Гримлоку, взломщику и вору, не понравился приказ монаха:
— Да на хер он нам впился? Ноги с дороги гудят, извини Аркин, но, если ты собрался за ним следить, делай это сам.
Взломщик двинулся к группе, чем вызвал у лидера острое желание достать булаву и обрушить её на его строптивый череп. Но настроений своих он не выдал, ни мимикой, ни жестом.
От зарождающейся внутри ярости монаха отвлёк следопыт:
— Я прослежу. Если будет уходить, догоним по следам. Но зачем он тебе? Хочешь позвать к нам?
Аркин скривился и покачал головой:
— Нет, дело не в этом. Этот парень в одиночку сковырнул логово. Он знает и умеет больше нас. Зачем ему отрубленная голова, есть соображения? Не напрягайся, вопрос риторический. Действуй.
Следопыт скользнул за дверь, оставляя монаха наедине со своими мыслями. Строптивость взломщика его разозлила. Хорошо, что остальные не видели прямого неподчинения. Авторитет не статичен, если он подаст остальным заразительный пример, отряд развалиться.
Но к общему столу Аркин подошёл с приятной улыбкой.
Глава 5
Мастер на все руки
Молот поднимался и падал, выбивая искры из раскалённой заготовки.
Третий день черноволосый был занят в кузне. Монеты, добытые в логове тэклитов, позволили ему арендовать место в кузнице и инструменты, а собранное железо вроде ржавого двуручного меча, ножей и прочего оружия дикарей, стали сырьём для переплавки.
Ходок в нём был рад избавиться от груза, который пришлось тащить так далеко. А машинная часть разума ИскИна была занята аналитикой и формированием нужных отчётов для системы и вообще никаких эмоций не испытывала. Контакт с кузнецом воспринимался ИскИном как необходимый элемент отчётов. Без него было бы невозможно объяснить наличие кузнечных навыков у аватара.
Создание предметов отслеживалось системой отдельно и требовало от говорящего за мёртвых осторожности.
Кузнечный навык трёхликого, был максимальным, но ему не хватало силы, выносливости, и ингредиентов. А также практических знаний о виртуальном сценарии. Если механика владения мечом или скажем топором было общей для большинства виртуальных миров, то с профессиями всё обстояло иначе.
Тем не менее, догадаться, что низкокачественное железо, подвергнутое перековке, не может соперничать с высококачественной сталью или иными сплавами виртуального мира, было не сложно.
Но он всё равно выжал из него максимум.
Путём переплавки с древесным углём, черноволосый получил сталь. Уродливую и ноздреватую, полную вкраплений сгоревшего угля. Из этой стали он вылил шесть прутьев, по три на каждый из двух задуманных инструментов убийства. Затем, раскалив эти прутья и выбив из них шлаки кузнечным молотом, он приступил к созданию клинков.
Выбор на парные мечи пал неспроста. Аналитика машинной части разума трёхликого проанализировала большинство типов оружия ближнего боя. Самым действенным и эффективным на первый взгляд казался полуторный, длинный меч. Большая дистанция охвата и вариативность углов атаки делали подобное оружие практически универсальным…
… но не в вирте.
Минусом было то, что крупногабаритные образцы оружия снимали очки маскировки при скрытном передвижении, а также могли быть зачарованы только одним заклинанием. Не говоря же о том, что в стеснённых условиях маленьких помещений большим мечом махать весьма затруднительно.
Парные мечи все эти минусы перекрывали. Единственное чем они не обладали, так это большой дистанцией удара. Но говорящий за мёртвых собирался компенсировать подобное неудобство скрытным и быстрым сближением.
Как показала практика, молниеносное, неожиданное нападение, более чем эффективно.
Разогревая каждый из трёх получившихся прутьев до нужной температуры, которую он отслеживал по цвету металла, черноволосый зажимал их в специальных, стационарных клещах и загибал друг на друга по часовой стрелке, чтобы затем снова взяться за молот и бить им по горячему, красному телу, сминая получившуюся из металла косицу, и всё больше и больше придавая ей форму единого.
