— Желаете отужинать перед сражением или сразу пойдём на арену? — спросил парень, встав напротив меня.
— Не люблю есть перед боем, но тут сделаю исключение, — сказал я, и выждал небольшую паузу, прежде чем добавить: — Только обойдёмся без кулинарных изысков и поедим на свежем воздухе. Одни, без слуг.
— Бутерброды с сыром и ветчиной подойдут? — практически никак не отреагировал на мою просьбу парень.
— Подойдут, — кивнул я, после чего Григорий посмотрел на своих слуг. Тем ничего объяснять не пришлось, и они побежали исполнять просьбу.
— Тогда прошу за мной. Слуги принесут еду.
Идя за Григорием, мы через пять минут дошли до беседки, где уже была накрыта скатерть, а на ней лежали большие тарелки с несколькими бутербродами и двумя стаканами морса. Что ж, не так я себе это представлял, но тут мой просчёт, не уточнил, что имел ввиду есть сидя на земле, в идеале возле костра.
Мы сели друг напротив друга, после чего стали неспешно трапезничать. Григорий не спешил что-то говорить, я же в свою очередь наслаждался ужином. На бале не выдалось мне толком поесть, голова была забита другими заботами.
Только съев три бутерброда, я наконец-то обратился к парню.
— Буду честен — ваши отношения с моим наставником меня не интересуют. Я воспринимаю это как личное дело вашего рода, и туда лезть не собираюсь. Интересует меня другой вопрос — чем вам Витязи так не угодили?
— С чего вы взяли, что Витязи мне чем-то не угодили? — парень словно удивился сказанным словам, только сколько в этом было притворства, а сколько искренности, я разглядеть не смог.
— Такое сложилось у меня впечатление после нашего разговора. К тому же, стоило мне упомянуть вступление в орден, как вы изменились в лице, будто вам противна сама мысль об этом. Если я неправ — поправьте.
— Тогда давайте объясню, — сказал парень, после чего взял стакан морса, залпом выпил всё содержимое, видимо чтобы утолить жажду, и продолжил: — К самим Витязям у меня претензий нет. Я уважаю труд орденов, ведь благодаря ним мы продолжаем держать оборону против химер. Конкретно мне не нравится то, что мой дедушка их превозносит, считая, что долг мага идти и убивать химер, — закончив говорить, губы парня слегка дрогнули, будто ему горсть перца в рот попала, и он пытался скрыть свою горечь.
— А вы не хотите убивать химер? — поинтересовался я.
— Нет, не хочу. Я не считаю, что каждый маг должен заниматься их истреблением. В мире хватает и другого зла. Например Теневики, в которых служат полноценные маги, — опять они. Нет, по прибытию домой точно вытяну из наставника всю информацию. — Обычных бандитов и террористов тоже хватает. Вместо того, чтобы обычные люди рисковали своими жизнями, можно ведь задействовать магов, снизив количество жертв. Или я неправ?
— Почему же, я как раз согласен с вашими доводами. Магию можно использовать в разных направлениях, принося миру пользу.
— И вы согласны с тем, что по-настоящему сильным можно стать, сражаясь только с злом под названием химеры? — видимо он хотел найти подтверждение своим словам.
— Я не могу ни согласиться, ни опровергнуть эти слова. Сильным человека делают обстоятельства. Если постоянно сражаться с магами, угрожающим людям, то да, наверняка можно стать сильнее. Другое дело, что с химерами придётся сражаться ещё чаще, несмотря на то, что прорывы происходят лишь раз в год. Это две слишком разные угрозы, чтобы их пытаться сравнивать. Да и неважно это.
— Почему же это неважно? — вот тут маска парня стала трескаться. Его губы уже второй раз дрогнули. Актёр он хороший, но до покойного Руслана Гордеева ему далеко. Тот действовал умело, пряча настоящие эмоции за другими, а этот пытался скрыть то, что чувствует.
