Шёпот - Пименова Анастасия

Прикусываю губу от напряжения, мысленно болея за парня. Но он отлично справляется.

Звучит очередной сигнал. Ещё самое неприятное, что ты не можешь задержаться дольше, чем на минуту между раундами, чтобы перевести дыхание. То есть, как говорил Майк, верхушка хочет, чтобы мы действовали на пределе своих возможностей.

Аплодисментов не слышно, но по взглядам ясно, все впечатлены.

– Он молодец, – тихо произносит друг, и я не могу с ним не согласиться.

Дальше – метание.

Три ножа. Три мишени на разной высоте.

Нужно попасть во все. Хоть один промах, и выбываешь.

Джексон берёт первый нож, кидает и попадает в самое яблочко. Метит только туда, судя по всему. Второй тоже попадает почти туда, чуть левее, но это засчитывается. Главное, чтобы он не упал или не вышел за пределы цели.

Третий – последний.

Все задерживают дыхание вместе с Джексон, который замахивается… Полет… И…

Звук скользящего металла о пластик. Промах!

Джексон промахнулся!

Из груди вырывается короткий выдох и даже со своего места я замечаю, как округляются глаза у парня. Он тоже этого не ожидал. Того, что промахнется.

Звучит более длинный сигнал и дальше Джексона просят уйти, что парень и делает, возвращается на место, кому-то что-то говорит и уходит. Когда проходит мимо, то я буквально кожей чувствую его недовольство.

– Я ожидал, что это будет самым легким, – отзывается Майки. – Похоже, его подвела самоуверенность.

Я никак не комментирую слова друга, просто продолжаю ждать того, кого вызовут следующим. Возможно, он и прав. Иногда самоуверенность может сыграть злую шутку.

Одна ошибка, один промах, и ты остаёшься здесь. По крайней мере, на ближайшее время точно.

Следующее имя уже начинает звучать из громкоговорителя.

– Дилан Аркс.

Взгляд отыскивает ещё одного парня, которого я знаю из-за совместных тренировок, что иногда проходят у нас с другими группами.

Он встаёт со скамьи прямо перед нами.

Высокий, но худощавый, с жёсткими чертами лица и холодными глазами, что не видно отсюда, но я знаю их. Не тот, кто много разговаривает, скорее, тот, кто запоминает все, что слышит, и всегда делает больше, чем говорит. Я пару раз тренировалась с ним и всегда уходила с синяками.

Он без лишних слов идёт к столу с оружием.

Останавливается, смотрит на ассортимент.

Выбирает укороченную винтовку с коллиматором. Точная, быстрая, но требующая контроля.

После звукового сигнала приступает к первому раунду и проходит его за несколько минут. Также быстро, как и Джексон.

Убирает винтовку и подходит уже ко второму раунду, даже не отдыхает особо. Это может сыграть против него.

Балки проходят под ним, как будто не раскачиваются вообще. Держится только за одну руку, когда идёт по перекладинам. Словно натренирован жить на высоте. Движущиеся предметы? Он просто отклоняется вбок или пригибается в последний момент.

Через полторы минуты он уже стоит у конца полосы. Ни одного срыва.

– Наверняка, он пройдет, – отзывается Майки.

– Потому что он быстрый?

– Потому что – собранный.

Дилан берёт ножи, как будто они продолжение его пальцев. Короткий вдох. Три броска и все три… прямо в цель. Я даже среагировать не успеваю, как он уже идет дальше.

И правда. Предельно собранный.

– С ума сойти. Этот псих реально робот! – доносится рядом с нами от незнакомой девушки.

Почти киваю. Пока он идёт на четвёртый этап, у меня внутри всё будто сжимается.

Если мне предстоит с ним схлестнуться, то я уже знаю, чем всё закончится. Моей неудачей.

Инструктором Дилана является Гордон, ровесник моего отца, седой, но не потерявший форму.

Широкоплечий, с суровым взглядом. Его уважают абсолютно все. Даже Аксель, хоть иногда и болтает, что тот «устарел». Поэтому именно Гордон ступает на маты, уже готовый к спаррингу с Диланом.

Они ждут звукового сигнала, каждый становится в стойку.

Секунда, две… Начало.

Гордон атакует первым, слишком быстро, с напором.

