"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лукьянов Александр Николаевич "anlukianov"

Прибыли мы под утро. Что с медиками, не знаю, ранеными местные занимались, увозили в госпитали. Полковников и комиссара тут приняли другие сотрудники, а меня на машине увезли в то самое здание на Лубянке. И с ходу в камеру: мол, следователь ещё не пришёл. Ну, ожидаемо. Сдал оружие (пистолет и автомат), сидор, всё остальное тоже забрали, лишь шинель оставили. Я не имел привычки носить мелочовку в карманах, так что они ничем особо не поживились. Медали я также заранее снял и прибрал: не хочу их потерять, они честно выслужены и выкуплены. Только удостоверение командира в кармане, и всё.

Камера была полна, даже переполнена, на полу спали. Воров тут почти не было: не милиция. Элементы из различных слоёв общества, военные, были и фронтовики – мы друг друга сразу распознаём. Они меня и подозвали, с ними устроился и стал рассказывать, что на фронтах, заодно и свои приключения описал, с подробностями.

– А за что тебя взяли? – спросил капитан-стрелок.

– А мне не сказали. Мол, им велели доставить в Москву. Вот и доставили, и сразу в камеру. Даже не доложился о выполнении задания. О, я ж подрывные машинки не сдал…

– Если бы я не сдал такой дефицит, – сказал майор-сапёр, – мне бы точно трибунал светил.

– Да тебе и так светит, – махнул рукой капитан.

Они продолжили расспрашивать меня об обстановке на фронтах, однако я в глуши сидел, откуда мне знать? Они вскоре поняли, что я ничего не знаю, и оставили меня в покое.

В камере я пробыл от силы часа три. Потом за мной пришёл конвоир и повёл наверх, в один из кабинетов. Мне предложили сесть. Тут были капитан госбезопасности Гольцев Марк Игоревич, он за столом сидел, и ещё один, с ромбом в петлицах, но он не представился, у стены стоял, со стороны изучая меня.

– Лейтенант, вы знаете, что командир вашей роты написал рапорт, в котором выставил вас некомпетентным командиром, бросившим охраняемый объект?

– Не удивлён.

– Ваша телеграмма вас и спасла. Даже самолёт был выслан, чтобы убедиться, что все три моста целы и там стоят на охране наши бойцы. Да и те, кто выходил из окружения, это подтверждают. Уничтожение мостов тоже подтверждено авиаторами. Впрочем, немцы используют понтонные переправы, но вы всё равно осложнили им жизнь. Вашего ротного, который так оболгал своего подчинённого, отправили под трибунал. Все его грешки вспомнили. Сейчас он в звании сержанта где-то на передовой. Рота была расформирована. Так что с этой стороны вы чисты. А поговорить я с вами хотел по другому поводу. Нами был взят вражеский агент, и очень они вами интересовались. Что вы можете сказать на это?

– Ну, в Киеве я у рынка случайно опознал немецкого офицера. Пусть тот в гражданской одежде был, но рожа точно его. И он меня опознал. Я тогда целых восемь часов в плену пробыл, прежде чем удалось бежать. В Киеве тогда до стрельбы дошло, двое ваших сотрудников погибли, ещё двое были ранены, а немцев всех положили.

– Да, я в курсе этой истории. Это всё?

– Да вроде.

– Немцев интересует секретное бесшумное оружие. По их данным, вы его использовали в городе Владимир-Волынский, уничтожив два патруля, а там было по десять солдат при унтере.

– А, это. Ну было, и что? У бандитов взял, заинтересовало, красивое такое, никогда ничего похожего не видел. Когда бандитов вырезал, по трупам это оружие проверил, шесть пуль выпустил, им-то уже всё равно. Там автоматический огонь и одиночный, переключатель был.

– Где это оружие? – впервые подал голос носитель ромба, кажется, старший майор госбезопасности.

– Так выбросил, как боезапас закончился. На черта лишнюю тяжесть носить? Там и было всего два запасных магазина, по двадцать патронов каждый. Я у бандитов весь дом перевернул, не было там больше таких патронов.

– Как они выглядели?

– Ну, меньше винтовочных и больше пистолетных, посередине где-то.

