— Луи… — голос Эрика, сорвавшийся на откровенный всхлип, донесшийся из этой самой комнаты, вынудил девушку еще прибавить шаг, стремясь поскорее добраться до молодого графа.
Младший Винсент, заметив свое приближающееся «я», медленно перевел взгляд на него. Лицо его было бледно.
— Это… — он сглотнул и растерянно покачал головой, — Ты говорил, но…
Хранитель памяти из будущего только вздохнул и, продолжая стискивать руку устремившей взгляд на распахнутую дверь, спутницы, отвел глаза.
Ответа его, если таковой вообще был, Татьяна не услышала. Все ее внимание сейчас было приковано к происходящему внутри помещения, возле которого они находились.
Эрик, добравшийся сюда первым, привалившись спиной к косяку, изо всех сил пытался удержаться на ногах, глядя на то, что представало его взору в этом месте.
Посреди комнаты, на полу, залитом кровью, распростерлось тело юного мальчика, вероятно, того самого, чье имя указывалось в фамильном древе семейства де Нормонд, и чья жизнь оборвалась так рано. Возле него на коленях сидела темноволосая женщина, склонившая голову так низко, что волосы, ниспадая вниз, совершенно закрывали ее лицо. Рыданий ее слышно не было, однако, худощавые плечи мелко-мелко вздрагивали, что производило впечатление еще более гнетущее и пугающее, чем если бы она плакала навзрыд.
Из другого конца коридора донесся крик, скорее пораженный, чем испуганный, и блондин, дернувшись, как от удара, с трудом оторвал взгляд от тела младшего брата.
Девушка, глядящая на эту сцену из коридора и, разумеется, тоже услышавшая крик, невольно нахмурилась, оглядываясь через плечо.
— Роман?.. — неуверенно пробормотала она, узнавая голос без труда, но опасаясь поверить этому узнаванию.
— Роман! — испуганно выдохнул граф де Нормонд, подтверждая ее опасения и, пошатнувшись, едва ли не выпал в коридор, бросаясь на помощь второму брату. Татьяну, как и двух стоящих рядом с ней мужчин, он на сей раз даже не заметил.
Винсент из будущего тихонько вздохнул и, не произнося ни слова, вновь потянул спутницу за руку, увлекая ее следом за молодым графом.
Девушка, поежившись, последовала за ним, как-то машинально сильнее сжимая ладонь хранителя памяти, словно ища у него поддержки. Шаги ее сейчас были еще более неуверенными, чем когда впереди маячила перспектива лицезрения смерти четырнадцатилетнего мальчика.
— Я… я надеюсь, Роман не… — чуть севшим голосом прошептала она, и, ощутив, как кто-то подхватил ее под руку с другой стороны, испуганно дернулась. Впрочем, послышавшийся тотчас же голос мгновенно успокоил ее и заставил ощутить себя несколько увереннее.
— А в будущем он не?.. — негромко произнес легко нагнавший их хранитель памяти из этого времени и, не завершая фразы, вопросительно воззрился на Татьяну. Та отрицательно качнула головой.
— Нет.
Винсент с облегчением улыбнулся и, переведя взгляд с собеседницы на коридор впереди, удовлетворенно кивнул.
— Значит, только испугался.
Эту фразу девушка предпочла оставить без ответа.
Молодой граф, передвигающийся, как уже упоминалось, до удивительного быстро, к мигу окончания этой беседы оказался уже довольно далеко. Татьяна, ведомая двумя хранителями памяти, шедшими при этом удивительно не синхронно, такой скоростью похвастаться не могла, посему предпочла просто внимательнее всмотреться вперед, силясь угадать, за какой из выходящих в коридор дверей скрывается младший брат хозяина замка.
Впрочем, долго гадать ей не пришлось.
Выстрел, прогремевший в тишине опустевшего замка, как раскат грома, заставил ее, содрогнувшись, замереть и, благодаря стараниям Винсентов, все еще влекущих ее вперед, чуть не упасть.
Из дверей библиотеки, спиной вперед, оскалившаяся, злая и мерзко шипящая, вылетела Луиза. На животе ее виднелся след крови, как с удивлением отметила для себя наблюдающая эту сцену Татьяна, не чужой, а, по-видимому, ее собственной.
