— Ну уж, начали тут местничество разводить, — недовольно проворчал Небогатов, — «наши», «ваши». Все мы суть моряки Российского флота. А то, что у эскадры Константина Константиновича практики не было, так они без единого выстрела на себя Камимуру оттянули. Мы три месяца готовились к решающему бою в благоприятных условиях. И огромная заслуга в этом «Сахалинской эскадры». Не отвлеки они Того, не дошли бы мы до Владивостока…
— Что касается остальных броненосцев, — продолжил Бухвостов, — состояние артиллерии, машин и прочих механизмов оцениваю как весьма удовлетворительное. Экипажи постоянно тренируются, боевой дух высок, все ждут решающего сражения.
— Да на кой нам это решающее сражение! — Небогатов раздосадовано отставил стакан с остывшим чаем. — Того мечтает победить или геройски погибнуть на мостике «Микасы», потому как нет у него и всего японского военного флота иного выхода. Ничья япошек не устроит — или их победа или их полное утопление. Проигравшей Японии содержания флота не потянуть! А мы, даже в случае победы, получим разбитыми самые новейшие корабли, на которые в первую очередь и нацелятся самураи. А что потом — снова отстраивать эскадры? И так половину флота надо по старости списывать, а если покалечить бородинцы — с чем останемся? Про убыль офицеров и матросов вы подумали? Погибнут то самые лучшие. Вы уж старого дурака простите, но как представлю, что докладывают: в бою геройски погибли Брусилов, Бухвостов, Лилье, Ферзен, у меня остатки волос дыбом. Да зачем такая победа? Японцы выбьют лучших, опытнейших командиров, и кто составит костяк флота после войны, кто поведёт эскадры в океан, кто защитит морские рубежи России в большой европейской войне, буде она случится? Адмиралы Вирен, Григорович, прочие артурские сидельцы и страдальцы? Нет уж — они свои корабли японцам подарили, хватит с них. Из артурцев разве что немногих приличных офицеров вроде Эссена надо продвигать, а остальных — к чёрту, в отставку!
Глядя на разошедшегося комфлота, Клапье де Колонг и Брусилов приняли строевую стойку как какие-нибудь преображенцы…
Далее разговор-совещание трёх адмиралов проходил менее эмоционально и более конструктивно. На данный момент против четырёх броненосцев Того, усиленных «Ниссин» и «Касуга» были полностью боеготовы «Александр 3», «Суворов», «Орёл», «Бородино», «Ослябя» и «Наварин». Двадцать двенадцатидюймовых орудий и четыре десятидюймовки заметно превосходили 14 двенадцатидюймовых (в то, что кормовую башню на «Асахи» можно ввести в строй в короткий срок не верил никто), одну десятидюймовку и шесть восьмидюймовок у японцев. «Ослябю» и «Наварин» решили нацеливать исключительно на выбивание броненосных крейсеров, дабы разбитые русскими снарядами «гарибальдийцы» если и не утонули под Владивостоком, не пережили переход до японских островов. А вот экипажам бородинцев придётся терпеть, получая удар за ударом от лучших наводчиков Соединённого флота.
Против пяти броненосных крейсеров Камимуры выставить можно было только лишь их давнего оппонента «Громобой», три броненосца береговой обороны, ну и, пожалуй, «Богатырь» и «Олег».
Небогатов категорически возражал против возвращения во Владивосток «России», напирая на то, что японцы вынуждены будут навязывать бой в заливе Петра Великого, где эскадрам Того и Камимуры не развернуться. Большая же драка ВСЕ НА ВСЕХ возможна лишь в единственном случае — когда из Золотого Рога выйдет конвой с десантным корпусом. До генерального сражения Небогатов рассчитывал ослабить японскую линию атаками подводных лодок, экипажи которых люто завидовали князю Трубецкому и ежедневно, даже еженощно тренировались, выходя в учебные атаки на приданный отряду подводных сил «Громкий». Кавторанг Керн сутками не сходил с корабля, выполняя все пожелания командиров подлодок. Именно с «Громкого», с соблюдением строжайших мер секретности и безопасности проводились испытания нового оружия — глубинных бомб. Две, иногда и три подлодки погружались в двух-трёх-пяти кабельтовых от эсминца и командиры записывали «впечатления» от подрыва боеприпасов разной мощности и подрываемых на разной глубине. Хорошо, почти сразу поняли — близкий подрыв такой мины представляет опасность и для корабля «охотника» за подводными лодками. Крайне ценную информацию Небогатов засекретил настолько, что ни Клапье де Колонг, ни прочие адмиралы (тем более Петербург) о разработке оружия против субмарин ничего не знали. Все считали — идёт отработка атак, в том числе и ночных, на «Микасу». Бдительный Свенторжецкий отделил подводников от прочих моряков, не пожалев на охрану «Посейдонова городища» лучший взвод из комендантского батальона.
