"Фантастика 2024-77". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Лукьянов Александр Николаевич "anlukianov"

Часть раненых мы несли, а часть могли идти сами, поэтому пять носилок были заняты скарбом бойцов и станковыми пулемётами, а также боеприпасами. ПТР я не забирал, его нёс боец, рядом второй номер семенил.

Так с дозорами мы и дошли до места встречи. Отделение третьего взвода было в полном составе, немцев они и не видели. Когда увидели наш сигнал, подорвали объект и ушли. А вот от отделения, где старшим был Арбузов, мой зам, осталось три бойца. Тут же занялись ранеными. Запас медикаментов у нас был, а один боец до армии санитаром подрабатывал в больнице. Вот пока он с помощниками извлекал осколки, чистил раны, перевязывал всех нормально, я составлял рапорты по уничтожению мостов.

Бойцы доложили, как погибло отделение. Немцы на ЗИС-5 нагло заехали на мост, но встали и, посыпавшись из кузова, сразу атаковали. Их было в два раза больше, закипела рукопашная схватка. А я, ставя задачу перед строем бойцов, три раза повторил: в случае внезапного нападения нельзя позволить немцам взять мост; даже если боевые товарищи на мосту, ближайшие должны добежать и активировать подрыв.

Арбузов серьёзно воспринял приказ: у подрывной машинки всегда сидел дежурный боец. Вот он, как схватка началась, сразу и активировал подрыв, хотя два немца почти добежали до его окопа, они его и убили. Таким образом, из отделения выжили трое. Двое ранены были, но на ногах стояли твёрдо, их тоже перевязали. Кстати, подрывную машинку они забрали, вещь редкая, они на учёте. Я свою тоже забрал.

За час я оформил все рапорты, с описанием боёв и подтверждением уничтожения мостов через реку. Поставил отметку, что подрывные машинки, три единицы, эвакуированы. А так как народу стало больше, перераспределили груз и двинули дальше. То, что мы в окружении, всем было известно, но я был спокоен, и все это видели. На прямой вопрос бойцов, что теперь делать и как быть, я пожал плечами и сказал, что в тылах немцев бывал не раз, даже немецкого майора в плен взял, так что не вижу с этим проблем, выйдем. Моя уверенность передалась и бойцам.

Шли с четырьмя дозорами: впереди, замыкающий и боковые. В каждом по два бойца, всего восемь на это дело выделено. Плюс двух разведчиков я отправил вперёд на два-три километра, чтобы местность разведывали, все же десять часов дня, светлое время суток, хоть и дождливая хмарь вот-вот готова была разродиться.

А двигались рядом с железной дорогой, у правого скоса, дороги тут не было, по бурьяну шли. Отдыхали каждый час по десять минут, бойцам тоже отдых нужен. Иногда дозорные менялись, чтобы носильщики в дозорах могли отдохнуть. На железнодорожные пути мы не поднимались: день, видно издалека.

Двигаясь во главе колонны, я размышлял. Две недели, даже чуть больше, отличной и, по сути, спокойной службы. Хорошо бы нас и дальше снова направили куда-нибудь мост охранять, подальше от войны. Я не боюсь её, немцев лично я, на мой взгляд, уже достаточно набил, семь десятков точно есть. Долг свой исполнил, пусть другие геройствуют. Нет, если на фронт отправят, куда деваться, пойду, но предпочитаю тыл и спокойную службу до конца войны.

Вот так мы и шли, оскальзываясь иногда в грязи. Не самый простой путь, но нам нужно держатся подальше от автомобильных дорог: думаю, там немцы, а вот тут, у железки, их можно встретить разве что случайно. Вроде дождя нет, но сыро очень, шинели постепенно набирали влаги, тяжелели.

Прибыв на службу в Мценск, я понемногу начал заниматься своими вещами. В школе командиров и минуты свободной не было, а тут я время находил, занимаясь ремонтом ценных и дефицитных трофеев. Спальники зашил, хорошо получилось, потом вещмешки. Всё перебрал, что-то бойцам раздал, остальное в хранилище. В общем, неплохо поработал, в хранилище появилось килограммов сто свободного места, но после боя его не осталось. Тут и ППШ трофейный, и все три подрывные машинки, за которые я отвечаю, часть вещей из землянки, три керосиновых лампы. Часть вещей прихватил, остальное бросить пришлось.