Эрик, как раз приблизившийся к дверям библиотеки, невольно отшатнулся, взирая на маленькое, хрупкое чудовище с нескрываемым страхом.
Луиза, благополучно ударившаяся спиной о стену между двумя окнами напротив двери, медленно сползла на пол и, вскочив на четвереньки, приглушенно заворчала, скалясь в сторону графа де Нормонд. Во взгляде ее читалось явственное желание закончить начатое, и осушить находящееся перед ней тело; ничего человеческого в ней не осталось, — это была тварь, мерзость, чудовище, абсолютно не похожее на ту немного странную, но в целом могущую казаться милой девушку, которую Татьяне довелось лицезреть на балу.
Все это заняло не более десяти секунд.
Татьяна, наблюдающая эту сцену со все еще весьма почтительного расстояния, и переставляющая ноги совершенно рефлекторно, лишь потому, что ее тянули вперед спутники, заметив взгляд твари, мгновенно разгадав ее желание, сама рванулась вперед, дабы попытаться защитить хозяина замка.
И именно в этот миг Луиза, уже начавшая, было, подкрадываться к жертве, вдруг замерла и, бросив быстрый взгляд в сторону выхода из коридора, медленно поднялась на ноги.
— Ты был очень любезен, приютив меня, господин граф, — процедила она сквозь зубы и, неожиданно очень гадко ухмыльнувшись, присела в подобии реверанса, выплевывая, — Тысяча благодарностей!
Более никаких слов от нее никто не слышал. Завершив коротенькую, но исполненную ядовитой насмешки речь, Луиза метнулась к выходу из коридора и исчезла за двустворчатыми дверями, выводящими на маленькую лесенку.
На лице Эрика на несколько секунд отразилась какая-то странная, печальная и недоверчивая растерянность. Вероятно, не взирая на деяния, совершенные этой девицей сегодня ночью, в сердце молодого графа до сей поры еще жила какая-то робкая надежда на ошибку, на то, что пригретая им змея все-таки не способна укусить так сильно. Теперь эта надежда растаяла.
Боль потери, недоумение и неверие в предательство, испуганное и изумленное осознание истины отразились на лице блондина в ту секунду, когда Луиза метнулась к дверям, отразились и тотчас же погасли, уступая место волнению и беспокойству.
Он рванулся к распахнутой двери и, испуганно заглянув в нее, с облегчением выдохнул.
Девушка, которая, благодаря стараниям спутников, как раз оказалась достаточно близко для того, чтобы суметь рассмотреть происходящее внутри библиотеки, сама поспешила заглянуть в нее, не приближаясь, впрочем, настолько, чтобы показаться настырно любопытной, интересующийся чужим горем, особой.
Взгляд ее натолкнулся на растерянный и изумленный взор серо-зеленых глаз, и Татьяна с облегчением, пожалуй, не меньшим, чем сам граф де Нормонд, перевела дух.
Роман, как раз поднимающийся с несколько заляпанного кровью пола, прижав руку к шее, выглядел потрясенным, ошарашенным, но вполне живым и дееспособным, что, в свете происходящего здесь, просто не могло не радовать.
Высокий светловолосый мужчина, сжимающий в опущенной руке старинный револьвер, из дула которого шел легкий дымок, осторожно поддерживал молодого человека, помогая ему подняться, а после, подняв голову, внимательно глянул на Эрика.
Но еще до этого мига, до той секунды, когда свет, упав на лицо незнакомца, очень ясно и четко выделил все его черты, подчеркивая неуловимое сходство с обоими молодыми людьми, Татьяна поняла, кто перед ней.
Анри де Нормонд, продолжая поддерживать сына, и при этом не выпуская револьвер, чуть сдвинул брови.
— Удрала? — коротко спросил он, обращаясь к старшему из своих детей и, увидев слабый кивок в ответ, тихо вздохнул, снова опуская голову.
— Я… — Эрик, с трудом подбирая нужные слова, закашлялся и почему-то отрицательно покачал головой, — Луи… Я… Надо найти Альберта! — этот возглас прозвучал неожиданно громко, и Татьяна ощутила, как у нее холодеют пальцы, — Он же не знает… — эти слова блондин договорил уже на ходу, буквально отталкиваясь от косяка двери, прислонившись к которому он стоял до сей поры, и спеша следом за Луизой покинуть коридор.