В ответ на неудачный рейд японской субмарины, утопленной «Изумрудом» близь Владивостока, молодые лейтенанты жаждали уничтожить «Микасу» прямо в Сасебо. Но начальство в лице Беклемишева-подводника и Небогатова нацеливало пионеров подводного флота России на изучение мелей, банок и минных заграждений в заливе Петра Великого. Из Николаевска на Амуре ждали флагманского штурмана Филипповского, которому Небогатов решил поручить проверку лоций прилегающих к Владивостоку районов. Постановки минных заграждений и траление японских мин выявили много неточностей в картах. По косвенным данным можно было предположить, что японцы также пользовались русскими картами, что не добавляло настроения ни командующему, ни офицерам разведывательного отдела Тихоокеанского флота.
Отряд контр-адмирала Беклемишева 28 августа покинул Джибути, спешно вернув на «Славу» боезапас и перегрузив пятый «бородинец» углём. Судя по скупым отчётам поход проходил спокойно, без особых поломок и «острых» ситуаций. Суэц корабли отряда прошли быстро, минные крейсера «Украйна», «Войсковой», «Трухменец», «Эмир Бухарский» оказались достаточно надёжными и мореходными. К удивлению, не подвели и заслуженные ветераны — «Император Александр 2», «Адмирал Корнилов» и «Память Азова». Из Джибути Беклемишев сообщил Небогатову, что не видит смысла разделять отряд и поведёт минные крейсера вместе с большими кораблями, так как уверен — тормозить движение они не станут.
Вице-адмирал на такую фронду подчинённого никак не отреагировал. И хоть его прежнее распоряжение — после прохождения Суэцким каналом форсировать переход «Славы», «Корнилова» и «Азова», оставив с «обозом» из транспортов и четвёркой минных крейсеров старичка «Александра 2» исполнено не было, на попытку Клапье де Колонга объяснить решение Беклемишева комфлота только отмахнулся.
— Да бросьте адвокатствовать, Константин Константинович. Начальнику отряда на месте виднее. Лучше подскажите, куда «пристраивать» будем «Адмирала Корнилова» и «Память Азова»? Если со «Славой» всё понятно — к Бухвостову в отряд вместо «Осляби», а «Александра 2» по вашему же плану, в Корсаков, на пару к «Николаю 1», то что сделать со старыми крейсерами? К превеликому сожалению крейсерская война против островного государства не заладилась, англичанка и здесь нагадила — система конвоев позволяет перебрасывать до трёх четвертей всех военных грузов совершенно легально. От поимки же и утопления нескольких контрабандистов паники на биржах не случится. Маклеры не дураки и политикой интересуются, газеты почитывают, понимают, что Роял Неви перевозчиков в обиду не даст. Я «Россию» почему и намерен держать в Жёлтом и Восточно-Китайском морях — на одни вспомогательные крейсера, без поддержки «большого брата», британцы непременно устроили бы охоту. И кто знает — вероятно, что и пропали бы без вести «Рион» и «Урал», как там пишут страховщики — «от неизбежных на море случайностей». Только ПЯТЬ крейсеров в том районе — перебор. А во Владивостоке фрегаты не нужны, там и «Дмитрий Донской» справится. На Сахалин? А там им что делать? Что скажете, многомудрый и многоуважаемый начальник штаба Тихоокеанского флота?
— Есть идея, Николай Иванович, как использовать с наибольшей отдачей сильные стороны старых крейсеров. Да так, чтобы звон пошёл по всей Японии. Но нужно произвести необходимые расчёты, чтобы не предстать безответственным прожектёром.
