– Но!..
Тень опутала Вай Сянцзы, плотно зажав ему рот и заставив изумленно замычать. Кивнув Вэнь Шаньяо, Вай Яньгэ не спеша, прихрамывая на переднюю лапу, вышла из пещеры. Белые снежинки оседали на ее мех, а из пасти клубами вырывался густой пар.
Это было страшное зрелище: друг против друга стояли один из самых сильных заклинателей Чуньцзе и его враг – благословленная самой принцессой Юэ тяньгоу, забравшая жизнь его жены.
– Тебе нужна только я, Юнгань, – раздался хриплый голос тяньгоу. – Сянцзы не виновен в моей слабости. Он не знал, кто мы такие, не трогай его.
Никто из заклинателей так и не ответил, не моргая глядя на лисицу. Та же не отрывала взгляда от главы Ганшаня. Ее голос стал тише, сплетаясь с ветром над головой:
– Я никогда не желала зла ни тебе, ни клану. Шуан стал для меня сыном, которого я старалась уберечь. Юнгань… ты для меня был первой и последней любовью. Я не хочу ранить тебя или остальных, так что отступи. Прошу тебя.
Не слушая ее слов, Лэн Юнгань шагнул вперед, и из глаз Вай Яньгэ скатились слезы. Она тяжело вздохнула, качнув головой и смахнув снежинки с шерсти.
– Прости, Юнгань, прости… но я не дам тебе нас убить.
Прижав уши, тяньгоу с рыком оттолкнулась от земли и бросилась на Лэн Юнганя, но он тут же среагировал. Его движения были быстрыми, слегка резковатыми, и вскоре на белой шерсти тяньгоу виднелись длинные красные порезы. При виде них глава клана словно немного замедлился, дав сбить себя с ног.
Тяжело дыша, Вай Яньгэ отпрянула. Все это время она не пыталась ни укусить, ни ранить Лэн Юнганя, больше вымотать его и пустить снег в лицо. Полноценно сражаться с главой клана она не могла, как и убежать от него.
Вперед вырвался один из заклинателей, но Лэн Юнгань тут же прикрикнул на него:
– Не сметь! Она моя!
С неохотой заклинатели отступили еще на пару шагов назад, напряженно наблюдая за развернувшейся битвой.
Лэн Юнгань вновь наставил оружие на тяньгоу и бросился вперед. Его меч звенел, наполняя поляну своим холодным намерением убить, отчего снежинки взмыли в воздух и закружились с такой силой, что могли порезать кожу.
В последний момент тяньгоу увернулась, но лезвие прошло по ее боку, и на снег брызнула горячая кровь. Лапы лисицы подвернулись, и она тяжело упала в снег. Из ее глотки раздался полный боли вой.
Вай Сянцзы резко задергался в путах тени, сумев высвободить рот, и с отчаянием закричал:
– Мама! Уходи! Уходи отсюда! Прошу, убегай!
Вэнь Шаньяо сжал в руке густой комок прохладной тени, не сводя взгляда с подходящего к тяньгоу Лэн Юнганя. Остановившись напротив, он занес меч над головой, и Вай Яньгэ закрыла глаза. Ее тихий голос наполнил все пространство, напоминая теплый ветерок, после которого стало лишь холоднее:
– Прости… и прощай.
Вай Сянцзы в ужасе закричал, закрыв глаза и отвернувшись, но меч так и не достиг своей цели. Пальцы Лэн Юнганя разжались, и оружие мягко упало на снег перед головой тяньгоу. Отступив назад и схватившись за голову, глава Ганшаня рухнул на колени, а вслед за ним и остальные заклинатели. Их глаза постепенно обрели нормальный цвет, и вскоре поляну заполнили тихие шепотки, смолкнувшие при виде тяньгоу.
Подняв взгляд на лисицу перед собой, Лэн Юнгань замер. Его рука потянулась к мечу, но остановилась на полпути, стоило главе поймать взгляд тяньгоу и увидеть ее слезы, что растапливали снег.
– Яньгэ? – с неверием прошептал Лэн Юнгань. – Яньгэ, это ты?
Тяньгоу медленно кивнула, тихо произнеся:
– Я.
С трудом она поднялась на лапы, отступила на шаг назад и склонила голову, признавая свое поражение.
– Мы уйдем с Сянцзы, покинем Север и больше не попадемся тебе и твоим людям на глаза, – хрипло произнесла Вай Яньгэ, с усилием выговаривая слова. – Если это тебя не устроит… я готова умереть, но не убивай Сянцзы. Он ни при чем.
Тяньгоу отступила еще на шаг, пригибая уши и хвост и бросая взгляды в сторону заклинателей, что уже держали оружие наготове. Они не знали, что делать, нерешительно переглядываясь и ожидая приказа.