Дилан чуть соскальзывает назад, но моментально контратакует. Пара захватов, скольжение, уклон… И вдруг… глухой удар по мату.

Дилан оказывается сверху! Гордон прижат!

– Что?! – раздается со всех сторон, а я лишь округляю глаза.

– Он поддался? – шепотом задает вопрос Майки.

– Не знаю. Всё произошло слишком быстро.

Даже если поддался, то этого никто не заметил. Они могли договориться заранее, да и не думаю, что кто-то будет разбираться в ситуации.

Сейчас важно лишь то, что Дилан прошел дальше, а Гордон ушел с матов.

Продолжаю наблюдать, как Дилан подходит к тяжёлой металлической двери, она открывается с жужжанием, пропуская его внутрь.

И закрывается. Плотно. Без звука.

– Это непохоже на симулятор, – произносит Майки. – Зачем его тогда нужно было делать закрытым?

Я лишь пожимаю плечами, а сама поглядываю на часы. Он уже там проводит больше времени, чем на каждом из раундов.

Минуты тянутся. Кто-то начинает нервно ерзать. Я ловлю себя на том, что сжала кулак так сильно, что ногти врезаются в ладонь.

И вот… семь минут.

Звучит звуковой сигнал и по громкоговорителю объявляют:

– Дилан Аркс. Экзамен пройден и сдан.

Чтобы не было в той комнате, парень справился.

Он не возвращается обратно, поэтому не может рассказать нам, что там с ним было. Видимо, на это тоже был рассвет верхушки.

Так очередь продвигается медленно, шаг за шагом. Каждый, кто поднимается и направляется к началу полосы, делает это в гробовой тишине. Остальные сидят и ждут, кто-то молчит, кто-то нервно трёт ладони или смотрит в пол, стараясь не думать о провале.

Однако это бессмысленно. Мы все об этом думаем.

Я смотрю, как следующий участник уже направляется к полигону, и в голове невольно начинаю считать.

Один – выбывший. Второй – прошёл. Этот… посмотрим.

Те, кто не проходят, сразу уходят из тренировочной, мимо всех, глядя в пол. Те, кто проходят, скрываются за дверью, куда ранее ушел и Дилан.

– Тебе повезло, Шоу. Ты уже совсем скоро.

– Ага.

На каждого уходит примерно двадцать минут, если он доходит до конца. Если нет, то чуть меньше.

Если каждый задержится, а кто-то ещё и пройдёт полностью… Это точно затянется до самого ужина, если не дольше.

– Эби Бандерс, – раздаётся по громкоговорителю.

Я поднимаю взгляд и смотрю, как Эби встает со скамейки. Поджимаю губы, когда прослеживаю за девушкой.

Она сжимает кулаки, выдыхает и идет к стартовой точке. Ни единого признака страха на лице. Ни дрожи в походке. Внутри себя я почти завидую этой стойкости.

Она отлично справляется, берёт винтовку с оптическим прицелом и, не колеблясь, выбивает все цели, одна за другой. Стрельба, как бы мне не хотелось это признавать, одна из её сильных сторон. Потом девушка ныряет во второй этап: канаты, веревки, качающиеся платформы. Ни одного падения, всё быстро и слаженно.

Когда начинается третий этап, а именно метание ножей, то Эби на мгновение задерживает дыхание и бросает точно. Все три цели оказываются поражены, хоть и не в яблочко.

На четвертый этап выходит Аксель, когда девушка только подходит.

Всё во мне сжимается, когда я замечаю легкую улыбку на губах Эби. Да, она хорошо стреляет и так, в принципе, ловкая, но борьба это точно не её. Когда мы были в спарринге, то я неоднократно её обыгрывала. Да она худшая в этом из всей нашей группы!

Звон, и они кидаются на встречу друг другу.

Аксель слишком явно ей поддаётся. Кажется, что это видят все, а не только я. Но никаких правил на этот счет нет. Удар в замедленном темпе, а защита открытая. Он позволяет ей схватить его за предплечье и буквально сам заваливается на маты.

Сжимаю кулаки, когда вижу улыбку девушки.

С теми, кого парень считает достойными или полезными, Аксель не играет в жёсткость. Только с теми, кого не переносит. Например, так будет и со мной.

Чертов Аксель.

Передо мной проходят ещё два человека, один из которых также попадает на Акселя и не проходит.