Но худшим опасениям офицера сбыться было не суждено. Проводив пьяного генерал-майора до экипажа, Небогатов подозрительно посмотрел на кавторанга и потребовал представить последние донесения. Изучая депеши адмирал недовольно кривился — ремонтники жаловались на отсутствие необходимых материалов и предупреждали, что ремонт повреждённых крейсеров будет некачественным ввиду отсутствия, — далее шёл длиннющий список необходимого…
— Даже слов матерных не подобрать, — командующий в раздражении отбросил бумаги, — я когда разбирал документы покойного Зиновия Петровича, читал переписку с Петербургом. Там чинуши из-под шпица клятвенно заверяли, что Владивосток снабжён всем необходимым для обеспечения боевой деятельности Второй эскадры. Врали же сволочи! Видимо рассчитывали, что потопит нас Того и ответ за растраты, за воровство многих миллионов, держать не придётся.
— Ваше Превосходительство, — Свенторжецкий встал, — знайте, в деле очищения российского флота от казнокрадов и предателей, у вас есть единомышленники.
— Да успокойтесь, Евгений Владимирович, сядьте, коньяку выпейте, что ли. Ваше тайное общество таковым является лишь до первого громкого дела. А потом всё вскроется в единый миг. Вы же не профессиональные душегубы, не свихнувшиеся на социалистических идеях рррреволюционеры. Устранив пару другую негодяев мы получим на их месте ещё больших воров и расхитителей, а вы с так называемыми единомышленниками загремите кандалами. Тут надо решать комплексно — парламент, ответственное правительство. Не знаю, не знаток политических течений, всю жизнь служил, не отвлекаясь на почитывание заумных книжек о власти над толпой. Но реформы стране необходимы, это факт неоспоримый.
— Николай Иванович, так что же теперь — со стороны наблюдать за расхищением флота, за торжеством жулья и негодяев?
— Утром государь отдельной телеграммой одобрил все мои предложения по созданию «Общества поддержки армии и флота». С сегодняшнего дня как поступить с захваченными пароходами, вообще со всеми трофеями решает комиссия, которую я назначаю. Председателем сделаем Константина Константиновича, он как раз должен на днях прибыть. Вы, Евгений Владимирович тоже в комиссию войдёте. Теперь до окончания боевых действий надо захватить как можно больше контрабанды. Будьте добры, подготовьте сообщение для Лилье, пусть Владимир Александрович не топит даже самые дрянные пароходишки, на крайний случай ведут призы в Николаевск, там отстоятся если что. Не зря же полтысячи человек призовых команд через Цусиму протащили.
— Николай Иванович, если мы заговорили о принципах организации «Общества…». Владивостокские промышленники готовы поддержать и собрать средства на строительство нескольких сторожевых судов, которые бы после войны решительно пресекали бесчинства японских браконьеров.
— Далеко смотрят купчины, — Небогатов улыбнулся, — их делегация ко мне приходила, благодарила за привлечение внимания государя к нуждам Дальнего Востока и особенно Владивостока. Хитры, бестии. Понимают, что три-четыре сотни офицерских жён сюда приехавших, потратят немалые семейные бюджеты здесь, в их лавках. А касаемо сторожевых судов — так самые хорошие для этого дела «добровольцы», вон такие как «Украина». Снять вооружение и вперёд, гонять браконьеров, японских ли, американских ли. Конечно, для плавания в водах Тихого океана надо корпус усилить, но это не самый сложный вопрос.
— Такие корабли вполне по силам строить здесь, договориться только с немцами о поставке деталей.
— После Евгений Владимирович, после. Ещё война идёт, ещё не потоплен Того, а мы планы строим по послевоенным деловым операциям. Кстати, вы читали в «Новом времени» рассказ, запамятовал как называется, кажется «Подсказки адмиралу Небогатову».
— Читал. «Советы адмиралу Небогатову». Вы имеете в виду поход подводных лодок и их прорыв в Сасебо?
— Нет, немножко переиначим. Наверняка японцы что-то придумали для охраны своей базы. Тросы металлические натянули, сети, мины выставили. Я думаю отправить с «Алмазом» на Сахалин ещё и топливо и прочие необходимые запасы для деятельности подводных лодок. А потом, уже к подготовленной временной базе можно и отвести на буксире одну-две субмарины. Глядишь и подловим какой из крейсеров Камимуры.