На мой взгляд, тот бой у моста прошёл неплохо: почти сотню диверсантов положили. Плюс Арбузов отличился, я ему наградную на Героя напишу. Всех бойцов я ещё ранее опросил: кто, откуда, кто из семьи есть, записал в блокнот. И сейчас в минуты отдыха, когда носильщики менялись, я писал короткие письма их родным – похоронки, по сути. К концу дня закончил на всех. Часть бойцов мы похоронить не смогли, а вот погибших зенитчиков похоронили – в окопе, наспех обрушив стенки, но хоть так. Я семьям этих зенитчиков даже нарисовал схему, где они погибли и похоронены: если будут тут после войны, можно будет перезахоронить.

Весь день мы были в пути. Была станция, проходная, но разведчики доложили, что там немцы, поэтому мы обошли её по большой дуге и встали за ней. Я сделал вид, что из вещмешка достаю керогаз, и мы вскипятили несколько котелков воды, в которые я покидал чай и сахар. Хоть чая горячего попили. Запасы провизии у нас были, дня на два должно хватить, их и использовали, пообедав, а позже и поужинав.

А за станцией мы встали по той причине, что разведка, изучая в бинокль станцию и строения прилепившейся к ней сбоку деревушки, обнаружила наших – в смысле советских военнопленных. Они там работали, а потом их в какой-то барак загнали. Разведка насчитала человек двадцать. До наступления темноты оставалось часа два, вот я и решил их освободить, а заодно дать отдохнуть вымотавшимся бойцам. В полночь двинем дальше по путям. А если удастся освободить своих, рабочих рук прибавится, и станет легче.

Мы встали на отдых, поужинали, а потом я построил бойцов и сказал:

– Товарищи бойцы и командиры! Там, на станции, томятся в плену наши боевые товарищи. Мной принято решение освободить их. Там замечены врачи, а нам они нужны, вы знаете. Действовать буду сам, мне это привычно. Среди трофеев, взятых с диверсантов, был пистолет «Вальтер» с глушителем, я использую его для тихой ликвидации часовых, что позволит тихо и незаметно для остальных немцев освободить и увести наших. Мне нужны два добровольца в помощь. Если есть желающие, шаг вперёд.

Почти весь строй сделал шаг вперёд. Я отобрал двоих: успел изучить своих бойцов и знал, что эти двое ночью видят не хуже меня. Остальным велел отдыхать. Часовые выставлены, назначенный старшим сержант будет менять их в нужное время, а когда приведём освобождённых пленных, покормит их нашими пайками – можно всё распотрошить, я дал добро, те наверняка будут очень голодны.

Ну а пока легли отдыхать. Тут еловый лесок, нарубили лапника, кинули плащ-палатки, у нас их с десяток на весь взвод, уложили раненых, сами легли, их согревая и накрываясь шинелями. Даже поспать успели немного.

Как стемнело, от станции прибежали разведчики, продолжавшие следить за станцией, и доложились. Я отошёл и отправил к станции дрон, посмотрел, где посты и часовые, наметил самый возможный и безопасный маршрут. Затем вернул квадрокоптер и, забрав обоих бойцов, двинул к станции.

До нужного барака мы добрались без проблем. Хлопок – и часовой медленно осел на землю. Мы подбежали. Один боец присел у немца: я велел снимать всё, от сапог до шинели, и документы убитого доставить мне. А сам тем временем кривым гвоздём открыл амбарный замок, сделав это раньше, чем боец нашёл ключ в кармане шинели часового.

Распахнув створки, я зашёл в барак. Тут было тепло: надышали. Я включил фонарик и, поводя лучом в разные стороны, стал освещать бойцов и командиров. Те закрывались от света руками, некоторые садились, морщась, пытались рассмотреть нас. Народу в бараке было с сотню, я думал, меньше. Видимо, не всех к работам привлекали. Второй боец прикрыл створки ворот за моей спиной и остался стоять снаружи.

Я негромко заговорил:

– Внимание, вы освобождены доблестными защитниками Отечества, бойцами Красной армии, а именно – вторым взводом комендантской роты города Мценск, под командованием младшего лейтенанта Одинцова. Это я, если кто не понял. Часовой ликвидирован. Сейчас тихо собираемся, встаём в колонну по одному. Мой боец станет проводником: первый держится за его ремень, следующий – за него, и так далее. Вас выведут на стоянку моего взвода, там еда и горячий чай. На этом пока всё. Собираемся, медлить не стоит. Я не знаю, когда меняют часового, тревога может подняться в любой момент.