— Потому что вы мне многое недоговариваете. Я вижу по глазам, что сама мысль убивать химер вам неприятна. Значит случилось что-то такое, что и вызывало эту неприязнь. Например смерть близкого человека, — губы парня дрогнули в третий раз. Если только это снова не актёрство, то я попал в точку.
Глава 18
— К чему весь этот разговор? — попытался соскочить с больной темы парень. Нельзя не отметить, что он держался до последнего, прежде чем его маска полностью сломалась, выдав настоящие эмоции. А ведь мог просто сказать, что это личное, и с малознакомыми людьми он не готов обсуждать подобные вещи. — Зачем вообще было его начинать?
— Пора бы нам закругляться, — проигнорировал я его вопросы. Всё что надо было я узнал, да и семя сомнений посеял ему в голову, а что из него прорастёт, зависит уже от самого парня. — Проведёте к арене?
— Да. Это недалеко отсюда, — вернул себе маску безразличия Григорий, после чего встал и зашагал по каменной дорожке.
Что ж, откуда такое поведение у парня, я практически догадался. Теперь стало очевидно, что одной победой тут не обойтись — нужно показать тотальное превосходство, раз парень признаёт только силу.
* * *
Арена представляла из себя голую площадку с землёй и барьером. Видимо большинство аристократов предпочитают отказываться от преград или изменённого ландшафта. В этом плане мне вспоминались тренировки в ордене, и там к этому делу подходили с полной отдачей.
В качестве артефактов, что неудивительно, выступили те же браслеты. Он должен был активироваться в случае, если пользователь не сможет заблокировать смертельный удар или если у него полностью закончится мана.
Парень же выглядел решительно. В руках он держал два кинжала — один красного цвета, другой чёрного. Не удивлюсь, если это работа Львовых — уж больно хорошо выглядело оружие, особенно то, что от оружия исходила едва заметная магическая дымка, напоминавшая синий полупрозрачный туман.
Судей здесь как таковых не присутствовало, только слуги. Первые были необязательны, поскольку Григорий не стал бы нарушать своё слово, поскольку в ином случае на роде Русов наложилось бы клеймо позора.
— В случае получения травмы мой род предоставит все необходимые зелья и также помощь целителя, — сказал парень, вставая в боевую стойку.
— Хорошо, — коротко ответил я, призывая в кулаки пламя. — Первый ход за вами.
— Благодарю, — нейтральным тоном ответил парень и вместо того, чтобы самолично бросаться в атаку, создал впереди себя магический круг и выпустил в меня град камней.
Правильный подход — я большую часть его сил знаю, а вот на что способен я, ему неизвестно. Нужно для начала разведать ситуацию, используя преимущество над тем, что камень сильнее пламени. Только вот моё пламя совсем необычное.
Вместо того, чтобы уворачиваться, я частично призвал пламенные доспехи, на лету отбивая летящие снаряды кулаками. От ударов они крошились в щебень и превращались в чёрную пыль. На мгновение парень показал своё удивление — ещё бы, такой трюк провернули бы разве что Рюриковичи.
— Кажется я начинаю понимать, почему мой дед выбрал вас, а не меня, — вот теперь в нём стал пробуждаться азарт от битвы. Полезное качество, если умеешь его контролировать. Только у него не взгляд воина, готового тебя убить, а скорее человека, которым движет только спортивный интерес узнать, кто сильнее.
— Нет, не понимаете, — категорично заявил я. — Это не игра. Если не станете серьёзным, то проиграете. А теперь нападайте, пока это не сделал я.
— Мхм, — издал странный звук парень, после чего призвал ещё один магический круг, в этот раз больше размером. Как будто я позволю ему его создать.
Я срываюсь с места и сокращаю дистанцию, одновременно с этим призывая эфирное и магическое пламя. Пока Ворон атакует парня огненными шарами с двух сторон, я выпускаю несколько огненных колец, которым меня научил наставник.
Парень вынужденно прерывает заклинания и отступает назад, только огненные шары тут же меняют траекторию и продолжают лететь в парня. От пяти шаров парень уклоняется, три же разрубает лезвиями кинжалов. Казалось бы, что теперь точно всё, да как бы не так.
