Северин отвратительно улыбнулся. Трое быстро попрыгали по коням.
— Так мы поедем... Еще дела...
— Вы уже здесь без нас...
- Хорошего вечера!
Четверка добрых самаритян дала коням острог и исчезла в сиреневых сумерках. Северина распирало от триумфа. Победа без всякого удара, одним только появлением! А Захар даже сабли не достал.
Владелец воза сплюнул кровью, выругался и перекрестился. Он был одет в простой выгоревший лен, под которым скрывалось большое пузо, а на указательном пальце сверкало массивное кольцо.
— Ох, господа, вы меня спасли, — сказал мужчина. — Я и не надеялся на помощь, крикнул для этого, а мне по зубам...
– Цели?
– Теща сильнее прикладывает, – махнул рукой тот. — Забрали только кисет для ограблений.
- Кисет для ограблений? – переспросил Северин.
— Каждый чумак берет такой в путешествие. Кучка монет, чтобы удовлетворить всяческую голытьбу — как правило, около дукача в таларах и гроши. Те же дикари не слышали о банках и не верят, что теперь с собой никто сундука золота не возит, — чумак с силой улыбнулся. – Но они еще товаров захотели! У меня там коллекционное красное вино из лучших крымских погребов. Отдавать изысканные произведения тому быдлу? Они же его вылупят как самогон, проклятая сволочь, чтобы им вылезло...
Чумак обтер рукавом потные виски, его тучное тело затряслось.
– И на что платим налоги? Где охранники трактов? Каждый год становится все хуже! Мы с цехом пойдем в Черный Совет, Богом клянусь, мы до самого гетмана доберемся...
— Телохранители часто готовы за определенное вознаграждение не доезжать до условленных участков, — объяснил Захар. — Или предоставить сведения, где они сегодня не будут патрулировать. Или поехать на патруль без униформы.
— Да-да, не первый год чумакую... О, где мои манеры, — толстяк хлопнул себя по лбу. — Простите, господа, переволновался, давно меня не грабили. Я зовусь Тимошей Клименко. Скромный работник млечного цеха к вашим услугам!
– Захар Козориз.
- Северин Чернововк.
— Могу я обнаглеть и предложить вам остаться на ночлег? — Тимофей показал рукой на небольшой лагерь вдоль дороги возле воза. — Мне будет спокойнее, а я угощу вас вкусным ужином и лучшим вином Крымского Ханства из коллекции, которую вы так непринужденно спасли. Могу заплатить, потому что ценю...
– Ужина вполне хватит. Мы с удовольствием останемся на ночлег.
Захар спрыгнул на землю.
– Прошу уважаемых гостей, – чумак поклонился со странной для его телосложения грацией. — Местность для ночевки не самая приятная, но я привязан к своему товару, покоящемуся внутри телеги, который, в свою очередь, весит почти как моя теща, по сравнению с которой я стройнее цветочка, так что подвинуть его на более симпатичный участок возможности не приходится.
Северин хмыкнул и спешился.
— А что это за интерес у вас такой? — спросил Захар, распрягая Рыжую.
Повозка была большая, из черного металла, с двумя длинными трубами, нагруженная грудой ящиков, покрытых тканью. В сумерках он напоминал гигантскую железную улитку на колесах.
– Механическая мажа! - ответил Тимош с гордостью. — Емкость в сто пудов. Никаких волов, как видите, и даже ожерелья нет. Только сила пара! В больших городах их покупают эксцентричные богачи, но это другие модели, называемые моторными каретами. А у меня тяговая телега. Принцип работы паровоза, но без рельсов. Не очень надежен, как видите, но это временно. Изобретение – настоящее чудо!
Северин сомневался в практичности этого чуда, однако оставил их при себе.
— А почему вы в одиночестве, пан Клименко? – спросил Захар. — Разве чумаки не путешествуют по многочисленным валкам?
— У каждого правила исключение, — ответил чумак. — Это не простой коммерческий рейс, господа характерники, а эксперимент, первый эксперимент, заметьте, на украинских территориях, по замене живой силы волов на механическую! Я лично уехал, чтобы исследовать на собственном опыте. Что касается обычных валок, то не беспокойтесь, они ходят по-прежнему по установленному расписанию.
