Лика зло посмотрела на нее. Ну да, она‑то в курсе, что я сегодня пережил, и лишних напоминаний ей совершенно не хотелось.
– Пристрелил бы, – кивнул я. – Но я только пристрелил бы, а извращенцев в мире полно. Многим головы посносило от вседозволенности. Сама подумай: государства нет, законов нет, возраст сексуального согласия никто спрашивать не будет. Так что пусть может постоять за себя.
– Мы можем ее защитить, – проговорила бывшая учительница.
Похоже, что ее это напугала, и она была серьезно настроена отговорить меня. Но не получится – раз начал, то буду продолжать.
– Нас всех могут убить, ты понимаешь? – спросил я. – Нас уже чуть не убили дважды, одного человека мы потеряли. И может получиться то, что она останется одна.
– Но она ведь тогда все равно не сможет себя защитить.
– Откуда ты знаешь? – спросил я. – Она неплохо себя показала. Ничуть не хуже вас на первом занятии. А все потому что я оружие ей подобрал по руке.
– Она может кого‑нибудь из нас пристрелить случайно. Или… У нее мать умерла, едет хрен знает куда, ты знаешь, как она переживает? Вдруг… Вдруг решит застрелится?
– Я ей верю, – ответил я и отхлебнул еще пива. – Думаю, у нее достаточно благоразумия для того, чтобы этого не делать.
– Тебе вообще на нее плевать, да? – спросила вдруг она. – Тебе просто нужен еще один боец?
– Яна, – я посмотрел ей в глаза. – Ты ей не мать, а я ей не отец. У вас был шанс помочь ее матери. Если бы кто‑нибудь из вас пошел бы с ней, то она сейчас с нами сидела бы. Не знаю, против она была бы или нет, но…
Яна встала и резко двинулась прочь из комнаты, после чего хлопнула дверью. Однако, я и не думал, что между ними такая связь. Чего она беспокоится‑то? Я же ей все объяснил, в том числе и по технике безопасности. А она такие истерики устраивает.
Мне оставалось только покачать головой. Детский сад, блядь.
Пашка нахмурился, но продолжал молча пить пиво. Похоже, он устал.
– А ты чего хотел? – спросил вдруг Степаныч у меня. – Ты сперва отстранился, ничего не делал. Она больше всего времени с Яной проводила, та привязалась, женщина все‑таки, материнский инстинкт. А тут ты ни с того ни с сего решил девчонку научить стрелять. Вот она и психует.
– Отойдет, – я махнул рукой. – Когда поймет, что это реально нужно. Да и не думаю, что она мне серьезно перечить станет.
– Не станет, – покачал головой старик. – А что, девочка реально хорошо учится?
– Да, – кивнул я. – Старается, по крайней мере, уж точно не хуже других. Но тяжело ей. Надо с железом тренироваться, пусть и с маленькими весами. Гантели бы достать где‑нибудь на кило, и пусть учится удерживать и кисть укрепляет.
– В соседнем доме в подвале спортзал, – заметил Олег. – Могу сходить посмотреть.
– Сходишь, – согласился я. – Но когда буря ослабнет. Если сейчас кто‑то замерзнет и уж тем более заболеет, то придется останавливаться. Да и лекарств у нас немного совсем, ни одной аптеки мы разграбить не успели.
– В Судаке есть аптеки, – заметил подросток. – Можно съездить туда.
– Посмотрим, – сказал я. – Может быть, реально придется. Но пока у нас цель – мост.
– Я думаю, нужно оставаться здесь, – проговорила вдруг Лика.
– Это почему? – спросил я.
– Да все просто, – ответила она. – Тут мы сможем прожить очень долго. Рядом – Судак, там добра немерено. Шоссе – заправок хватает, можно ездить бензин сливать, очень надолго хватит. Баллоны газовые есть, еще соберем, заправки с газом тоже есть.
– Зима же будет, – сказал я. – Чем топить?
– Да мало ли чем, – удивилась она. – Печки же есть в домах. Дерево заготовим. Да и теплая тут зима, мягкая, пусть и ветрено.
– Это еще неясно, какая зима будет c этими штормами, – возразил я. – Может быть, мы тут все вымерзнем на хрен.
– Утеплимся, – пожала она плечами. А самое главное: если мост есть, то зачем нам к нему ехать?
– В смысле? – не понял я. – Чтобы с острова свалить, зачем еще.