Созидание, не меньше разрушения сказывалось на аватаре. Каждый день возвращаясь из кузницы, говорящий за мёртвых чувствовал, что на самую каплю, буквально на песчинку был вознаграждён за труды возросшими силой и выносливостью. Первые дни ушли на то, чтобы переработать и подготовить металл, не идеально, но того и не требовалось. Идеальная работа могла сыграть во вред и оставить в системе слишком заметный след. К тому же, перед серьёзной работой молотом стоило для начала выздороветь, снимая с аватара все ослабляющие его эффекты.
Но не ковкой единой в эти дни был занят говорящий за мёртвых.
В первый же день, выйдя с рюкзаком из гостевого дома он наведался к местному старосте. Кряжистому кучерявому мужику с чёрной как смоль бородой.
Ему он продемонстрировал отрубленную голову и рассказал про руины, лишь слегка приукрасив свой рассказ и поинтересовавшись не положено ли за такие дела награды.
С наградой обломалось, слишком далеко от стен деревни жили тэклиты. Но с пустыми руками черноволосый от старосты не ушёл. Мужик принёс откуда-то из глубины дома деревянный ларь, а в нём амулеты. Одинаковые, ромбовидные железки, висящие на толстой нитке. А также отреагировал на предъявление отрубленной головы существенным бонусом к репутации со всей деревней.
Знания той части трёхликого, что некогда была ИскИном на службе у системы, не были абсолютными. Что-то просто устарело, другое не работало в этом конкретном вирте, а третье было стёрто в момент его смерти. И сейчас, методом проб и ошибок он собирал информацию о механике нового виртуального сценария.
Предложить трофей старосте оказалось верным решением.
Амулет стал подарком от бородача за продемонстрированный трофей. Он же научил им пользоваться. Оказалось, что штука эта заговорённая, и называется «свидетель». Каждый год во время праздника восьмерых, деревенские женщины заговаривают эти кусочки металла, растрачивая на это часть своей внутренней энергии. Эффект от подобного заговора очень простой — вещь наделяется собственной памятью.
У каждого местного на шее болтается такой. На него наговаривают события из своей жизни. А ещё он сказал, что воину такой амулет пригодиться, чтобы показать нанимателю или вождю свои подвиги.
Ходок в черноволосом сразу понял, что из себя представляет этот подарок. А ИскИну и понимать было не нужно. Это благодаря аналитике машинного разума они взяли голову как трофей, исходя из того, что в большинстве виртуальных миров именно головы и уши становятся доказательствами совершённого убийства и в последующем закрывают квестовые задания, за которые полагается награда.
Так у говорящего за двоих появились первые ачивки. Достижения, запечатлённые в памяти амулета и имеющие собственные названия. Общим числом в три штуки они могли быть предъявлены в качестве доказательства своей компетентности любому другому ходоку и поднимали авторитет владельца.
Каждое из трёх достижений давалось за действия в одиночку и оттого являлось ещё более ценным.
«Пять кровавых слёз» - за убийство группы диких мобов, числом не менее пяти.
«Сделай это сам» - за зачистку логова.
«Драгоценный трофей» — за убийство элитного моба.
Молот опустился на заготовку в последний раз. Вирт признал этап завершённым. Оба изделия получили зелёный статус и в переводе на человеческий язык это значило, что составные детали перескочили две ступени — низкокачественную и обычную, выйдя на добротный уровень. Дальше уже шёл синий цвет и редкое качество, а такого добиться было не просто, даже обладая умением.
Оставив будущие клинки остывать, трёхликий снял фартук и вышел на улицу. Чтобы переплавить оружие ему пришлось несколько дней подряд растрачивать резервуар внутренней энергии аватара, но результатом он был доволен. Он устал, потратил энергию и большую часть добытых денег, но получившиеся заготовки определённо того стоили. Остался этап работы на грубых и мелкозернистых шлифовальных кругах, закалка и воронение, с последующей подгонкой к остальным деталям парных мечей.