— И как проходит опыт? – спросил Северин, вежливо пытаясь убрать скепсис с голоса.
– Мы успешно доехали до Бахчисарая, – Тимиша скепсиса не услышал. — По датам успели, скорость удивительно стабильна, чуть быстрее волов, и это, заметьте, с дополнительной повозкой на прицепе! Я распродал товар, приобрел вина — о, господа, видели бы вы тамошние виноградники, гроздья похожие на драгоценные ругательства, ягодки такие прозрачные и насыщенные, но не о том речь — значит, я пополнил запасы угля и мы двинулись назад, и вот тут, в Уманском палане, пружина, а сверху еще и зубчик сломался на одной из тех шпичатых круглых штук, в которых я не понимаю. Инженер, которого я нанял в сопровождение именно для такого случая, с охранником погрузили железа на телегу с топливом и поехали к кузнецу в ближайшую деревню, чтобы изготовить соответствующие заменители, потому что с собой у нас их не было. А второй охранник, который со мной остался, как только грабителей увидел, пятками накивал, заячья душа. И ружье не бросил! Готов поклясться, бестолковый бездельник утром вернется, чтобы проверить, не осталась ли пища, — чумак хрустнул кулаками. - Чтобы его там волки поели! То есть хищные волки, я ни на что не намекаю, господа...
Характерники рассмеялись.
— Звучит увлекательно, господин Клименко, но я убежден, что механизм никогда не заменит верного коня, — Захар погладил по носу Руду, благодарно лизнувшую его ладонь.
— Вы правы, — не спорил Тимош. – Но это временно! За повозками, цепелинами и поездами наше будущее, точно говорю. Меня в цехе считают дурочкой, смехом поднимают, ждут моего банкротства. Но я уверен, что, несмотря на все нынешние невзгоды, я буду последним смеяться. Бог всегда помогает первопроходцам, господа, это известный факт. Истинно говорю вам, что сотня лет пройдет, и никто не вспомнит, что телеги когда-то волами или конями запрягали. И паровозы всюду будут, и у каждого будет собственный небольшой цеппелин, чтобы плавать по воздуху где и когда ему вздумается... Только одного мне жаль — своими глазами не увижу, как это будет и как на самом деле будут жить люди через сто лет!
Северин не заметил, как вдохновенная речь захватила его. Чумак говорил так горячо и убедительно, что хотелось верить в такое будущее. Джура, в отличие от Тимиша, действительно увидит, как оно будет через сто лет... Но в другом подобии.
— Что-то я заболтался. Извините старому болтуну, это все из-за душевных переживаний, господа характерники! Нечасто меня грабят и еще реже выпадает честь угостить волчьих рыцарей. Ну-ка, прошу — угостимся, чем Бог послал!
* * *
– Настоящий герой! — бросал Савка. — Благодаря твоей свитости и смелости мы сейчас попробуем лучшее вино бесплатно. А это, согласитесь, всегда приятно, даже когда имеешь полный золотой кошелек!
Мустафа провел ватагу в уютную комнату, завешенную одеялами. Дверь здесь была такой узкой, что широкоплечему Яреме пришлось проходить боком. В зале не было ни стульев, ни стола, только много подушек прямо на коврах. По углам в горшках зеленели небольшие пальмы.
— Бусурманы, — неодобрительно прокомментировал Игнат и улегся на шесть подушек сразу.
Савка заказал наргиле, которое принесли вместе с графином вина и фруктовым ассорти. Ярема заказал чебуреков, и под бесхитростный ужин говорили за цех чумаков, цеппелины, иностранцев, после чего перескочили насмерть.
– Хочу, чтобы меня на берегу реки похоронили. Но так, чтобы без сраных ив вокруг, — сказал Игнат, обгрызая кочерыжку от груши.
- Почему без ив?
- Чтобы голые русалки приходили качаться на моих ветвях, - расплылся слобожанин в улыбке.
— Меня похоронят в семейной дубраве Яровых, — Ярема изрядно затянулся и выпустил туче дыма. — Там уже десять дубов растут.
– А меня положат рядом с дубом Мамая, как всем понятно, – Савка поднял тост за самого себя.
– Не знаю. Не задумывался, – сказал Северин.