Свенторжецкий кивнул. Планы атаковать врага из-под воды, базируясь на Сахалин у Беклемишева, который подводник, давно были разработаны, но командующий добро не давал, опасаясь потерять лучшие экипажи, советовал готовиться, тренировать команды. Видимо с появлением японской подводной лодки в заливе Петра Великого обстановка начала меняться.
Глава 12
Командующий Соединённым флотом Японской империи Хейхатиро Того сидел в своей каюте на «Микаса» и просматривал бумаги по отстрелу боекомплекта, выборочно переданного с броненосцев и крейсеров на артиллерийский полигон.
Данные доклада флотоводца не радовали. У одного двенадцатидюймового и двух шестидюймовых орудий разорвало стволы, что подтверждало версию об опасности «убийственного» взрывчатого вещества, увы, убийственного не только для врага, но и для собственных расчётов. Теперь становилось понятно, отчего в бою выходили из строя корабельные пушки — детонация, а вовсе не сверхметкие попадания русских снарядов в стволы японских орудий…
Страшно представить, случись такие «сюрпризы» не на берегу, а во время генерального сражения. И то, как погиб «Якумо», заставляло нервничать адмирала ещё больше, неужели каждый более-менее удачно попавший вражеский снаряд может спровоцировать детонацию боекомплекта? Неоднократно и тщательно опрошенные офицеры и сигнальщики «Асамы» дружно уверяли — взрыв в башне «Якумо» произошёл после попадания с русского флагмана в носовую часть японского броненосного крейсера…
Ну не могли, никак не могли «Громобой» и «Россия», спроектированные для рейдерства, а не для эскадренного боя, даже сверхметкой стрельбой за какие-то полчаса утопить грозное детище немецких корабелов.
На «Громобое», в тот момент находился Небогатов, о котором японские матросы уже слагали легенды как о страшном и чудовищно хитром змее, утягивающим в морскую пучину корабли Соединённого флота. Если «посчитать» утопленный «Нахимов» и «Кассаги», «Читосе», «Хасидате», «Якумо», пару вспомогательных крейсеров, десяток миноносцев, то придётся признать, — счёт в пользу Небогатова.
Но всё-таки русскому адмиралу сказочно везло. Сначала в мае, когда Того, опираясь на донесения британской разведки ждал эскадру Рожественского у Цусимы, но решил, изучив личностную характеристику адмирала Небогатова, полученную уже от разведки японской, — новый командующий соединившимися Второй и Третьей Тихоокеанскими эскадрами не рискнёт идти напролом. Всё говорило о том, что неприметный контр-адмирал если уж и задумает прорываться во Владивосток, выберет кружный путь. Скопище транспортов, идущих к Цусиме и сопровождаемых «Донским», «Алмазом» и миноносцами командующий японским флотом посчитал за грандиозную мистификацию, призванную удержать его в Корейском проливе пока русские броненосцы огибают Японию.
А нечаянный начальник русских эскадр пошёл ва-банк — скрыл среди транспортной кучи пять новейших броненосцев, и прошёл Цусимой именно в те часы, когда Того и Камимура устремились к Хакодате…
После успешного прорыва флота зашевелилась и русская армия, предсказуемо пожелав смыть позор поражений и перейдя в наступление. Лучшие японские части, воевавшие под Ляоаном, Шахэ, Мукденом, попали под знаменитый русский «паровой каток» и потеряли самых достойных, самых умелых солдат и офицеров.
Правда Ояма уверяет, несмотря на отбитый обратно Мукден, сил у генерала Линевича дойти до Порт-Артура нет, наступление русских в Маньчжурии выдыхается и сейчас всё вновь зависит от успешных действий флота. Значит можно без спешки поднимать в Порт-Артуре корабли Первой Тихоокеанской эскадры и уводить их в Сасебо. В Чемульпо спешно готовится к перегону в Японию «Варяг» и вряд ли вспомогательным крейсерам противника удастся помешать переходу трофея.