– Если мост цел, то нас рано или поздно спасут, разве не так? – спросила она и тут же продолжила. – Может быть, сейчас просто не до нас, война‑то еще идет. Но как станет спокойнее… Никто ж не будет отказываться, от такого места, как Крым. Так что по‑любому введут войска, очистят все от зомби.
– И именно поэтому они сейчас блокируют все сигналы? – спросил я. – Включая спутниковые.
– Ну, может быть, это маскировка?
Я покачал головой. Не может быть такого. Чувствую, что нас просто бросили. И в мост… Если честно, сам уже в него не верю. Может быть, реально остаться тут?
– К тому же, местные тебя явно зауважали. Так что ты сможешь стать кем‑то вроде руководителя общины. А мы тебе поможем.
Нет. Пока есть шанс – надо ехать. Если там действительно нет никакого моста, тогда да, вернемся туда. А пока хоть какие‑то варианты есть, нужно их проверить.
– Может проголосуем? – спросил Олег. – Я тоже хотел бы остаться. Тут нормальные люди, а мы что‑то типа администрации будем.
– Нет, – я покачал головой. – Демократии тут не будет. Мы едем к мосту. Но… – я выдохнул. – Если нельзя выбраться с острова, тогда вернемся. И подомнем всех под себя. Вариантов не так много, но мы сможем заставить их подчиниться.
Жестоко. Но делать нечего. Естественно придется работать наравне со всеми, но нужен кто‑то, кто объединит кучку разрозненных людей в единую коммуну. Варианты имеются.
– Ну хоть так, – выдохнула Лика. – Ладно.
– Может быть, стоит с побережья уйти, – заметил Степаныч. – Если эти шторма будут постоянно приходить, но ни к чему хорошему это не приведет. Деревья еще ладно, но посевы… Огороды можно будет разве что в теплицах делать. Это, конечно, неплохо, но все равно.
– Возможно, что и так, – кивнул я. – Другое дело, что вода тоже нужна. А она тут исключительно в горах, в степях мы ее не найдем, там будет неиллюзорный риск откинуться от жажды. Когда мозг высыхает – чувство не из приятных.
Понял, что знаком. Не до конца, конечно, но сутки минимум без воды мне переносить приходилось. И это в условиях, когда воды полно, но для питья не капли. Просто непригодна.
С улицы послышался очередной раскат грома. Я решил выйти на улицу, благо у него мансарда была, и можно было посмотреть, что и как, не боясь промокнуть.
– Пойду на улицу посмотрю, – сказал я, поднимаясь с банкой пива в руке. – Может увижу чего интересного.
– Да что там увидеть можно, – хмыкнул Олег. – Буря и буря.
– Ну ничего посмотрим.
– Я с тобой, – вдруг поднялась Лика.
– Хорошо, – кивнул я. – Только накинь что‑нибудь, замерзнешь.
Она тут же исполнила мой приказ: натянула на себя верх спортивного костюма, и мы двинулись к выходу из дома. Прошли через дверь и оказались на мансарде. Где‑то вдалеке послышался раскат грома, потом сверкнула молния. Видно было до забора, не дальше – дождь лил стеной. Капли звонко барабанили по крыше мансарды. Зато здесь можно было поговорить, нас точно никто не подслушал бы. Слишком уж шумно.
– Зря ты так, – проговорила вдруг моя девушка. – С Яной. Она, конечно, тоже лишнего сболтнула про то, что ты ребенка застрелил бы, но и ты. «Ты ей не мать». А они ведь реально привязались друг к другу, мы в одной машине ехали, так Наташка от нее не отлипала.
– А ты? – спросил я. – Как она с тобой общается?
– Да не особо, – выдохнула она. – Яне проще, она все‑таки учительница, а я кто?
– Ты тоже могла бы ее чему‑нибудь научить, – ответил я.
– Например?
– Ты по фитнес‑клубам ходила, – я улыбнулся. – А ей нужно сильнее становиться, хотя бы чтобы оружие держать. Вот и тренируй. Ну и готовить тоже не лишним будет. Да и мало ли чему ее еще можно научить.
– Так Яна вообще физкультурница…
– От Яны помощи мы сейчас не дождемся, – сказал я. – Она будет видеть только то, что я пытаюсь из Наташи бойца сделать. Так что придется самим заниматься.
– А не боишься, что она подумает, что ты девочку от нее оттереть пытаешься? Мы пытаемся…