Лэн Юнгань шагнул к тяньгоу, не тронув оставленный на земле меч, и медленно протянул руку. Лисица замерла. Кровь, стекающая с ее шерсти, замерзала на морозе, сверкая в лучах вечернего солнца.
– Ты так долго была со мной…
Его пальцы коснулись лба тяньгоу, и та шумно выдохнула, закрыв глаза.
– Человек, которого я люблю всем сердцем, и демон, которого так желаю убить, – это все ты. И что мне теперь делать? – хрипло рассмеялся Лэн Юнгань, и в его глазах мелькнули слезы. – Ты так хочешь, чтобы я отпустил тебя и Сянцзы… Но если я не хочу этого?..
Тяньгоу взглянула на него, слегка сощурившись, когда глава стер с ее шерсти слезы.
– Я не хочу, чтобы Вай Яньгэ покидала меня.
– Ты ненавидишь тяньгоу, что убила твою жену, – прошептала та. – Ты ненавидишь меня, Юнгань.
– Да, всей душой. Я так долго гонялся за тобой, но ты каждый раз ускользала. И все это время ты была рядом, за моей спиной, а я даже не подозревал.
– Дай мне уйти…
– Нет, – покачал Лэн Юнгань головой. – Если ты уйдешь… разве у меня будет смысл жить дальше? Я не могу тебя отпустить… я отпущу месть, но не тебя, Яньгэ. Ты слишком дорога мне.
Мягкое сияние окутало тяньгоу, и она рассыпалась на снежные хлопья, опавшие вокруг обнаженной женщины с распущенными черными волосами с белой прядью. Всхлипнув, она протянула израненные руки, и Лэн Юнгань шагнул к ней, обняв и укрыв своим плащом.
– Юнгань, – глотая слезы, заплакала Вай Яньгэ. – Я люблю тебя! Очень сильно люблю!
– И я тебя, – прошептал тот, прижавшись губами к ее седому виску и смаргивая слезы. – И я тебя, моя лисица. Больше, чем когда-либо.
Вэнь Шаньяо ослабил тень, и Вай Сянцзы вырвался из ее плена; выбравшись из пещеры, он неуверенно замер.
Заметив его, Лэн Юнгань протянул к нему руку:
– Иди и ты сюда.
Облегченно выдохнув, Вай Сянцзы, поскальзываясь, подбежал к ним и оказался в объятиях отца и матери. По его щекам скатились слезы, и он поспешил спрятать их в меховом воротнике главы.
– А я-то думал, откуда он у нас такой сильный? – пробормотал Лэн Юнгань. – Это многое объясняет.
Вай Яньгэ тихо рассмеялась, вздрогнув, стоило над головой раздаться голосу:
– Уже помириться успели? За вами не уследить.
На землю спрыгнул Лэн Шуан, спрятав меч за спину и стряхнув с плеч снег. Он летел сюда так быстро, что косичка в его хвосте растрепалась и несколько колец были утеряны. Вскинув голову, он нечитаемым взглядом уставился на госпожу Вай и Вай Сянцзы, от которого они сжались, поспешив спрятать глаза.
– Шуан, – начал было Лэн Юнгань, но тот мотнул головой.
– Ты принимаешь госпожу Вай и Сянцзы в семью? – прямо спросил тот, не сводя с отца пристального взгляда.
– Да, – не раздумывая, ответил тот.
– Хорошо.
– Что? – округлил глаза Вай Сянцзы. – И ты… ты не будешь возражать?
– А смысл? – закатил глаза Лэн Шуан, подойдя к ним. – Ты давно стал мне братом, а госпожа Вай – второй матерью. Почему я должен так просто отказываться от своей семьи?
– Шуан, – прошептала Вай Яньгэ, и в ее глазах вновь заблестели слезы. Она притянула его свободной рукой к себе. – Мои мальчики, как бы я жила без вас?
Трое мужчин одновременно зарделись, но не стали отстраняться, укрыв Вай Яньгэ своими плащами, пускай остальные заклинатели и смущенно отвернулись, пряча мечи в ножны.
– Юнгань, – прошептала Вай Яньгэ, приложив его ладонь к своему небольшому животу.
От неожиданности у главы клана округлились глаза.
– Ты…
– У нас будет ребенок, – с улыбкой кивнула тяньгоу. – Наш общий ребенок.
Некоторое время Лэн Юнгань пораженно смотрел на нее, прежде чем рассмеяться и обнять, целуя щеки и губы.
– Я рад, очень рад!
– Теперь я чувствую себя лишним, – пробормотал Вай Сянцзы, украдкой стирая слезы с ресниц.
– Кому ты это говоришь? – раздался вздох за его спиной.