Оба командира переглянулись, и капитан попросил рассказать всё с самого начала. Вот я и описал, как наткнулся на гулянку, как бандиты перепились, и я их резал, трофеи собирал, а после автомат этот нашёл в сундуке, заинтересовал он меня. Как девчат освободил и на пролётке двинул к выезду из города. Как патруль уничтожил. Солдаты валились, а другие до последнего момента этого не видели и не слышали: громко сапогами топали, тревогу поднять не успели.

А автомат компактный, разборный, приклад набок складывается, глушитель откручивается, так в сидор и убрал, вполне уместился. Потом использовал его, когда дали задание немецкого майора добыть, пришлось больше двадцати немцев тихо уничтожить, чтобы до этого майора добраться. А когда с погоней на хвосте гнал на угнанной машине к своим, по пути и выкинул. Где именно, даже примерно сказать не могу: ночь была. Разве что примерный район. Мне велели показать этот район на карте. На вопрос, почему не сдал оружие командованию, ответил, что не думал, что оно секретно, обозначение на оружии было наше, тем более это трофей, а трофеями я не делюсь: был неприятный опыт, отобрали, с тех пор не показываю. Это всё.

Все мои показания записали, даже дали лист бумаги и карандаш, чтобы накидал, как этот автомат выглядел. Я накидал, очень даже неплохо получилось, настоящий автомат «Вал» с глушителем и оптикой. Оба командира задумчиво изучили рисунок. Его внешний вид действительно был очень необычным, никто так не делает, а я утверждал, что прямо один в один. Потом меня повторно опросили, всё то же самое и сначала. Никаких противоречий не выявили, так что дали расписаться под листом показаний и сказали, что я свободен.

Неожиданно. Я несколько секунд так и сидел на стуле. А потом вздохнул и признался:

– Мне ещё есть что сказать.

– Вспомнил, где оружие? – тут же заинтересовался капитан.

– Да нет, выкинул и выкинул. Я одну гильзу сохранил на память, чтобы внукам показывать. В сидоре она.

Капитан тут же связался с дежурным и приказал принести мои вещи. Они с ромбовидным сами перетряхнули весь сидор и нашли в платке три гильзы. А я как раз и хранил на этот случай, всё равно бы до наших спецслужб дошла информация, и легенду заготовил, которую уже и выложил.

– Одна, значит? – покосился капитан на меня.

– Внукам показать, – вздохнул я. – Память. Хватит вам и одной.

– Куркуль, трофейщик хренов, – буркнул ромб, и они с капитаном снова всё повторно обыскали, каждый шов прощупали, а потом и меня. Только после этого приложили гильзы к опросу и отпустили, держать не стали.

Я вышел из здания и осмотрелся. Блин, вечер, темнеет уже. Помотал мне нервы этот капитан, я даже не заметил, как время пролетело. И что теперь делать? Доложиться нужно. Придётся повторять наглость с прямым докладом в Генштаб.

Поймал машину, это не таксомотор был, местный водила, начальника какого-то возил. Слежки вроде нет, я поглядывал. Уже стемнело, когда он высадил меня у нужного здания. Я прошёл в здание Генштаба, где дежурный внёс мои данные в журнал учёта и поинтересовался причиной появления.

Пришлось объяснить:

– Меня отсюда направили охранять мост стратегического значения; когда немцы подошли, я его взорвал. Устный доклад маршалу Шапошникову по телефону был, а письменный куда сдавать? Да ещё имущество в виде трёх подрывных машинок, их сдать надо. Бойцы по моему приказу три моста перед немцами взорвали, причём один во время попытки захвата с рукопашной, там погибли и немцы, и мои бойцы. Наградные написаны, многим посмертно.

Капитан быстро всё выяснил, позвонил одному, второму и выдал мне направление. Бывший при нём посыльный боец сопроводил меня до нужного кабинета. При мне был сидор, но другой, не с вещами, которые изучали на Лубянке. В этом лежали все три подрывные машинки и рапорты с наградными.

Постучавшись, я вошёл. Сидевший в кабинете полковник принял у меня рапорты и наградные и внимательно читал, пока я выкладывал на стол машинки. Они номерные, полковник проверил каждую, затем вызвал какого-то лейтенанта, тот принял машинки и унёс, а полковник продолжил читать. Получаса ему хватило, я вполне разборчиво писал. В итоге полковник сказал, что я молодец, вроде меня даже к награде представили, а пока выдал мне направление в управление по кадрам РККА, там я получу новое назначение. Всё это время я стоял, сесть мне не предложили.