынициативно, воюя исключительно «фактом своего наличия».
Японские адмиралы ожидали, что сразу же после удачного прорыва, усилившиеся двумя броненосными крейсерами русские, пойдут из Владивостока к проливу Лаперуза.
Но на рандеву со старыми броненосцами «выскочили» только крейсера, встретившие «Изумруд» и тут же вернувшиеся в залив Петра Великого. Пять же современных скоростных броненосцев пока готовились к рейду, держа Того и Камимуру в напряжении.
Поэтому только три лучших бронепалубных крейсера страны Восходящего Солнца шли по следу русских. Клапье де Колонг понимая, чего хочет добиться Дева, дал команду «Нахимову» и «Мономаху» немедленно атаковать неприятеля, а старенькому, но шустрому «Николаю» вместе со вспомогательными крейсерами конвоировать транспорта на север. Тройка броненосцев береговой обороны сместилась на ост, а «хромые» но двенадцатидюймовогрозные «Сисой» и «Наварин» перекрыли прямой путь до грузоперевозчиков и госпитальных судов. На невезучей «Ольдгамии» не могли выжать более восьми узлов и трофей нещадно чадил прямо по курсу «Наварина», как бы лидируя флагманский броненосец. «Светлану» как единственный настоящий крейсер Константин Константинович держал при себе, на левом траверзе флагманского броненосца, подумывая даже о переходе с еле плетущегося «Наварина» на комфортабельный и скоростной крейсер-яхту.
Вице-адмирал Дева был поставлен перед нелёгким выбором — или разворачиваться и убираться восвояси, либо попытать счастья, надеясь на ошибки противника. Важную информацию о явно низкой скорости у двух сильнейших российских броненосцев, наверняка последствие аварий, японцы уже получили, но просто так уйти было недостойно самурая. И Дева Сигэто решился.
Передав на сопровождающие отряд вспомогательные «Мару» приказ отойти, адмирал повёл «Кассаги», «Читосе» и «Ниитаку» на единственный броненосный крейсер Второй Тихоокеанской эскадры — «Нахимов», заметно опередивший «Мономаха».
Самурай Дева после успешного и бескровного прорыва Небогатова во Владивосток, успел поучаствовать в большом совещании с армейцами в крепости Хакодате, где напитался невысказанным презрением сухопутных офицеров, в большинстве своём — искалеченных ветеранов Ляоана и Мукдена, оставленных на службе, чтобы призванными в строй немощными стариками и несовершеннолетними юнцами командовали повоевавшие командиры. На моряков офицеры крепостной артиллерии, рассматривавшие вопрос по пресечению прорыва русских через Сангарский пролив, смотрели как на пустое место. Нет, они оказывали должное уважение мундиру, вежливо и правильно титулуя Того и Деву…
Но когда в ответ на высказанные командующим Соединённым флотом опасения о слабом воздействии крепостных батарей на русские корабли, полковник Есигава представил собранию невзрачного майора-артиллериста с пустой глазницей и культей, как ведущего специалиста по утоплению русской эскадры в Порт-Артуре, суда которой в скором времени пополнят и усилят доблестный императорский флот…
Дева Сигэто восхитился удивительной выдержкой командующего, когда Того в ответ на шпильку полковника молча встал и поклонился калеке майору. Примеру командира последовали все морские офицеры, присутствовавшие на совещании, но армейцы такой невероятный поступок флотской элиты не оценили, — даже ничтожный капитан, самый младший чин из участников совета смотрел на командующего Соединённым флотом Японской империи как на пустое место…
Вернувшись на «Микасу» Того собрал Совет командиров на котором и принял решение отправить в рейд вице-адмирала Дева. Флоту необходимо было показать активность, а не «сторожить проливы», как намекнули адмиралу из столицы…
Задача Дева была ясна — с помощью дозоров из вспомогательных крейсеров обнаружить русскую эскадру, постараться «зацепить» транспорта, утопить или существенно повредить «обоз» без которого в открытом океане русским делать нечего. Сам же Хэйхатиро Того ждал информации из Владивостока, чтобы парировать действия лучших и сильнейших броненосцев России, которыми командовал хитроумный Небогатов.
Удачно выскочить на транспорта, или «зажать» какой-нибудь из вспомогательных крейсеров врага с последующим его уничтожением у отряда Девы не получилось. После перестроения русских, когда к цели надо было прорываться через «двойной частокол» броненосцев, у японского адмирала было два пути — или попытаться достать транспорта «по большой дуге», либо ретироваться. Однако, всего три крейсера, хоть и быстроходных, не могли «перебегать» десяток крупных русских судов и Дева, вспомнив майора-инвалида, решил рискнуть. Тем более «Нахимов» на глаз выдавал едва ли более десяти узлов, а «Мономах», очевидно из-за неполадки в машине, и того меньше, не вытягивая даже за тихоходным броненосным напарником. Всё таки переход через три океана дал знать — не зря Небогатов всех «инвалидов-тихоходов» отправил вокруг Японии, ринувшись через Цусиму только со скоростными судами.
Да, если удастся с минимальными повреждениями проскочить мимо пары русских крейсеров, тогда появляется неплохой шанс обойти, «обогнуть» на полном ходу «Сисой» и «Наварин», также еле плетущиеся, и «достать» вражеские транспорта. У русских против тройки крейсеров Девы может «сыграть» только «Светлана», но с помесью боевого корабля и яхты генерал-адмирала, особых проблем возникнуть не должно…
На «Нахимове» атаку трёх бронепалубников сочли демонстрацией, каперанг Родионов не верил в серьёзность намерений неприятеля, но посчитал, что неплохо будет «достать» япошек при сближении и неминуемом затем отходе, а посему, сойдясь на три мили, дал команду развернуться к вражеским крейсерам левым бортом.
Удивительное дело, несмотря на ничтожное количество боевых стрельб на Второй Тихоокеанской эскадре, артиллеристы «Нахимова» начали бой очень и очень неплохо. Уже пристрелка по крейсерам Девы, идущим полным ходом строем фронта, дала накрытие «Кассаги»…
